Дворкин опубликовал открытое письмо игумену Сергию по поводу религиозных взглядов Гребенщикова
Известный православный публицист А. Дворкин выступил с открытым письмом в адрес игумена о. Сергия (Рыбко) по поводу отповеди, высказанной им относительно осуждения тульской православной общественностью религиозных взглядов Бориса Гребенщикова. Это письмо размещено на сайте Информационно-консультационного центра св. Иринея Лионского.
В начале своего открытого письма Дворкин отметил важность дискуссии о Гребенщикове, поскольку тот «является кумиром, образцом и примером для подражания для многих наших соотечественников и любой его поступок или высказанное им мнение реверберируется сотнями тысяч колебаний в душах этих людей».
Упреки в адрес тульских миссионеров, осудивших Гребенщикова за «неправославность», по мнению Дворкина, неосновательны. Пусть некоторые произведения музыканта и соответствуют православному мировоззрению, и даже привлекли многих в Церковь, однако Дворкину известно также «о десятках, если не сотнях тысяч нынешних поклонников Бориса Гребенщикова, которые благодаря его творчеству и воззрениям отпали от Церкви (или так и не пришли в нее), увлекшись пропагандируемым им буддизмом или вовсе тоталитарными сектами».
«Я лично знаю десятки таких людей (а опосредованно – сотни). Их родители звонят нам в Центр св. Иринея Лионского и с плачем рассказывают о попадании сына или дочери в секту, адептом которой называл себя их кумир БГ и которой они благодаря этому заинтересовались», добавляет публицист.
Заявления самого Гребенщикова о его православности также не стоит принимать за чистую монету. Он неоднократно признавался в том, что ему близок буддизм, и помимо того он выражал готовность обожествлять лидеров тоталитарных сект Саи Бабу и Шри Чинмоя. Дворкин задает красноречивый риторический вопрос: «Может ли «с точки зрения строгости канонов» православный человек иметь своим Учителем кого-либо кроме Господа Иисуса Христа, принимать от него посвящение и, отрекаясь от своего святого, принимать другое имя?»
Стало быть, Гребенщиков, будучи крещен, в строгом смысле отпал от Православной Церкви, и, по словам публициста, может вернуться в Церковь лишь после публичного покаяния в своих заблуждениях и через чин воссоединения с Ней. А если в Церкви есть такие священники, которые могут допускать к причастию людей с вероисповедной неразберихой, наподобие той, что присутствует у БГ, то это, как судит Дворкин, есть проявление «двойных стандартов».
Как гласит текст его письма, «перед Господом все равны: богатый жертвователь и неимущая вдовица, неграмотный крестьянин и великий писатель Лев Толстой, глухонемой попрошайка из электрички и известный музыкант. Прелюбодеяние – для всех прелюбодеяние, отпадение – для всех отпадение, предательство – для всех предательство. Разница только в том, что чем выше и влиятельнее человек, тем большую ответственность он несет, ибо своим положением соблазняет многих».
По мнению Дворкина, квалификация Гребенщикова как «экумениста» нуждается в уточнении. «Конечно, Гребенщиков – не экуменист, ведь экуменизм стремится к объединению христианских (выделено автором — Ред.) конфессий. Воззрения Гребенщикова весьма далеки от экуменизма. Их правильнее охарактеризовать, как оккультно-синкретические, типичные для неоязыческого оккультного движения Нью-Эйдж, многие последователи которого провозглашают Гребенщикова своим пророком», пишет публицист.
В заключении своего письма Дворкин положительно отозвался о тульских миссионерах, отметая определение их игуменом Сергием как «околоцерковных деятелей». По мнению Дворкина, они ведут «чрезвычайно важную и очень плодотворную работу, благодаря которой очень многие люди отвращаются от сект и приходят в Церковь».
«Предупредить – четко и ясно, без экивоков, умолчаний и иносказаний – Бориса Гребенщикова о несовместимости его позиции и его жизни с Православием, с Церковью, со Христом – нравственный долг любого пастыря и христианина. Что и сделали – наконец-то – тульские миссионеры, проявив мужество и не побоявшись нападок и злословия, которые не замедлили на них обрушиться, в том числе и от Вас, досточтимый отче», подытожил свой текст А. Дворкин.
