Путь к Богу – история православного ассирийца
Священник Георгий Максимов: Здравствуйте. В эфире передача «Мой путь к Богу». О тех людях, для которых выбор в пользу Православной Церкви стал событием, которое делит жизнь на «до» и «после», ради которого им пришлось от многого отказаться, многое переосмыслить. Что движет этими людьми, что дает им силы – мы беседуем с нашими гостями.
Сегодня у нас в гостях – Авдий. Он представитель народа ассирийцев, которые входят в семью российских народов, и которые начали переселяться на территорию Российской империи довольно давно, и это было связано, в том числе, и с желанием сохранить свою жизнь, потому что они, в основном, жили в мусульманском окружении, эта жизнь была непростая, небезопасная.
И также это было связано с деятельностью Урмийской православной миссии, о которой в наше время, к сожалению, мало кто знает, но которая дала много плодов. Может быть, для начала, поскольку у нас это такая малоизвестная страница истории, вы рассказали бы вкратце, как произошло переселение на территорию Российской империи ассирийцев, и о самой Урмийской миссии.
Авдий Биджамов: Урмийская миссия находилась в городе Урмия. Это на запад от озера Урмия в Персии. Ассирийцы жили там довольно-таки давно. После разрушения империи не все рассеялись по земле, многие остались жить в тех местах. Территория, которая граничила с Персией, это также известное озеро Ван.
Важно сказать именно о плодах, которые Урмийская миссия принесла. Конечно, кто-то пришел в Православие из несторианства, кто-то пришел из каких-то других конфессий, кто-то был крещен в Православии, а потом узнал о своей вере, кто-то находится в сектах, случаев, на самом деле, очень много.
Когда Урмийская миссия приехала туда, то ассирийцы находились под гнетом мусульман, они были очень унижены и обижены той жизнью, которую они вели, их менталитет менялся. Как подчеркивает Ольга Ходоковская в книге о Пимене, который позже стал начальником Урмийской миссии, ассирийцы очень были рады, что русские пришли к ним на землю. Потому что благодаря именно Русской Церкви, мы можем обрести Спасение, мы можем найти помощь.
Какую же помощь ассирийцы нашли? Обрели они Истину. Так же, как Истину обрел я и многие другие ассирийцы, мы не стесняемся об этом говорить. Нашли мы разными путями, благодаря, естественно, Господу.
Я ходил в Ассирийскую Церковь Востока, но до этого моя жизнь складывалась по-разному.
– Не могли бы вы немножко рассказать, что из себя представляет Ассирийская Церковь Востока?
– Ассирийская Церковь Востока – это очень интересная Церковь. В нее входили все жители Востока: в ней были арабы, ассирийцы, евреи и православные.
– Те, которые на территории Персии проживали.
– Те, которые на территории Персии, в Ктесифоне и других разных городах.
– То есть, это очень древняя Церковь.
– Это очень древняя Церковь, да. Она входила в часть Антиохийской Церкви. То есть там был католикос, который подчинялся Антиохийскому Патриарху. Отношения были прекрасные. Несмотря на то, что географически местоположение было не столь удобное, были войны, но Церковь жила. И как она являлась Телом Христа, так она была жива.
И как Христос говорит: «Создам Церковь Свою, и не одолеют её врата ада», – так и Церковь Христова, Церковь Востока, эта часть Антиохийской Церкви не была отделена, она жила и существовала, и никто не смог победить её.
Но важно подчеркнуть, что в 431 году произошел собор, осудили Нестория, на ассирийском языке говорят «Nestorius». Это человек, который почитается святым в этой Церкви. В Церкви Востока есть и литургия этого человека. Несторий осужден Церковью, и каждый почитающий этого человека также осужден Церковью – нашей святой Православной Церковью.
И так как я нашел Истину в этой Церкви, я свидетельствую, что это та Истина, благодаря которой мы спасаемся, благодаря которой мы можем понимать, что вообще происходит рядом с нами.
