Протоиерей Николай Соколов: Это была хорошая, чистая, трудовая, но… неудачная Олимпиада
Протоиерей Николай Соколов: Это была хорошая, чистая, трудовая, но… неудачная Олимпиада
Духовный наставник олимпийской сборной России подводит итоги Ванкувера
Беседовал Евгений Стрельчик
Журнал Московской Патриархии Апрель 2010 г.
Русская Православная Церковь поддерживает Олимпийское движение, потому что оно основано на общечеловеческих идеалах мира и добра. О завершившихся XXI зимних Олимпийских играх рассказывает духовник российской сборной, настоятель храма Святителя Николая в Толмачах протоиерей Николай Соколов.
– Отец Николай, как бы вы оценили прошедшую Олимпиаду?
– Несмотря на то, что в нашей стране минувшие Игры вызвали много негативных эмоций, на мой взгляд, это была лучшая Олимпиада. Я могу сравнивать ее только с Олимпиадой в Турине, но многие спортивные специалисты оценивают Ванкувер выше Лэйк-Плесида и Калгари.
Понятно, что эта оценка касается главных образом организационных вопросов. Тут канадцы сработали очень четко. Не было очередей, полиция действовала прекрасно, служба безопасности не создавала особых проблем. Все работали очень слаженно, начиная от встречи в аэропорту, размещения спортсменов и кончая проходом на соревнования. Все это сильно отличает Ванкувер от той суеты, которая была в Пекине, или неразберихи у итальянцев. Думаю, нам следует очень серьезно потрудиться, чтобы Олимпиада в Сочи прошла на таком же уровне.
Тем не менее это была одна из самых трудных и тяжелых Олимпиад. Достаточно напомнить, что общее настроение с самого начала было омрачено гибелью грузинского саночника Нодара Кумариташвили, что наложило особый отпечаток на все Игры. Если говорить о наших спортсменах, то не стоит забывать и про дальние перелеты, большую разницу во времени, а также смену климата – зимы в Канаде уже нет, там все расцвело – весна в полном разгаре, а снег остался только высоко в горах и на тех олимпийских трассах, куда его завозили…
Слава Богу, по молитвам Святейшего Патриарха Кирилла, по молитвам нашей Церкви, Олимпиада прошла благополучно – никто из российской команды не пострадал, все вернулись домой живыми и здоровыми, допинговые скандалы нас также не коснулись…
Конечно это не может в полной мере компенсировать разочарования от того, что мы не завоевали тех наград, на которые рассчитывали… Однако, я считаю, что те достижения, которых добились наши ребята, делают их героями.
– Вы уже в четвертый раз были на Олимпиаде в качестве духовника: за вашими плечами Пекин, Турин, Афины и теперь – Ванкувер. Не будет большим преувеличением назвать вас ветераном олимпийского движения. Вы видели, как изменяются Игры, как растет спортивное мастерство их участников…
– Дать серьезный анализ изменений – задача непростая. Как священник я не делаю различий между зимними и летними играми, мне важно быть со спортсменами, помогать им словами молитвы, утешения и поддержки. Я же нахожусь на Играх не как болельщик или как спортивный комментатор, мне довольно редко удавалось побывать на соревнованиях, поэтому мое мнение о росте мастерства очень субъективное.
Летние и зимние Игры сильно отличаются друг от друга. Не открою большого секрета, если скажу, что летняя Олимпиада пользуется большей популярностью, к тому же многие из соревнований проходят в черте города, а вот зимние виды раскиданы по трассам, склонам… Базы биатлонистов и горнолыжников могут находиться на расстоянии сотни километров. Так было в Турине, так было и в Ванкувере.
– Какие Игры, на ваш взгляд, были самыми яркими?
– Больше всего мне запомнилась афинская Олимпиада. Ведь Греция – это родина Игр, там была прекрасная организация. Игры в Афинах я вспоминаю как всенародный праздник. А в Турине, например, все, наоборот, было очень скромно. Итальянцы очень сдержанно относились к этому событию, только некоторые улицы возле Олимпийской деревни были украшены спортивной символикой, а город в целом работал в будничном режиме.
