Главная Церковь Православие в мире

По лезвию ножа: Вифания. Часть 1

Из 348 учащихся лишь 13 православных и 2 католички, остальные – мусульманки. «Иногда наш диалог ведётся, словно по лезвию ножа», — говорит директор школы. Каждый маленький конфликт в конечном итоге вырастает в противостояние христиане-мусульмане.

Христианская  школа в иудео-арабском мире. Неужели это возможно? Мы знаем, как непросто учить детей вере в православной России и выстраивать отношения со светским секуляризованным миром. Школа, о которой пойдет речь, расположена недалеко от Иерусалима, в городке Вифания, где Господь воскресил Четверодневного Лазаря. Основанная в 30-е годы прошлого столетия для детей арабов-христиан сегодня она принимает девочек как из христианских, так и из мусульманских семей. Из 348 учащихся лишь 13 православных и 2 католички, остальные — мусульманки. «Иногда наш диалог ведётся, словно по лезвию ножа», — говорит директор школы. Со дня основания послушание директора несёт одна из сестер монастыря св. Марии Магдалины в Гефсимании. Сегодня это немка по происхождению и любимица всех воспитанниц инокиня Марфа (Валль).

С ней мы беседуем о Вифанской школе, её истории и особенностях православного служения среди мусульман. Её ключ к решению сложных внутренних конфликтов в жизни школы: «различать образ Божий за вероисповеданием в каждом, абсолютно каждом, человеке». Это основной, духовный и дипломатический, закон в ведении межконфессионального диалога.

С чего начиналась Вифания

image001— Сестра Марфа с чего начиналась Вифания?

— Наверное, нужно начать с истории участка. Он был приобретён в конце 19-го века для устроения большого дома для приёма паломников. Участок просуществовал недолго, до начала Первой мировой войны, когда здесь расположилась турецкая армия. Солдаты занимали верхний этаж дома, а лошадей содержали внизу. После них всё осталось в таком запустении, что окружающие арабы и бедуины особенно не лазали, брать было нечего. А потом пришли две сестры. Одна из них, Мария, стала первой игуменией монастыря св. Марии Магдалины.

— То есть связь между Вифанией и Гефсиманией существовала всегда?

— Монастырь св. Марии Магдалины начинался здесь, а в Гефсимании тогда был только храм, выстроенный царской семьёй в память о почившей матери Марии Александровне. Начинали в Вифании пять человек четырёх вероисповеданий: две православные, одна армянка-католичка, сестра Ульрика из Дании-протестантка и сторож Ибрагим — мусульманин.

Сёстры Марфа и Мария были очень близкими подругами, из Шотландии, в прошлом монахини англиканской Церкви, обе с медицинским образованием, обе путешествовали в Индию с целью миссионерства, а на Святой Земле остановились для поклонения Святым местам. Их приняла по ходатайству одной богатой женщины мать Варвара в домике у церкви св. Марии Магдалины. И они остались здесь навсегда, перешли в православие, были пострижены с именами Марфа и Мария. Они стали первыми вифанскими сёстрами. И именно они испросили благословения у митрополита Анастасия (Грибановского) открыть в Вифании больницу или школу. Так появилась больница.

image004

Сестра Ульрика вела дневник. Из него известны подробности тогдашней жизни сестёр: встретили их здесь далеко не на «ура», чинили пакости, бросали камни, грозили. И так до первого несчастного случая: одна женщина обварилась горячим маслом, и, не зная, куда нести, её принесли сюда. Два месяца спустя здесь принималось до ста человек в день. Сёстры почувствовали себя увереннее, стали выходить и посещать больных на дому. Вскоре после этого здесь оказалась первая девочка, вторая девочка, третья девочка, маленькая школа. Школа с самого начала была школой-интернатом. Первое время дети жили и учились в главном доме. Когда же их становилось всё больше и больше, появилась нужда строить отдельное здание.

Обретённая святыня

image003Игумения Мария построила школьное здание в 2 этажа. Снизу начали очищать участок для детской площадки и обрели камень — святыню (обычно происходит наоборот — монастыри зарождаются на святом месте!). А у нас побывали паломники, турецкая армия, пришли сёстры, открылась больница, появились дети, построили школу, и только потом обрели камень. Он датируется 5-м веком, на нём греческая надпись о том, что на этом месте Марфа и Мария впервые услышали от Господа слова о воскресении. Рядом с камнем руины древнего византийского храма, тут же — участок старой дороги из Иерихона в Иерусалим. И камень как раз объясняет постройку храма прямо возле дороги. Это место почиталось как место встречи Марфы и Марии с Господом, когда Он, откликнувшись на болезнь Лазаря, пришёл воскресить его.

А школа разрасталась, в неё принимали только православных детей. В лучшие времена здесь жили  и учились от 80 до 90 девочек.

— Все они были арабками?

— Сравнительно недавно я узнала от бывшей ученицы, что и в школе, и в больнице работали и русские женщины. Часть из них либо эмигрировала из России после революции из-за гонений, либо, оказавшись на Святой земле ещё до революции, они не вернулись на Родину. Поэтому в школе первое время было два направления. Детям русских женщин преподавали на русском языке и давали в небольшом объеме арабский. А арабским детям преподавали на арабском, дополнительно они изучали русский.

— При этом все учащиеся на тот момент были христианами?