Также важно сказать об учителях Нестория – это Феодор Мопсуестийский, Диодор Тарсийский, это те люди, которые внесли свой вклад в богословие Нестория. Богословие Нестория состоит из нескольких вещей.
Первое – это две кномы, «кномы» переводится как «ипостась». Они разделяют Христа надвое: это человек и Бог. Они говорят, что Он не соединился, как мы учим, они говорят о том, что было соприкосновение природы человеческой и Божественной.
Они не называют (некоторые называют) Богородицу – Богородицей. На самом деле, они говорят, что Богородицу нельзя называть Богородицей, потому что в ассирийском языке нет таких слов, мы не можем её так называть.
На самом деле, есть. «Матерь Божья» звучит как «Yaldath Alaha», а «Богородица» – «Emeh Alaha». Эти слова не снижают величия и достоинства Пресвятой Владычицы Богородицы. И, на самом деле, мы можем найти в Пешитте – в ассирийском переводе Библии – именно то название, которым называет Богородицу, например, её сестра Елизавета.
Елизавета в стихе Евангелия от Луки 1:43 говорит, что «Ты – Матерь Господа». Какого Господа – это понятно.
К сожалению, в VIII веке произошел определенный раскол. То есть 50% ассирийцев отделились от Православной Церкви и стали величать себя Церковью Востока. То есть, они никогда не назывались Ассирийской Церковью Востока.
Другая часть стала Ассирийской Православной Церковью и впала в ересь монофизитства. 25% остались православными христианами. Эти последние до 800-х годов имели своего католикоса, которого потом убедили поддержать ересь несторианства.
После падения в ересь несторианства Антиохийский Патриарх рукоположил другого католикоса. Он оставался там с православными ассирийцами, переезжая из города в город.
Православные ассирийцы имеют очень большое наследие. Это святой Исаак Сирин, это святой Ефрем Сирин. Это, например, Иоанн Златоуст, великий светильник веры, трудами которого мы пользуемся.
– Расскажите, как лично вы приняли решение прийти в Православную Церковь? Потому что, как я понимаю, вы с юных лет привыкли осознавать себя членом этой Ассирийской Церкви Востока. Что вас подтолкнуло как-то переосмыслить ваш путь?
– На самом деле, с юных лет я не был в Ассирийской Церкви Востока. Я был крещен в Православной Церкви, так же, как и многие из ассирийцев. Но я не был воцерковленным человеком. У меня было какое-то свое мнение, связанное с разными философскими взглядами или какими-то другими.
Я обычно жил, как большинство живет, без веры, к сожалению, осознавая, что смысла в моей жизни нет. Но жизнь продолжалась, я открывал для себя много нового, стал ходить в Ассирийскую Церковь Востока. Мне это очень понравилось.
Ассирийцы почему посещают Церковь Востока? Мои братья, сестры, которых я очень люблю, уважаю и почитаю, мои любимые родственники, они посещают эту Церковь по нескольким причинам.
Первая – это народное единство. К сожалению, народное единство приводит нас к тому, что мы относимся к абсолютно разным конфессиям: это ассирийцы-католики, это Ассирийская Православная Церковь, это монофизиты, отпавшие от Вселенской Церкви, также это Ассирийская Церковь Востока, это Православная Церковь, это Халдейская Церковь, это Ассирийская Католическая Церковь. Это большое количество разных церквей, и все люди ходят туда, не зная богословия, особо не разбираясь в этом.
Я ходил туда, потому что мне там нравилось, мне нравились люди, которые там находятся. Да мне и до сих пор они нравятся, у меня нет к ним какого-то отвращения, я их люблю, уважаю. Я намного хуже них, веду намного худшую жизнь, но всё же нужно сказать о вере. Именно о вере и о делах.
