Если вы — человек взрослый и одинокий, или в какой-то довольно продолжительный период времени были взрослым и одиноким, то прекрасно представляете себе, какое иногда приходится выдерживать общественное давление. Сколько раз в день вам приходилось отвечать на вопросы о том, почему вы не состоите в браке и даже ни с кем не встречаетесь, когда вообще планируете семью создавать и не познакомить ли вас с одним замечательным и, кстати, совершенно свободным…
Мы яростно спорим, мы ломаем копья и теряем друзей в дискуссиях об однополых браках. А ведь есть у нас в обществе гораздо более многочисленная по сравнению с лицами нетрадиционной сексуальной ориентации, растущая и дискриминируемая группа — это просто люди одинокие. Которых, кстати, тоже подумывают лишить права брать приемных детей.
Сильнее всего в жизни других нас пугает то, чего мы бы ни за что не пожелали себе. Когда-то давно, в аграрном обществе, одинокая женщина просто не смогла бы себя прокормить, а одинокий мужчина не смог бы обзавестись налаженным хозяйством. Времена и экономические условия на дворе нынче совсем другие, когда выживание и даже благополучие вообще никак не связаны с семейным статусом. А древний, записанный в памяти многих поколений страх «остаться вековухой», которой в старости «некому стакан воды подать», продолжает влиять на ход наших мыслей.
Давление оказывается и с другой стороны — современного общества потребления. Да, оно готово признать традиционный брак устаревшим институтом, отмирающим и вовсе не для всех обязательным. Но вот наслаждения и удовольствия, в первую очередь сексуальные — как же без них? Поэтому одиноких людей постоянно атакуют агрессивно-интимными вопросами: а есть ли у тебя «друг»? А если нет, то как же ты обходишься? Смотри, воздержание — это ведь так вредно для здоровья, бессмысленно и уныло.
Найти себе подходящего партнера не могут только последние неудачники. Смотри, даже у привокзальной бомжихи есть мужчина, с которым они будут пить из одной пластиковой бутылки и греться под одним дырявым пальто, а у тебя — нет. По сравнению с ней, оборванной и с опухшим лицом, ты, вся такая из себя модная и успешная — лузерша.
Ни для кого не секрет, что в православной среде процент одиноких выше, чем в обществе в среднем. И это не удивительно — ведь в первую очередь в Церковь приходят и остаются в ней те, кому больнее, кто меньше защищен и больше нуждается в поддержке и тепле. И здесь, казалось бы, к людям бессемейным должны относиться гораздо терпимее — ведь в православии силен идеал девства и монашества.
Но на деле этого не происходит. Напротив, за порогом храма люди одинокие сталкиваются с гораздо большим давлением и отвержением, чем в миру. Одинокая женщина оказывается в приходской общине и видит, что здесь работает социальная иерархия, которая в секулярном обществе давно изжила себя. На вершине пирамиды — замужняя женщина с несколькими детьми. Чуть ниже — замужние малодетные или бездетные, разведенные и одинокие мамы. Одинокая и бездетная — в самом низу. Все прочие могут позволить себе по отношению к ней некоторую «дедовщину», или, прошу прощения, «бабовщину»: повоспитывать высокомерно, прозрачно намекнуть, что ничегошеньки-то она не понимает в жизни. Прямо как в архаичной деревне.
Доходит и до смешного: Таню в гости не приглашаем, потому что у нас там будут только женатые пары. А девка бабам не подруга. Впрочем, это в интернете о чьих-то традиционалистских причудах смешно читать, а когда ты и есть та самая Таня, то хочется не смеяться, а умереть.
Некоторые почему-то думают, что Церковь — это такой институт, который просто обязан поддерживать все рушащиеся столпы традиционного общества. В том числе и те, которые умерли, потому что в них и не было-то ничего хорошего: например, браки по расчету, беспомощную зависимость жены и детей от мужа-тирана. Как это она смеет быть одинокой, радостной и счастливой? Что за вопиющий феминизм?! А ну-ка давайте все дружно уговорим ее замуж да за кого-нибудь подеспотичнее, чтобы жизнь малиной не казалась.
Но следует помнить, что Церковь и традиционализм — это совсем, совсем о разном. И что цель христианской жизни — это не расставить всех по привычным местам в патриархальных семейных моделях, а обновить свой ум во Христе. А потому мы должны только радоваться, что у тех, кто когда-то в прошлые века и рад был бы вести жизнь девственную и отшельническую, да по экономическим причинам не мог, теперь на эту самую одинокую и целомудренную жизнь может сам себе заработать, и ни от кого не зависеть.
Кстати, это еще и грех — причинять человеку боль. Поэтому есть повод задуматься: а не случалось ли нам ранить кого-то из ближних, дискриминируя их из-за одиночества и оправдывая это заботой? Умеем ли мы уважать чужой выбор и чужую судьбу? Или пытаемся бороться с собственными страхами путем унижения другого? Отсюда все эти постоянные «да как же ты одна», «и сколько же можно», «биологические часы тикают…» Мы ведь пристаем чаще к незамужним, реже — к холостым именно потому, что считаем это неправильным — быть одиноким и взрослым. Тем самым впадаем в противоречие — если мы уж признаем этого человека взрослым, то следовало бы ему позволить самому решать, что же делать со своей жизнью. А его почему-то лишают такого права.
Уже жду вопроса — а с демографией-то как же быть? Ведь если одиноких не осуждать, то их будет становиться все больше и больше, кто же тогда будет детей рожать? Тогда русский народ-то вымрет.
Почему-то во времена, когда и Россия, и Европа были покрыты сотнями монастырей со многими насельниками и почти в каждой семье была тетка-монахиня или дядя-монах, с демографией было все в порядке. Может быть, не стоит так уж сильно бояться одиноких? Ведь если мы научимся уважать самые разные судьбы, то перестанут давить и еще на одну категорию людей с необщепринятым образом жизни — на многодетных, и тогда их точно станет больше. И, кстати, кто сказал, что все нынешние одинокие одиноки навсегда?
