Прот. Алексий Уминский: Путь ко Христу Ходорковский начал еще до попадания в тюрьму
22 декабря был освобожден из под стражи М.Б. Ходорковский, экс глава ЮКОСа.
Речь, произнесенная Михаилом Борисовичем на пресс-конференции, вызвала неоднозначную реакцию в прессе и блогосфере. По мнению ряда общественных деятелей и аналитиков, в словах бывшего политика и олигарха улавливается некий духовный опыт, возможно, приобретенный им за 10 лет пребывания в колонии.
В частности Михаил Борисович отметил, что не хотел бы больше работать ради зарабатывания денег, а хотел бы посвятить время тому, «чтобы отдавать долги тем людям, которым хуже».
Также Михаил Ходорковский на пресс-конференции в Берлине заявил, что не признавал вины в своем прошении о помиловании, поскольку, если бы признал вину, то это могло бы грозить судебными исками в адрес его бывших партнеров по ЮКОСу, а так поступить он не мог. Он также заявил, что в будущем собирается заниматься общественной деятельностью и бороться за права политзаключенных в России.
Об опыте духовного общения с Михаилом Ходорковским во время его пребывания в тюрьме рассказал в интервью телеканалу «Дождь» настоятель храма Святой Троицы в Хохлах и ведущий телепрограммы «Православная энциклопедия» протоиерей Алексий Уминский:
«На момент знакомства Михаил уже хорошо знал Евангелие и вопрос существования Бога для него уже был внутренне решен, но оставалось много вопросов, как и у любого верующего человека. Мы с ним проводили не менее 3 часов во время встреч. За это время Михаил Борисович прочитал много книг и задал много вопросов, на которые я постарался ответить.
В Михаиле Борисовиче ничего не изменилось, и он разговаривал всё это время со мной так же, как он разговаривал и с журналистами на пресс-конференции после выхода из тюрьмы, и с тюремными надзирателями, и с соседями по камере. Внутреннее содержание это человека осталось прежним.
У Михаила Борисовича не было ни одного дня, когда бы он не жил по-настоящему серьёзной жизнью, и когда бы он думал только о себе. Если бы он в какой-то момент позволил себе мысль, что у него нет надежды, или, что он несчастен, то он наверно бы сломался. Но он не чувствовал себя жертвой, — напротив, он считал себя счастливым человеком. У него не было в жизни ситуаций, которые он не мог бы изменить, — то есть человек готов меняться, готов воспринимать ситуацию не как трагедию, а как возможность для продвижения вперед.
Рано или поздно этот человек начал бы задавать себе правильные вопросы, не зависимо от того попал бы он в тюрьму или нет. Его путь к осмыслению его места в мире, его стояние перед Богом, его отношение ко Христу, к Евангелию начались еще до попадания в тюрьму…».