Какая же вера там? Я буду судить по себе и по многим тем, кого я знаю: веры особой в Бога не было. Я не считал Христа, например, Господом моим. Я как-то с детства слышал, возможно, тезисы такие, что Христос – мой Бог, но не воспринимал их всерьез. Я, например, не знал, почему Богородица – Богородица. Много вопросов таких было, но ответов я на них не искал, потому что мне это было неинтересно.
Что происходило дальше? Я просто смотрел на то, чем вообще люди там занимаются: люди молятся Богу, Бога любят. Но какого Бога? Мне не хватало знания, мне не хватало понимания этого. Я не стал углубляться в это. Почему? Господь меня вел к совсем иной жизни. И Он привел меня в Православную Церковь.
И есть два пункта, по которым, например, я ходил туда. Мне нравилось богослужение на ассирийском языке, оно прекрасно и красиво для меня лично. Потому что любовь к народу – она дана, но вопрос – что с этой любовью мы делаем.
Если мы проповедуем, если мы помогаем своему народу – это хорошо, а если мы делаем что-то разрушительное для своего народа из любви к нему, то это плохо, это фанатизм. И получилось так, что я ходил всего из-за двух вещей, как я уже сказал: это любовь к своему народу и прекрасные песнопения.
В нашем народе распространен праздник Шара. И этот праздник с древних времен проходит в честь определенных святых. Например, Шара Мар Гиваргис. Мар Гиваргис – это святой Георгий Победоносец.
Ассирийское предание, предание наших православных ассирийцев и вообще ассирийцев в целом (его почитают ассирийцы всех конфессий) говорит о том, что он был ассириец, так же, как и его сестра Нина. Именно та Нина, которая принесла веру в Грузию. Нина, считающаяся равноапостольной, святым человеком.
На праздник Шара Мар-Гиваргис собирается ассирийский народ, молится и празднует, накрыты столы, танцы, все рады тому событию, что святой угодник ушел на тот свет, что его Бог принял. Сейчас, к сожалению, этот праздник потерял смысл. Люди приходят, но мало кто понимает, в чем смысл.
Те люди, которые ходят в Ассирийскую Церковь Востока, те, кто служит – дьяконы, священники, – они, конечно же, понимают, что это такое. Но не все, например, из моих родственников, близких, которых я лично знаю, и даже часто спрашиваю их, а в честь кого праздник, а кто он такой, но, к сожалению, ответов я не получаю.
Также я не получал ответа на то, что мне было интересно. Я не понимал, почему Богородицу мы не можем называть Богородицей. Если Она родила не Бога, то кто Он тогда? И я заинтересовался этими вопросами, я искал и нашел Истину здесь, в Православии.
– А как произошло открытие для вас Православия?
Я не могу сказать, что в Ассирийскую Церковь Востока я ходил часто, что открытие Православия произошло именно через эту церковь. Я очень слезно молил Его открыться. Я не знал, какой Он, и кто Он такой. И вот он открылся мне в Православной Церкви.
Я искал смысл жизни. У меня был учитель по естествознанию, и он говорил мне о том, что есть абсолютная истина и относительная. Говорил, что вся наука – это относительная истина, и только один процент из ста – это истина абсолютная, это медицина, а всё другое – ложь, и абсолютной истины не может быть в этом мире. То, что неизменно, вечно, бесконечно, его быть в этом мире не может, оно не может существовать.
Я думал, как не может? Тогда мы все лжем, любой наш тезис – это ложь. А как её не может быть? И оказалось, что это не так, оказалось, что Истина есть. И как мне это помогло…
Я начал увлекаться христианством. Именно увлекаться, потому что другое слово я не подберу. Я не относился к этому настолько серьезно. Я слушал разных адвентистов и других сектантов.
Но однажды мне послали видеозапись одного Божьего угодника. И как сказал мой любимый отец, иерей Валентин, Господь так возлюбил его, что по своей великой любви дал ему венец мученичества. Это прекрасный человек, иерей Даниил Сысоев. Этот человек открыл для меня ту абсолютную Истину, которую я искал.
