Сегодня последний день сырной седмицы, и завтра начинается Великий пост. В этот день мы за Божественной литургией получаем церковное напутствие к предстоящему подвигу поста, как дорожную карту, как ориентир — как нам пройти этот путь, ведущий к Пасхе, потому что пост сам по себе не имеет смысла, если он не приводит к Пасхе. Именно это мы должны помнить прежде всего, когда вступаем на тернистый и многотрудный путь Великого поста: смысл поста — путь к Пасхе. И не напрасно святые Отцы сравнивали этот путь с путешествием Израиля по пустыне, которое заняло 40 лет — и не все дошли; точнее будет сказать, дошли единицы. И хотя наш путь по пустыне поста длится только шесть недель, у нас тоже, как показывает опыт, будут потери: от уныния, от завышенных требований к себе и к другим и от прочих “радостей” пустыни. Нам даются некоторые ориентиры, чтобы мы могли правильно и без потерь преодолеть пустынную и пересечённую местность.
Первое, что мы слышали из текстов Писания, читавшихся сегодня за литургией — это призыв к прощению. Следующий призыв — избавиться от лицемерия. Помните, что мы слышали из 4-й главы Евангелия от Матфея? Господь говорит, что когда постишься, не будь, как лицемер, который явно показывает свой внутренний духовный подвиг молитвы и поста, а умой лицо своё и помажь главу свою, то есть будь бодр и весел, но неси внутри свой подвиг, чтобы Господь, видя твоё тайное, воздал тебе явно. Из Послания к Римлянам, которое сегодня читалось, мы узнаём, что Господь призывает не осуждать тех, кто не постится, или тех, кто несёт свой подвиг иначе, чем мы, или тех, кто совершенно не видит нужды и не чувствует потребности в пощении.
Человек в своей обыденной жизни слишком небрежен; наши силы, данные нам для жизни, мы расплёскиваем на вещи, недостойные того. Многие живут в ненависти, ещё больше людей живёт обидой — на своих близких, на страну, на своих бывших друзей, которые их предали, на детей и родителей. Мы слишком часто оживляем эти обиды, раскладываем по вечерам, как пасьянс на столе, снова и снова проигрываем мучительные воспоминания, и ради мучений тратим все силы жить, всё время и внимание на оживление прошлого, которого нет и никогда не будет, и я даже сказал бы — не было. Правда, иногда приходится иметь дело с очевидными злодеями, явными мерзавцами. Как на них не обижаться? Как не питать к ним ненависти и не желать им зла? Но жизнь человеческая слишком коротка, а силы человека исчерпаемы, поэтому глупо тратить их на ненависть.
Иногда человек тратит свои жизненные силы на поддержание псевдожизни своих собственных призраков, на проигрывание ролей, на реставрацию своих бесчисленных масок. Итог — жуткая опустошённость души, неспособность жить цельно и получать радость от проживания жизни. Где сокровище ваше, говорит Господь, там и сердце ваше будет. А мы часто тратим силы жить на иллюзии. Какая привычная картина: хорошо живёт человек, в достатке и свободе — и жалуется, ропщет, тоскует. Жизненные силы он тратит не на разборы завалов прошлого, а на иллюзии и миражи будущего: что я сделаю, когда буду ещё богаче, ещё влиятельнее, стану ещё на одну ступеньку выше… А жизнь проходит, и радости от неё никакой. Всё есть — здоровье, талант, работа, друзья, а на душе тяжко — впору и в петлю лезть, потому что не я живу, а мои призраки, мои любимые идолы, жертвы, оставляющие мне для жизни лишь крохи, падающие с их трапезы. Но ведь Господь не для этого создал человека, — не для того, чтобы он пресмыкался перед богами собственного производства. Бог творит человека для того, чтобы тот жил и получал от этого радость. А как же я могу получать от жизни радость, если все силы жить я расплёскиваю на свои иллюзии, на ненависть, на обиды, на лепку новых своих лиц и масок, на стяжание богатств, мне совсем не нужных и не приятных. Идолы забрали себе всё! Поэтому остановится вдруг человек и не может понять: жив ли я ещё или уж давно умер и хожу как призрак среди призраков. Давно уже утратилось ощущение подлинного, чего-то настоящего, стоящего.
Когда смотришь на маленьких детей, всякий взрослый радуется. Как приятно иногда держать на руках малышей, которые являют собой совсем ещё не осознанный талант — радоваться жизни. Держишь такую кроху на руках, а его глаза, его ручонки тянутся к миру, жадно и радостно принимают его, впитывают в себя всё его разнообразие. В такой момент кажется, что все разбросанные и многообразные линии мира сходятся в одной точке — в этом малыше, как будто ребёнок сам держит мир и умело с ним управляется. Как мало у нас этой жажды жизни, алчбы настоящего. Созерцание ребёнка будит в каждом взрослом умиление и ностальгию: когда-то я был человеком. И пост как всякий духовный подвиг и духовное упражнение имеет целью помочь человеку подобраться, собрать воедино свои жизненные силы, перестать питать собой жизнь идолов и призраков, мучающих нас. И только тогда благодарность коснётся нашего сердца, и мы увидим, как же много прекрасного и живого вокруг нас, сколько замечательных людей даёт нам Бог, сколько мне Господь дал попробовать вкусного, слушать и чувствовать прекрасную музыку, помнить замечательных встреч… Человек, который живёт за скобками своей собственной жизни — какая нелепость, какая жалость и какая тоска. Мрак души моея! Но сегодня мы слышим напутственное слово апостола Павла: Ночь прошла, день приблизился.
Пост — это путь к Пасхе, путь к настоящей жизни, к жизни по преимуществу, к подлинной радости жизни. Но достичь этой радости можно только через пост, и первый шаг в сторону Пасхи — отказаться от ненависти и обид, поэтому это воскресенье и называется прощёным. Если мы прощаем людей, отказываемся жить в ненависти и обиде, нам возвращается сила жить. Поэтому нам стоит попробовать отбросить нашу жестокую справедливость, бесконечную борьбу за правду ради правды, потому что никакая правда наша не стоит живого человека, пусть даже и виновного перед нами. Простим вся воскресением, — вот оно, пасхальное звучание прощёного воскресенья. В воскресении, в Пасхе, которой и живёт Христова Церковь, главный дар — жизнь, и жизнь с избытком. И этого избытка хватает на всех, даже на ненавидящих нас. Наступил уже час пробудиться нам ото сна… Ночь прошла, а день приблизился. И вот так — бодро и с надеждой — пойдём навстречу подлинной радости, которая есть подлинная жизнь, достигающая нас в Воскресении.
