Белый бокс. В нем две белые взрослые кровати и две детские кроватки с высокими бортиками. Белые стойки для капельниц, столик с ингалятором, окно во двор и окно в коридор… Саша (1,9 года) и Петр (3 года) сидят вместе с мамой на кровати. Их правые ручки у локтя перехвачены бинтами.
— Петя, дыши, а то мультики сейчас выключу, — говорит мама Екатерина. — Ты не дышишь! Дыши!
Петя надевает маску-ингалятор с лекарством и послушно дышит. Он смотрит на планшете «Вспыш и чудо-машинки».
— Первые два дня плакали, когда им капельницы ставили, — рассказывает Екатерина, — плакали, когда лекарства давали, ингаляции делать не хотели. Теперь привыкли. Тяжело, что мы не можем выйти из бокса вообще. Ну тусим тут как можем. В прятки даже играем. Мультики вот включаю, когда капельницы и ингаляции.
У мальчиков пневмония на фоне ковида. В боксе они уже четыре дня.
Стекла боксов тянутся вдоль бесконечного коридора первого отделения инфекционного корпуса детской больницы имени З.А. Башляевой. Инфекционный корпус больницы был перепрофилирован под ковид еще в начале пандемии. Но никогда здесь еще не было столько детей, больных коронавирусом.
Сейчас в боксах 185 детей. Многие из них без родителей. Так как родители болеют и лечатся в других клиниках.
«Просто заболели»
Почти тысяча детей, живущих в Москве, ежедневно заражаются коронавирусом, из них 20–30 человек попадают в больницы, по словам Анастасии Раковой, заммэра Москвы по вопросам социального развития.
«Если мы раньше имели 200–300 заболевших детей в день, то теперь это около тысячи», — сказала Анастасия Ракова.
— Они просто заболели — как обычно болеют, — рассказывает мама Саши и Пети, — сопли, кашель, мы вызвали педиатра, им назначили лечение как при ОРВИ. Через несколько дней мальчикам стало хуже, у обоих на третий день от начала болезни сильно поднялась температура — 38–39. Когда они обычно болели, не было такого, чтобы температура так долго держалась и даже нурофен не помогал.
Екатерина еще раз вызвала участкового педиатра. У детей и родителей взяли анализ на ковид. Отрицательный был только у мамы.
— Педиатр сказал, что можно попробовать лечиться дома, — рассказывает Екатерина, — мы же считали, что дети тяжело не болеют. По рекомендации врача дети пили антибиотики, делали ингаляции. Потом на 6-й день очень плохо стало Саше. Он начал задыхаться, как будто у него астма, еле-еле дышит. Когда ребенок не может дышать, это, конечно, страшно. Вызвали скорую, и нас срочно госпитализировали.
Екатерина болеет и сама. Папа малышей с высокой температурой остается дома. В больнице мальчикам температуру сбили. Сейчас кроме капельниц и ингаляций их лечат антибиотиками и противовирусными препаратами.
— Дети с тяжелым течением заболевания стали поступать с началом третьей волны, с лета, с приходом штамма дельта, — рассказывает исполняющая обязанности заведующей первым отделением инфекционного корпуса Елена Рудикова. — Много детей на высокопоточном кислороде. Но вот тромбозы, которые случаются у взрослых при коронавирусной инфекции, у детей бывают крайне редко.
Коронавирус особенно опасен для детей с сопутствующими заболеваниями, по словам главного врача Детской больницы имени З.А. Башляевой, главного педиатра Департамента здравоохранения Москвы профессора Исмаила Османова.
— Можно сделать однозначный вывод, что тяжело болеют в основном дети с сопутствующими патологиями, — говорит врач. — Это и пороки сердца, и ожирение, и сахарный диабет. Дети после трансплантации, дети с сердечно-сосудистой патологией, с пороками сердца, с метаболическим синдромом имеют высокий риск тяжелого течения и попадания в реанимацию. Здесь нужно работать на опережение. Быстро выявлять таких детей, диагностировать заболевание и делать все, чтобы оно не прогрессировало.
Детей лечат существующими разрешенными для детей препаратами по протоколам, которые были созданы с учетом штамма дельта.
Чтобы увидеть поражение легких, для детей часто достаточно рентгена. Когда нужно уточнение диагноза — делают КТ. Детям до четырех лет его приходится делать под наркозом. Потому что в аппарате КТ нужно лежать неподвижно. Малышам Саше и Пете области поражения легких установили на рентгене.
«Слегла вся группа»
К столику для передач у входа в инфекционный корпус приходят папы и курьеры. Игорь выходит из здания, поднимает глаза к окнам на втором этаже и машет рукой. В окне двое мальчишек — они машут ему в ответ.
— У нас заболела вся группа детского сада, — рассказывает Игорь. — Сначала заболела мама одного из детей в саду. Пока она сдавала ПЦР, ждала результатов, ее ребенок ходил в садик. В итоге у нас заболела вся группа — 15 человек. У всех кашель, температура.
У Игоря трое сыновей — им 6 лет, 3 года и 10 месяцев. У старших мальчиков 6 дней держалась температура 38. Десятимесячный малыш сильно кашляет.
— Мы не знали, как лечить, — говорит Игорь, — вызвали скорую. Нам сделали тест. Он оказался отрицательным. Сделали рентген и поставили диагноз — бронхит, но не исключают, что ковид. Сказали, что нужно делать КТ. Но так как дети маленькие, КТ сделать не смогут. Потом мы вызвали участкового педиатра. Он сказал — попьете антибиотики, если не будут подходить — поменяем. А детям становилось все хуже и хуже, температура не сбивалась. У детей хрипы появились. Мы снова вызвали скорую, и нас сюда привезли. Часть детей из нашей группы сейчас тоже в больницах. Жена сейчас с мальчиками. У нее тоже поднялась температура, тяжелое дыхание. Кроме меня вся семья заболела. Бабушка, с которой самый младший сейчас, тоже кашляет.