Приведу поразивший меня случай. Во время богослужения в храме в честь Максима Туринского я обратился к верующим – а кроме православных итальянцев среди них были и украинцы, молдаване (говорил я, конечно, по-русски, меня переводили) – со словами о том, что как духовник российской олимпийской сборной у всех прошу молитвенной поддержки нашим спортсменам. Меня тут же спросили: «Простите, а что это за Олимпийские игры? О чем это вы?» Скажу честно, я опешил. Это произошло в разгар Игр, полный храм народу, и задали этот вопрос не какие-то древние старушки, а итальянцы средних лет…
Почти все спортсмены жили в горах, в 120 километрах от Турина, а в самом городе находилась лишь официальная делегация. При этом была очень сложная система аккредитации. Как-то я поехал к нашим лыжникам, но меня не пропустили. Мой попутчик пояснил: «Итальянцы очень любят подарки, сувениры». Мы подъехали к другому пропускному пункту, уже со стороны Франции. Я вместо пропуска, которого у меня не было, протягиваю полицейскому иконку, и он демонстративно поворачивается ко мне спиной и смотрит куда-то высоко в горы. Так мы проехали. Никто за нами не погнался, и через пять минут мы уже были в спортивном лагере. Отслужили молебен прямо в комнате, где спортсмены переодевались, натирали мазью лыжи, устанавливали крепления.
В Ванкувере я также выезжал в место под названием Вистлер(?), где находилась наша основная лыжная база. От отеля, где я жил, это 150 километров, то есть не меньше двух часов на машине в один конец. Но встречи там были очень радостные. Все наши спортсмены пришлт на молебен. А на следующий день наши ребята получили первое золото. Они это сами отметили, мол, вот, батюшка приезжал, мы помолились и завоевали медали!..
В Пекине было физически очень тяжело: жарко, душно, над городом стоял смог. Китайцы выступали здорово, сильно, и все места, которые они могли занять, они заняли.
Однако, повторюсь, я там работаю, а не болею. У меня другое расписание: служить молебны, литургии в храме в Олимпийской деревне, или в нашем штабе, или в православных храмах, которые есть в тех местах. Поэтому можно сказать, что я видел не столько сами Олимпийские игры, сколько духовную жизнь наших спортсменов.
– Еще недавно православный священник на Олимпиаде был довольно необычным явлением, а сегодня церковная служба перед отъездом нашей сборной уже стала привычным фактом. Расскажите, что входит в круг ваших обязанностей? Вы встречаетесь со спортсменами, служите…
– Обычно каждый день моего пребывания на Олимпиаде расписан по минутам. Утром – встречи в Олимпийской деревне, в штабе нашей сборной, потом – поездки к командам. Возвращался я обратно поздно вечером. Конечно, регулярно совершались богослужения. Тут опять следует вернуться к Афинам. Греция – православная страна, и ее власти позаботились о том, чтобы команды всех православных стран имели должную духовную поддержку. В Афинах на Играх служили более десяти православных священников, два епископа и митрополит. В Италии ничего подобного не было. На все конфессии дали одну часовню! Да и часовней ее можно назвать условно – просто комната. Одна на всех. Служили по очереди: мусульмане, православные, католики, протестанты, синтоисты, иудеи. По уставу, если служить Божественную литургию, это помещение надо было бы каждый раз освящать заново, поэтому мы ограничились тем, что совершали только краткие молебны.
На Олимпиадах по-разному устраивают священников. Бывает, одно помещение дают на все христианские конфессии, а бывает, под одной крышей сидят христиане, буддисты, мусульмане и иудеи. Комнатки разные, а холл общий. И вот порой сидят вместе православный батюшка, мулла и раввин, мирно беседуют, чай пьют. Так что Олимпийские игры объединяют не только спортсменов, но и священников.
В Ванкувере организаторы Олимпиады поступили так же – все церкви собрали вместе. Когда я пришел в Духовный центр, в первый день своего приезда, его руководитель капеллан Дэвид Уэллс сказал «А где вы были раньше? Мы тут уже две недели определяем, в какое время кому служить!» В 8 утра служат католики, с 10 – баптисты, в 12 – адвентисты… Мне определили, что я буду служить литургию в два часа дня. Понятно, что это не самое подходящее время, но когда я пришел туда, то обнаружил, что, несмотря на то, что это помещение было выделено для христианских церквей, до меня тут молились буддисты – вся комната была уставлена палочками с благовониями, статуями. Конечно, служить литургию в таком месте было… проблематично. Я окропил все святой водой и отслужил молебен «о даровании всякого доброго дела». Из нашей команды кто захотел и смог, тот и пришел. А Божественную литургию я служил в Никольском храме Русской Православной Церкви Зарубежом, в городе.
В прошлом присутствие священников на Олимпийских играх в нашей стране не афишировалось. Однако еще в 1980 году, когда Олимпиада проходила в Москве, я, работая референтом Святейшего Патриарха Пимена, участвовал в создании часовни в Олимпийской деревне, так как страна-хозяйка обязана создать условия для отправления религиозных обрядов священниками всех конфессий. Конечно, отдельное здание нам не построили, просто выделили жилое помещение, да и это далось нелегко. Были проблемы и с утварью. Тогда я, конечно, не мог себе представить, что буду присутствовать на четырех Олимпийских играх!
– Насколько ваше служение во время Олимпиады востребовано?
