Письмо Бориса Березовского Патриарху Кириллу написано было не для того, чтобы Святейший на него отвечал. Березовский слишком умен для такой глупой затеи. И при всей своей долгой лондонской ссылке он не растерял представлений о российской реальности.
Если бы он слал письмо ради прописанных в нем действий, то он не делал бы письма открытым, потрудился бы узнать, как пишут Патриарху, какие слова употребляют, а каких избегают. Да и вообще – не депеши бы слал, а долго добивался бы, кто те люди, которым Патриарх доверяет, и искал бы встретиться с этими людьми, поскольку встречи с Патриархом он получить не может.
Но что толку рассуждать о том, чего и в помине нет?
Борис Березовский не обеспокоен делами в отечестве в том духе, в каком он излагает, и как раз не хочет, чтобы Патриарх и Церковь участвовали бы в устроении дел.
Борису Березовскому, в отличие от сахарно-болотной публики, очевидно, кто именно в России является реально действующей фигурой. Видит он из Лондона и жалкие ходульные попытки либеральной атаки на Патриарха и Церковь.
Поскольку Борис Березовский является весьма активным участником процесса, он и играет свою партию: пишет письмо Патриарху не по правилам вежливости, старого знакомства или хотя бы приличия. Впрочем, о приличии он не думал.
Возможно, Борису Березовскому даже казалось, что он написал документ, способный войти в историю – поэтому в нем “восседают на троне”, “доносят глас” и “спасают от смуты”. Людям масштаба Бориса Березовского иной раз мнится, что такими оборотами и входят в историю. Но это лишь побочные дары. Цель письма – иная.
Он пишет письмо с тем, чтобы нужные сахарно-болотные люди открыли глаза и поняли, что не там они ищут врага.
Их главный враг – это Церковь, чья мощь была тихо продемонстрирована миру, всем башням Кремля, всем несогласным и всем согласным смиренной стотысячной очередью к святыне, без всякой рекламы прибывшей в Москву.
Борис Березовский, безусловно, один из самых умных, обаятельных и бескомпромиссных борцов за власть в этом новом олигархическом заговоре, который гораздо шире, чем просто группа обиженных олигархов.
Борис Березовский лучше всех ныне действующих игроков этого заговора знает природу новой русской власти.
В отличие от прочих участников заговора, он имеет весьма ощутимую поддержку нужных людей в Британии. Но увы. К сожалению, коллективный ум новых заговорщиков короток и неизыскан, поэтому с Церковью им не тягаться.
Борис Березовский и это понимает.
Им ведь только кажется, что тот архиерей или этот – “свои люди”, потому что много говорено, выпито и съедено за разными столами.
Развязное приглашение Патриарху не дать “умереть” вере ничем по сути не отличается от восклицаний Ивана Бездомного, фантазией писателя сведенного с силами, превышающими человеческое разумение.
Кроме того, он понимает, что предстоятель Церкви обладает гораздо более крепкими личными связями со всей полнотой Церкви не только в пределах бывшего СССР, но и теми ее частями, которые составляют всемирное православие, не только русское.
Также Борис Березовский понимает, что “связи” и “сила” Церкви – не в “счетах”, не в количестве людей, даже не в “праве на мирное неповиновение”, прописанное в Социальной концепции.
Как человек, не чуждый правильному восприятию масштабов, он осознает многое, что не содержится в словах, которые он адресовал Патриарху.
Тем не менее он повторяет промашку, которую совершили в свое время Каменев с Зиновьевым. С той только разницей, что те призывали не выступать, а Березовский как будто требует от Предстоятеля “выступить”.
Зачем – об этом я уже сказала.
В защиту Бориса Абрамовича скажу вот что.
Лет 10 тому назад я обзванивала всех олигархов, задавая им вопрос об отношении к Церкви. Олигархи отбивались как могли. Пресс-служба Ходорковского вообще позвонила моему главреду с вопросом: “Она, что, не понимает?” На что мой тогдашний главред хладнокровно ответил: “Нет”.
Так вот. Борис Абрамович был единственным настоящим олигархом, который сам вежливо и подробно отвечал на все наводящие вопросы и говорил исключительно по существу своего отношения к Церкви. Он воспринимал Церковь как могучую силу, которую необходимо сдерживать всеми мыслимыми силами до тех пор, пока силы эти не иссякнут.
Из его письма видно, что его восприятие не изменилось за десять лет. Также из письма видно, что Борис Березовский отчетливо понял, что силы и возможности сдерживания иссякают.
Надежда Кеворкова