— Дети болели и раньше, но сейчас, с появлением нового штамма, дети болеют чаще и более тяжело, — объясняет профессор Исмаил Османов. — Раньше они болели в основном бессимптомно. Сейчас болезнь протекает с большими осложнениями. Пневмоний стало больше. Дети чаще нуждаются в госпитализации, в том числе в условиях реанимации. Заболевание сильно омолодилось. Болеют новорожденные, дети грудного возраста. Этого раньше не было! И более стремительное течение заболевания. Если раньше болезнь развивалась 7–10 дней, то теперь за 2–3 дня может развиться серьезное поражение легких, всего организма, кроветворной системы, свертывающей системы.
Даже один ребенок в реанимации — это много, тем более если есть угроза жизни. На сегодняшний день у нас в реанимации 7 детей, двое на ИВЛ, — заключает Исмаил Османов.
Девочка на ИВЛ
Восемь новорожденных крошек спят в прозрачных кювезах. У них у всех уже отрицательный тест на ковид. Малышам нужно пройти еще некоторые обследования и их заберут домой. Черноволосую девочку пеленает медсестра в защитном костюме.
Детей с ковидом, которым нет еще и месяца, привозят сюда, в отделение новорожденных. Младенцы заражаются от инфицированных мам. Часто это происходит, если мама заболела в третьем триместре. Или дети заражаются уже дома, после выписки из роддома, от кого-то из членов семьи.
— Сейчас стало больше новорожденных с ковидом, — говорит врач-реаниматолог Наталья Бочкарева, — начиная с лета. Малыши стали попадать на ИВЛ. Дети не болели только в первую волну, сейчас они болеют как все.
В реанимации новорожденных сейчас одна девочка на ИВЛ. Ей всего две недели, аппарат помогает ей дышать с рождения. Трубочки ведут в маленький ротик. Рядом с крошечной, голенькой, розовенькой девочкой аппарат ИВЛ кажется огромным. У прозрачного бокса малышки стоят врач и медсестра в защитных костюмах. В реанимации девочка уже неделю.
— С рождения она была отрицательная, — объясняет врач, — но на четвертый день есть стала плохо, анализы выявили ковид, началось лечение. Мы поддерживаем артериальное давление, проводим антибактериальную терапию. Мама ее сейчас проходит лечение в другой больнице.
Что делать родителям?
Бабушка в синем платке ходит вокруг инфекционного корпуса. Смотрит на окна. У одного окна стоит женщина с грудным малышом, у другого подросток с косой челкой уперся носом в стекло.
— Не найду я их тут, — вздыхает бабушка.
Женщина принесла яблочный пирог для дочери и внучки своей подруги. Пирог оставила на столике для передач. Пытается отыскать знакомые лица в окнах.
— Страшно теперь за своих внуков, — говорит бабушка, — они же могут заболеть тоже. Тоже вот так. (Она кивает на окна.) Что теперь делать? А?
У детей реже пропадает обоняние и вкус, а коронавирус чаще прячется под масками других болезней, по словам главного врача больницы.
— У детей могут быть изменения со стороны желудочно-кишечного тракта, центральной нервной системы, может казаться, что это просто ОРВИ, — говорит Исмаил Османов. — Коронавирусная инфекция у детей скрывается под различными масками. И наша задача, задача педиатров, разобраться, что за этими масками кроется. И чем раньше мы выявим заболевание, тем лучше. Тяжелое течение заболевания может быть также у детей, у которых оно запущено. [Таких детей] долго держат дома. Боятся сдать мазки — вдруг посадят на карантин, к врачам не обращаются. И чем позже мы начинаем лечение, тем меньше вероятность быстрого выздоровления.
Каждый день сдавать ПЦР не нужно, — продолжает главный врач. — Нужно максимально соблюдать меры безопасности. Без острой необходимости не посещать общественные места и привиться родителям. Младенцев, дошкольников чаще всего заражают члены семьи. Детской вакцины нет, поэтому привиться должны все взрослые члены семьи — это защита не только себя, но и своих детей. Если кто-то в семье заболел или знаете, что был контакт, появились признаки — недомогание, слабость, температура, ребенок плохо есть стал, конечно, нужно очень внимательно к этому отнестись и не заниматься самолечением. Пригласить врача. Вызвать скорую. Реагировать быстро.
Опасность также в том, что у детей есть осложнения после болезни. Причем появление осложнений не зависит от того, как ребенок переболел — тяжело, легко или бессимптомно.
— После перенесенной инфекции может быть мультисистемный воспалительный синдром, который поражает целый ряд органов, — объясняет Исмаил Османов. — Это очень серьезное заболевание, которое если не лечить, может иметь самые разные последствия. После перенесенной инфекции могут быть изменения со стороны центральной нервной системы, со стороны сердца — нарушение ритма, даже органы зрения могут быть затронуты. Поэтому чем, раньше выявят инфекцию, тем лучше.
Сейчас в 10 московских школах идет проект по раннему выявлению ковида. Вирус выявляют методом иммунохроматографического анализа на самых ранних стадиях, когда еще нет никаких признаков.
Екатерина играет с Сашей и Петей в кубики. Цветные кубики кажутся особенно яркими в белом боксе. Когда идешь по коридору 1-го отделения, в огромные окна боксов видно, как дети с кислородными масками смотрят кино на планшете, совсем малыши водят пальчиком по стеклу, папа пытается причесывать маленькую лохматую девочку. Что может быть более неестественным, чем дети в белом, стерильном инфекционном боксе.