– Конечно, я никого не заставляю, не организую всех поголовно приходить на богослужения. Мы пишем объявление о том, что там-то и во столько-то состоится богослужение, и все, кто в этот момент свободен, включая тренерский состав и членов нашего Олимпийского комитета, приходят. Спортсменов обычно мало: у них очень строгий режим, и до выступлений их практически никуда не выпускают. Причащаются они уже после окончания соревнований. По правилам уже в 18 часов мы обязаны покинуть территорию Олимпийской деревни, но помещение остается открытым для посещения. Поэтому перед уходом я оставляю там свечки, бумагу, ручки и иконки. Утром я вижу: все свечи сожжены, и лежит куча записок – понятно, что вечером спортсмены молились. Пишут об упокоении, о здравии, об успехах на предстоящих соревнованиях, просят о личной встрече…
Почти все спортсмены крещены, многие – истинно верующие христиане, и молитва – важная составляющая их жизни и их достижений. Многие перед стартами крестятся или осеняют себя крестным знамением, у них при себе есть крестики, иконки, которые им дали близкие люди или духовники.
Десятки раз на улицах Олимпийской деревни люди – и среди них были не только православные, но и например мусульмане, иудеи или буддисты – подходили ко мне со словами: «Мы веруем в Бога. Здесь у нас нет духовного руководителя. Вы можете за нас помолиться?» Я всегда спрашиваю их имена и молюсь.
Мне запомнился один случай. Как известно, в день открытия Игр в Пекине начался вооруженный конфликт с Грузией. На следующий день ко мне подходит группа спортсменов, и они просят: «Батюшка, благослови, если можешь. Мы же сейчас враги, мы грузины». Я оторопел: «Какие мы враги, вы же православные?» Конечно же, я их благословил, пожелал сил и терпения, здоровья. Тогда я еще не знал всего масштаба событий, но все равно – какие мы враги? Спорт для всех один, и Христос для всех один!
А в Ванкувере ко мне подходили спортсмены из Белоруссии, просили моей молитвы, потом и украинцы обратились: «Батюшка, у нас в Украине сейчас большие политические события, а вы нас благословите на победу». Когда они взяли медали, то позвонили со словами благодарности… Так уж получилось, что я был единственным православным священником на три страны. Конечно, я помнил слова Святейшего Патриарха Кирилла во время проводов спортсменов в Храме Христа Спасителя, когда он сказал, что является Патриархом не только для Российской Федерации, но и для других стран, которые некогда объединяла историческая Россия.
Понятно, что на Олимпиаде особенно усердно надо молиться за тех, кто проиграл. Ведь поражение – это личная трагедия спортсмена. У человека в этот момент рушится все, к чему он шел, можно сказать, всю жизнь. И ему нужна помощь, чтобы укрепиться в вере в то, что жизнь на этом не заканчивается. Роль священника на Олимпиаде отчасти в этом и состоит. Очень сильно спортсмены волновались перед финальными соревнованиями, перед сдачей анализа на допинг, поэтому нужно было их поддержать и ободрить. Я говорил простые слова, которые могут помочь, если человек готов принять их, нуждается в них. Но не мое слово помогало, а помогала совместная молитва, Господь помогал.
Человек всегда перед каким-либо важным делом призывает в помощь Бога. В штабе нашей сборной есть икона Георгия Победоносца, ее всегда берут с собой на Игры, и перед ней постоянно горит лампада, зажженная от Благодатного огня.
– Учитывая печальные итоги выступления нашей сборной, можно предположить, что работы у вас на этой Олимпиаде было много…
– Уверяю вас, никакой трагедии не произошло. С тем спортивным потенциалом, с которым мы пришли на Олимпиаду, и то количество завоеванных наград – это милость Божия! Независимо ни от чего, спортсмены работали, трудились, старались… В разгар соревнований приходят ко мне девушки с просьбой «батюшка, помолитесь». Разговорились, оказывается, они впервые участвуют в Олимпиаде, выступают в соревнованиях по фристайлу. Уже на обратно пути мы с ними вновь встретились, и я поинтересовался, как они выступили. Они рассказали, что не получили ни золота, ни серебра, но им не стыдно возвращаться. Они впервые участвовали в Олимпиаде, заняли места во втором десятке, но, по их словам, в олимпийском зачете занять такие места – очень почетно, при этом надо учесть, что это такой вид спорта, который у нас пока не очень популярен.
Если честно сказать, утешать никого из наших ребят не приходилось, никто слез не лил. У многих была досада, обида на себя, что не хватило сил, но ни отчаяния, ни злобы или ненависти – ничего такого не было. А вот на других Олимпиадах были истерики из-за допинговых скандалов. Поэтому меня очень радует, что для нашей команды это были «чистые» Игры. По милости Божьей, это была хорошая, трудовая, но… неудачная для нас Олимпиада.
