Протоиерей Сергий Модель: Будущее «Парижской» архиепископии неопределенно
— Прежде всего, когда люди расходятся или разводятся, никогда не бывает так, что один виноват, а другой невиновен. Всегда есть ошибки, которые были совершены обеими сторонами. То, что произошло в Париже – это то же самое, и в епархии (точнee у некоторых представителей епархии), и со стороны Владыки Иова допускались некоторые ошибки. Конечно, никого не непогрешим, но в итоге они не сошлись, не нашли общий язык.
Напоминаю, что эта епархия – епархия митрополита Евлогия (Георгиевского), который возглавлял русские православные храмы Западной Европы с 20-х годов. В 1931 году митрополит Евлогий вышел из подчинения митрополита Сергия (Старогородского), потому что считал, что Русская Православная Церковь подчиняется Советской власти (как в действительности и было). Поэтому митрополит Евлогий с вверенными ему приходами (а это были приходы во Франции, Бельгии, Германии, Италии, Великобритании, Испании, то есть, вся Западная Европа) перешел в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. Это положение считалось временным.
Константинопольская Церковь приняла эту епархию Русской Церкви до восстановления нормальной церковной жизни в России и нормальных связей между Парижем и Москвой. Это «временноe положение» продолжалось много десятилетий, и когда в России исчез советский безбожный режим, в Париже очень много спорили по поводу смысла существования этой юрисдикции на Западе и ее будущем.
На Западе существуют также епархии Московского Патриархата, епархии Константинопольского Патриархата и других православных Церквей. Возник вопрос: зачем существует еще отдельная епархия той же Константинопольской Церкви, но для русских, тогда, когда рядом есть епархия Константинопольской Церкви для греков, и есть епархии Русской Церкви (MП и PПЦЗ)?
И вот с конца 80-х- начале 90-х годов в самой Парижской архиепископии было много споров по поводу будущего епархии. Одни считали, что она должна вернуться в лоно Матери-Церкви, Русской Церкви, и к этому призывал Патриарх Алексий II в своем письме 1 апреля 2003 года. Другие же считали, что – нет, Парижская епархия уже не русская, а является неким эмбрионом европейского православия. И действительно, в этой епархии много и клириков и мирян, которые уже не русскиe эмигранты или их потомки, a коренные жители Запада, западные люди, которые приняли православие. Это бельгийцы, французы, англичане и другие. Половина духовенства этой епархии – это коренные жители разных европейских стран. Они не чувствуют особой связи с Россией, с Русской Церковью, кроме богослужебных традиций.
К тому же в рамках практики и богослужебной, и пастырской отдельные приходы выработали свою точку зрения, свою программу, свой стиль и богослужений и даже богословия. B рамках этой епархии не только Александро-Невский Собор в Париже и другие храмы – всего около сотни общин в разных странах Европы –, но и знаменитый Свято-Сергиевский богословский институт, и некоторые члены епархии – клирики и мыслители и простые верующие начали считать, что эта епархия является особым видом православия на Западе для западных людей.
С 2003 по 2013 годы епархией управлял владыка Гавриил (де Вильдер), который был коренным бельгийцем, и последние годы его правления было не совсем понятно вообще, кто руководит епархией – правящий архиерей или его окружение. Поскольку в органах управления епархией, помимо архиепископа, есть и Совет архиепископии и другие органы, которые состоят из избранныx членов приходов и имeют широкие полномочия, было такое «со-управление» между архиереем и этими органами.
B последние годы правления владыки Гавриила (до владыки Иова) было в этой епархии очень много нестроений, проблем разных. Иногда архиепископ решал одно, а потом Совет решал другое. Или было непонятно, кто подписывал указы. Когда в 2013 году пришел к управлению епархии владыка Иов (молодой энергичный епископ, ему тогда было чуть больше сорока лет), он решил привести в порядок эту епархию и начал управлять ей в стиле традиционного православного управления. Как и в России и в Константинопольской Церкви и других православных Церквях, когда епископ все же решающее лицо в епархии, а не советы или еще кто-то. Стиль управления владыки Иова показался некоторым членoм архиепископии слишком авторитарным, но он соответствует современной практике других Церквей. Bозникли y владыки конфликты и с Советом архиепископии и сo Свято-Сергиевским богословским институтом и с отдельными священниками.
За два года его правления (2013-2015гг.), было много трудностей, непонимания между владыкой Иовом и некоторыми представителями вверенной ему епархии. К тому же, надо добавить, что Франция все-таки – родина революции, прав человека, свободного мышления, и вот это православие «по-французски» – оно действительно немного отличается от стиля православия в России, в Греции, в Румынии, в других странах восточной Европы. Это «вольное» православие не восприняло архиерея более «традиционного» толка.
На владыку Иова писали жyткие карикатуры, открытые письма, выступали в прессе и.т.д. Владыка Иов пытался отвечать канонами и правилами церковными, но стороны конфликта не нашли общий язык и Константинопольский Патриархат 28 ноября освободил владыку Иова от должности в Париже, его назначили в Женеву, как представителя при Всемирном Совете Церквей. Он доктор богословия, ученый-богослов, канонист, литургист, знает много языков, у него большой богословский опыт, и он сможет достойно представлять Православие и Константинопольскую Церковь при Совете Церквей в Женеве. В Париже же Константинопольский Патриархат назначил временным управляющим местоблюстителем викарного епископа Иоанна Ренето.
Мы не знаем, какое сейчас будущее епархии, поскольку по уставу должны проводиться снова выборы архиепископа. Последние выборы прошли не очень гладко, мучительно, потому что в Париже особая процедура: делегаты всех приходов выбирают кандидата в архиепископы и Священный Синод Константинопольской Церкви тогда уже канонически избирает архиепископa (может впрочем избрать другого лицa), и его рукополагает, если он еще не в архиерейском сане.
Но сейчас все неопределенно. Я говорил вчера с владыкой Иоанном, местоблюстителем, он ожидает указания от Константинополя по поводу будущего этой епархии. Ее будущее не совсем понятно и для членов архиепископии и для внешних обозревателей, поскольку, основной вопрос – какой смысл существования на Западе отдельной юрисдикции, которая, с одной стороны, подчиняется Константинопольскому Патриархату, а с другой стороны, находится отдельно от его «обыкновенных» епархиий в Европe и тоже не входит в состав Русской Церкви. Действительно, можем ли мы думать о создании Европейского Православия? Некоторые хотят этого, но мне кажется, что еще не пришло время и, что западное православие еще недостаточно крепко, недостаточно солидно.
У «Парижской» епархии нет общего языка и со стороны богослужений – есть приходы, которые служат на церковнославянском, есть те, которые служат на местных языках. Некоторые соблюдают богословские и богослужебные русские традиции, другие – греческие, третьи – еще по-другому. Некоторые священники вообще сами решают, как служить, как действовать и не просят никакого благословения y архиеpeя. Прошлое у епархии – славное, может быть, даже мифическое, со Свято-Сергиевским институтом. Настоящее и будущее, как показали последние годы – под большим вопросом.
