Сергей Худиев
Когда я был новообращенным христианином, пост был возможностью пережить эту новую идентичность. Я хотел подчеркнуть, что теперь я православный. Православные соблюдают посты. Я стал частью этого сообщества, это для меня важно, я буду показывать свою веру тем, что буду держать пост. Тогда это было несколько легче — рестораны быстрого питания уже были, но мне, как и большинству сограждан, на тот момент они были малодоступны. Не было вот этой всей мясной еды на каждом углу — хочешь — бургер, а хочешь — плов, и вообще мы больше ели дома, так что проще было отказаться на это время от мяса.
Потом мое усердие к посту ослабело — и я воспринял все эти известные разговоры про то, что не так важно, что вы там едите, главное людей не обижать, и вообще все эти средневековые установления отражают ритм жизни, совершенно чуждый современному горожанину.
Но потом я начал понимать — на новом уровне — насколько важен пост. Да, конечно, важнее не обижать людей. Важнее проявлять милосердие к нуждающимся. Важнее усердно изучать Писание и постигать содержание нашей веры. Много чего важнее.
Но в нас все время заводится один и тот же механизм самообмана — сначала мы пренебрегаем менее важной вещью А, потому что вещь В гораздо важнее. А потом мы пренебрегаем и вещью В — потому что как-то не складывается, мы сами не понимаем, почему.
Но почему — на самом деле ясно.
Добродетель — любая добродетель, молитва, милосердие, воздержание, кротость — требует дисциплины.
Нас часто подводит представление о духовной жизни как о чем-то, что происходит по наитию, без наших усилий, как-то само собой — но это представление не соответствует ни Библии, ни всему опыту Церкви.
Святой апостол Павел сравнивает стремление к христианскому совершенству с напряженной тренировкой атлета, который готовится состязаться за звание чемпиона: «Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы — нетленного» (1 Кор. 9:24,25). Как-то в детстве я смотрел фильм про школьника, который ленился тренироваться, потому что для победы главное — «сила духа и сила воли». Естественно, он проиграл. Потому что сила духа и сила воли атлета проявляется в том, что он усердно тренируется. Само слово «аскеза» происходит от глагола «аскео» — «упражняться».
Нас не удивляет, когда атлет воздерживается от определенных видов пищи и вообще ведет дисциплинированный образ жизни — без этого он не добьется никаких результатов.
Так и вера человека проявляется в том, что он не ленится и прилагает усилия к тому, чтобы подчинить себя церковной дисциплине. В воскресное утро встает, чтобы идти на Литургию. В пост проходит мимо гамбургеров. Посвящает время молитве.
Конечно, любая попытка это сделать немедленно обнаруживает в нас огромные запасы противления и лени. В похожей ситуации оказывается мирской человек, который пытается усвоить какие-то полезные привычки — например, бегать по утрам.
Но нам стоит признать, что против дисциплины в нас восстает именно лень, а не что-то еще. Это вовсе не какое-то особенно глубокое проникновение в сущность христианства побуждает нас пренебречь постом. Это просто лень и неспособность хоть в чем-то себя стеснить.
Как-то на одном из западных консервативных ресурсов я увидел мотиватор: «Красота — это восстание против современного мира». Воздержание, добровольное самоограничение — это тоже восстание против мира, который ориентирует нас на неограниченное потребление. Мы решаем для себя, что бывают вещи поважнее, чем вкусно есть. И это решение оказывается мудрым, полезным и спасительным.
Как-то я читал книгу светского психолога, который указывал на то, что одна из проблем современного человека, которая мешает ему жить и работать — это неспособность переносить дискомфорт. Нетерпение, как мы бы сказали. Неспособность упорно трудиться ради результатов, которые появляются далеко не сразу. Неспособность терпеть что-то утомительное и раздражающее. Автор считал, что одна из причин этого — развитие индустрии быстрого питания. Если еще в нашем детстве мы должны были терпеть, пока мама приготовит обед, то теперь готовый обед продается на каждом углу. Простейшая школа терпения — способность час-другой перенести легкий голод — ушла из нашей жизни с пагубными последствиями для всех нас.
И вот пост возвращает нам эту способность немного потерпеть — и возвращает нам власть над нашим телом. Разумом мы понимаем, что переедать вредно — но наша животная природа требует есть как можно больше, как будто нам предстоит долгая зимняя голодовка и мы умрем, если не накопим достаточно подкожного жира.
Пост — это восстановление нашей власти над телом и его аппетитами. Это определенно пойдет на пользу телу; но важнее, что это пойдет на пользу душе. Научившись такой относительно менее важной вещи, как пост, мы научимся и более важным вещам — упорству в молитве, обузданию раздражительности и гнева, усердию в добрых делах. Конечно, это трудно и требует постепенности. Мы будем срываться и начинать снова. Но начать — очень важно.