– На какой из Олимпиад, которые вы видели, было лучше организовано духовное окормление спортсменов?
– Если сравнивать Игры с этой точки зрения, то первенство остается за Афинами. А вот в Пекине хотя и было представлено несколько христианских конфессий, но Православную Церковь, к сожалению, представлял я один. Правда, потом ко мне присоединился отец Дионисий Поздняев, приехавший из Гонконга. Ни греки, ни сербы, ни болгары, ни румыны, ни грузины не включили в состав своих делегаций ни одного священника.
При этом в Китае нет ни одного православного храма. Нам удалось организовать богослужение в католическом храме. И хотя на службу смогли попасть только члены нашей сборной, в центре Пекина была совершена первая за 50 лет православная литургия. Так Олимпиада стала еще и возможностью для того, чтобы православие могло заявить о себе как о религии, которая существует и на территории Китая.
Если вспоминать Пекин, то можно сказать также и о тех сложностях, с которыми столкнулись представители христианских Церквей, когда власти Китая заявили о включении Библии в список запрещенных предметов, и об ограничении ношения религиозных символов …
А вот в Канаде мне как священнику удалось выполнить свою задачу в полной мере, благодаря тому, что в Ванкувере есть четыре православных храмов: Никольский храм Русской Зарубежной Церкви, в котором я служил, храм Американской Православной Церкви, два храма Греческой Церкви… Настоятель Никольского храма отец Евстафий. Его диакон отец Христофор в миру работает бухгалтером. Очень многие священники на Западе где-то работают, так как на приходе содержание не получают. Они также помогал мне служить ежедневно молебны в Ванкувере.
К открытию Олимпиады в Ванкувер пришел наш знаменитый парусник «Крузенштерн». На судне есть небольшой храм, построенный несколько лет назад, но вот своего священника в этом походе у них не было, поэтому капитан обратился ко мне с просьбой отслужить Божественную литургию. Я пригласил отца Евстафия, престол поставили на палубе, тут же выстроилась вся команда. Это событие удивительным образом отложилось в душе, потому что не всегда удается служить на таком великолепном корабле.
– Отец Николай, известно, что вы и раньше были не чужды спорту. Какие состязания вас особенно интересуют?
– Действительно, когда-то я плавал, занимался греблей, стрельбой. Во время службы в армии бегал, стрелял. После окончания Московской консерватории по классу скрипки и альта, к сожалению, физкультуру оставил. В этом году я впервые встал на горные лыжи, три раза упал, но научился виражи делать, работать палками… Признаюсь, это очень тяжелый вид спорта. Люблю хоккей, фигурное катание, стрельбу из лука, парусный спорт, футбол. Заниматься спортом советую всем. Надо беречь свое здоровье, как бесценный Божий дар.
– Есть ли, на ваш взгляд, какая-то специфика в отношении людей, связанных со спортом, к духовной жизни?
– Спортсменов отличает только то, что они очень целеустремленные люди. Они всю жизнь занимаются тяжелым, очень тяжелым трудом. И это мне хорошо знакомо, так как среди моих прихожан были многие известные спортсмены – например, Катя Гордеева, Сережа Гриньков… У меня до сих пор хранится олимпийский вымпел, который еще в 1994 году мне подарил знаменитый тренер Станислав Жук.
В нашей команде стало заметно больше верующих людей. Если в Афинах мое общение ограничивалось десятком спортсменов, то в Пекине их было уже несколько десятков. С сотрудниками Олимпийского комитета у нас сложились хорошие отношения, за столько лет со многими из них мы стали хорошими друзьями. Среди прихожан нашего храма тоже есть люди, с которыми я познакомился на Играх…
В Ванкувере присутствие священника уже воспринималось как нормальное явление. Традиционно Олимпиада началась с открытием Русского дома, где я по просьбе наших спортсменов-конькобежцев отслужил молебен. Спортсмены пришли не все, но тренеры принесли форму каждого члена команды и попросили ее освятить. И именно в этом виде спорта российская команда взяла свою первую медаль, пускай это и была лишь бронзовая награда.
Спортивная жизнь – это работа на результат, спорт показывает совершенство человеческого организма, раскрывая те возможности, которые сокрыты в нас. Особые способности в области спорта не мешают человеку духовно созревать. Среди спортсменов есть глубоко верующие люди, за последние игры я не встретил ни одного обратившегося ко мне спортсмена, который был бы равнодушен к Богу. Любые соревнования – это стремление и к физическому, и к духовному рекорду. Сила – это понятно, но побеждает именно тот, кто имеет не только силу, но и крепкий дух, веру в победу. Такому человеку и Господь помогает.