Например, когда я спрашивал в Церкви Востока, чем отличается от русской церкви наша церковь, ассирийская, то мне не давали на это ответ. Мне сказали, что ты можешь ходить и туда. Мне не говорили, что есть разница. А когда я пришёл в Русскую Православную Церковь, мне сказал отец Даниил Сысоев: разница есть, туда ходить мы не можем и так далее.
Хотелось бы привести в пример слова архимандрита Серафима, это прекрасный человек, настоятель общины ассирийской Грузии, также в общину входят и другие национальности, но 95% – это ассирийцы. Его паства насчитывает четыре тысячи человек. Ассирийская паства попросила у Патриарха Илии, чтобы он назначил кого-то им, чтобы он руководил духовной жизнью, помогал им. И он дали им архимандрита Серафима.
И этот столп Истины как раз говорит очень прекрасные слова. Он говорит, что за нашу нацию Господь после нашей смерти не спросит, за нашу фамилию Господь после нашей смерти не спросит – Он спросит о наших делах, о нашей вере. То есть, роль национальности среди ассирийцев разных абсолютно конфессий слишком преувеличена. И как бы ни считали мы, что, возможно, это нацию уничтожит, нация погибнет – нация живет.
Мы можем посмотреть на православных ассирийцев в Ираке, например. Это прекрасные люди. Отец Альфред Якуб – он со своей паствой в поселении Гилани. Ассирийцы жили в Ираке много веков, и там остались жить православные ассирийцы. Они живут там, и это нормально. Идентичность сохраняется, праздники Шара, как я уже говорил, празднуют, любовь есть абсолютно ко всем.
Надо понять, что наша духовная жизнь начинается именно с веры. А какая должна быть вера? Вера должна быть настоящей. Мы берем Библию, у нас у всех один источник, и мы по ней смотрим, какая должна быть вера.
И отец Даниил сказал, что то, что написано в Библии, есть то, что в богословии называется Consensus patrum, это «согласие отцов». И то, что написано в Библии, есть абсолютная Истина, неизменная, вечная. Всё другое – ложь.
– А современные православные ассирийцы, которые вам знакомы, они православные из-за того, что являются потомками тех, которые обратились еще при Урмийской миссии, или больше тех, которые в настоящее время самостоятельно находят путь в Православную Церковь?
– На самом деле, это вопрос. У меня родственники были, которые относились к Ассирийской Церкви Востока. Много родственников ходили туда. Я, как уже говорил, нашел место здесь, вот моя истинная Церковь, оплот веры, столп Истины, как говорит об этом Библия.
Ассирийцы были вообще очень разные: одни были католики – они стали православными, другие были монофизитами – стали православными, другие относились к Ассирийской Церкви Востока – также стали православными. А были те, кто всегда были православными. У нас есть Антиохийская Церковь, куда относятся ассирийцы, у нас есть Александрийская, Константинопольская.
Но Церковь наша едина. Она едина, мы питаемся из одной чаши. Эта духовная связь абсолютна, она более важна, чем национальность.
– Вы упомянули, что многие ваши родственники до сих пор принадлежат к Ассирийской Церкви Востока. Как они отнеслись к вашему выбору: поняли ли они его, уважают, или же они отнеслись к этому с непониманием, враждебно, может быть?
– Возможно, я допускал какие-то ошибки в диалоге с ними, за что прошу прощения у всех, потому что я – человек молодой, и можно сослаться на мой возраст. Принимают все по-разному: кто-то принимает хорошо, а кто-то – не очень.
С некоторыми я перестал общаться из-за того, что пришел в Православие. Почему? Потому что мы говорим, что Православие – это абсолютная Истина, и нет другой истины вообще нигде. А с другими стал общаться, вне зависимости от этого.
Можно привести пример многих людей, у которых остались друзья в разных других конфессиях, так же и у меня. Родственники мои ходят туда, какая разница мне? Я их люблю, какая разница? Вера их мне не мешает с ними общаться.