— Да. Школа была школой-интернатом, старшие дети привлекались к помощи в больнице, им давали навыки медицинского образования. Игумения Мария очень легко реагировала на изменение политической ситуации в стране и в Вифании. В трудные времена младшие дети отсылались домой, старшие оставались здесь, школу переоборудовали под госпиталь и принимали раненых и больных.

— А откуда школа получала финансирование?

— Тогда, наверное, она существовала только на пожертвования. Причем, уже через игумению Марию завязалась связь с английской организацией, которая финансирует христианские учреждения  в странах Третьего мира, особенно в Палестине, Ливане и Египте. Эта организация по сей день — наши спонсоры. Они со своей стороны находят людей, которые хотят помогать мало обеспеченным детям, а мы со своей  —  предоставляем им детей. Это трудоемкая треть наших доходов, потому что надо вести переписку на английском языке между спонсорами и спонсируемыми детьми, составлять регулярные отчеты о том, что происходит в повседневной жизни в школе, как используются деньги, какие проекты планируются и осуществляются.

Последствия Шестидневной войны

— Сестра Марфа, давайте поговорим о современной ситуации. Я вижу, что всё существенно изменилось, теперь в школе учатся не только христиане. Почему?

— Ситуация начала меняться после Шестидневной войны и образования государства Израиль 60 лет тому назад. Дело в том, что до того территория принадлежала Трансиордании, Иордании по ту сторону Иордана. А с образованием государства Израиль изменились границы. Границей с Иорданией, как и в нынешние дни, стала река Иордан. Большинство девочек в то время приезжали в школу из Аммана, столицы Иордании. Эти дети оказались отрезанными.

Со стороны Иерусалима граница рухнула, и в Вифанию, хлынули мусульмане. Христиане, оказавшись меж двух огней, между евреями и мусульманами, в то время стали эмигрировать во все страны мира. Эта эмиграция продолжается, и на данный момент христиан осталось меньше двух процентов.

К 70-м годам перед Синодом нашей Церкви встал вопрос — что делать со школой? Закрывать её или открывать для населения? Было решено — открыть её для населения. И с 1972-го года школа официально зарегистрирована как частная христианская школа, каковых много на Святой земле, католических, в основном, коптские есть, протестантские…

— Русская, в Биджале…

— Была, но с 1972 года мы остались единственной православной русской школой на Святой земле. И с того же года стали принимать мусульманских детей.

image002

— При этом администрация остаётся православной?

— Да, администрация осталась за монастырем, директором школы всегда является кто-то из сестёр монастыря св. Марии Магдалины. Нас присылают сюда на послушание. Интернат остался, но и он видоизменился. Если раньше все дети жили здесь, то сейчас в интернат Господь приводит детей из неблагополучных, разбитых семей, детей никому ненужных.

— Неужели такие семьи есть в мусульманском обществе? Принято считать  мусульманское общество более традиционным и устойчивым.

— В интернат мы принимаем только православных детей. На самом деле и в мусульманских семьях много беды и порока, и они своими мерами карают эти погрешности. Но тщательно скрывают, а в христианских семьях всё более открыто.

Рум

— Путешествуя по Святой земле, мы встречались с православными арабами. И никто из них, говоря по-гречески, не назвал себя арабом, но «рум» (т.е. «ромеями», византийцами). Вот такая интересная самоидентификация, вероятно, они себя ощущают наследниками Византийской империи, бывшей некогда здесь… С другой стороны, понятно, что они не могли не воспринять от своего арабо-мусульманского окружения его черты. Вам приходится ежедневно соприкасаться с арабским миром: к кому ближе православные арабы — к византийцам или арабам-мусульманам?

— Знаете, вот в чём православные арабы наиболее чётко отделяют себя от внешнего мира — так это в отношении к мусульманам. Все арабы-христиане, католики, протестанты, православные, в первую очередь, чётко знают, что они — не мусульмане. И в этом они мне напоминают мои немецкие корни, немцев.

Арабы-христиане очень обособленно ограждают себя от всего мусульманского. Конечно, живя в этой культуре, хотят они этого или нет, они сталкиваются с окружающим мусульманским миром. Но внутри у них очень чёткая грань: араб-мусульманин или араб-христианин. И о тех семьях, которые на данный момент остались христианскими, можно с уверенностью сказать, что они были христианскими и сто лет тому назад, и пятьсот.

image005— А в тех случаях, когда арабы, христиане и мусульмане, живут вместе, например, в Вифлееме, они общаются друг с другом, или между ними возвышается непроницаемая стена?

— Да, скорее так. Как у немцев в России, в Казахстане. Их внутренний мир закрыт.

— А арабы-мусульмане воспринимают арабов-христиан?

— Нет, там война. Каждый маленький конфликт в итоге выливается в мусульмано-христианский конфликт. Я рассказывала о своей семье, когда мой двоюродный брат женился на русской, и наша семья не приняла ее. Вот тут очень похожая ситуация. Считается большим грехом, если девушка-христианка выходит замуж за мусульманина, этот позор для семьи, прерывают все связи.

— Не мешает ли эта обостренная самоидентификация арабов общению внутри школы и детям, и преподавателям?

— В повседневной жизни это постоянное хождение по лезвию ножа. Каждый маленький конфликт в конечном итоге вырастает в противостояние христиане-мусульмане.

Продолжение следует…

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Материалы по теме
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.