– Если ассириец становится православным, то это не встречает какого-то непонимания со стороны его окружающих?
– Если он критикует Ассирийскую Церковь Востока, то непонимание, конечно, есть. Если он её не критикует – непонимания нет.
Сама Церковь говорит, возьмем, например, документ 2000-го года, отношение к инославию – там написано, что Ассирийская Церковь Востока отпала вследствие ереси несторианцев. Это не мои слова. Я на них ссылаюсь, да.
Меня можно ругать, меня можно любить, можно звонить моим родителям постоянно и говорить о том, что «Ваш сын критикует нас, как он может? Родственники находились в этой Церкви». Да, находились в этой Церкви. Но из этого же не исходит, что они были правы, нет.
Хотелось бы сказать о тех тяготах, которые несут ассирийцы, они небольшие, но они есть. Православные ассирийцы, как говорит архимандрит Серафим, наш любимый монах, нуждаются в том, чтобы у них было богослужение на своем родном языке. И тогда подтянулись бы другие ассирийцы, потому что это им интересно.
Национальная самоидентификация, она присутствует с детства, с воспитания. И она может обратиться в очень благое дело – привнесение православной веры человеку. Если бы Патриарх дал нам эту возможность – священника, который молился бы на ассирийском, то к нему бы приходили.
– Это живой язык среди современных ассирийцев?
– Всего два места в мире есть: это Малюля в Грузии и маленькое село Канда, где на ассирийском языке восхваляют и славят Господа нашего. У меня есть информация о том, как это происходит именно в Грузии.
Архимандрит Серафим является священнослужителем именно этой Церкви – Грузинской Православной Церкви, был рукоположен Илией Вторым. Есть монастырь тринадцати ассирийских отцов. Тринадцать ассирийских отцов – это те люди, которые принесли веру в Грузию, они находятся в святцах Грузинской Православной Церкви.
Это те люди, которые были посланы, благословлены Симеоном Столпником-младшим на проповедь в стране грузинской. И в честь них, этих великих столпников, учителей, о которых так наслышаны грузины, открыты множество монастырей, храмов, в честь них открыли Монастырь тринадцати ассирийских отцов, находящийся в деревне Старая Канда.
И вот в этом маленьком-маленьком месте сейчас восхваляют Бога на ассирийском языке, и туда приезжают из разных стран: из Франции, Италии, Ирака. То есть паства архимандрита Серафима, настоятеля этого храма, она, на самом деле, немаленькая. К нему в неделю, в две приезжают ассирийцы, да и не только ассирийцы, вообще другие люди православные, из других мест.
– А среди тех ассирийцев, которые в России живут, ассирийский язык живой? Вы общались, допустим, в семье на нем? Насколько сами ассирийцы, те, которые живут в России, насколько они хранят этот язык, насколько они его понимают? Чтобы не возникло ситуации, например, что священник начнет служить, а сами же ассирийцы православные, предположим, вдруг бы не поняли, о чем идет речь.
– Из старшего поколения, если Ассирийскую Церковь Востока взять, язык знают очень многие. Молодые, конечно, мы ленимся узнавать что-то. Но язык еще жив. Он жив и трудами очень многих жив. Вклад в это внесли Ассирийская Церковь Востока, другие конфессии. Также православные ассирийцы, они тоже не забывают вносить свой вклад.
Я, например, не знаю ассирийского языка. Я не знаю, но мои братья и сестры знают, им это интересно. Также им интересно то, чтобы ассирийцы были рядом с ними. И это может привлечь их в церковь, это и привлекает их в церковь. Они ходят общаться. А где еще им общаться? Они ходят, посещают, молятся.
– Спасибо большое вам за рассказ, за свидетельство. Дай Бог, чтобы и другие люди, которые ищут истину, нашли бы ответы на свои вопросы.
