Сколько в Москве признано объектов культурного наследия?
На сайте Портала открытых данных приведено всего 8257 объектов.
Как здания становятся объектами культурного наследия?
Мария Коробова
Либо это наше старое культурное наследие, которое уже в советское время было под охраной, либо пишется заявка в Департамент культурного наследия города Москвы. Заявку в определенной форме может написать как простой человек, так и юридическое лицо. В ней указываются все признаки, по которым объект может стать культурным наследием. Эту заявку технически принимают и смотрят: все ли заполнено, правильно ли оформлено согласно 73-му Федеральному закону. Тогда он становится объектом, обладающим признаками объекта культурного наследия. Дальше эту заявку рассматривают, и Департамент принимает решение, принять его в выявленный ОКН или отказать.
Сейчас действует балльная система. По приказу Мосгорнаследия от 30 декабря 2015 г. №478 «Об утверждении критериев историко-культурной ценности объектов…» объект должен набрать больше 200 баллов, чтобы стать памятником. Баллы набираются по разным критериям. Но получается так: у древних палат одно количество баллов, у классических особняков — другое, у модерна советского времени — третье. Странно сравнивать модерн и палаты: они все — культурное наследие, каждый в своем времени. Если зданию отказывают в статусе ОКН, он становится либо градоформирующим объектом, либо обычным объектом среды.
После того, как объект стал выявленным, в течение года должна пройти историко-культурная экспертиза. Аккредитованные специалисты пишут свое заключение и рекомендуют включить его в реестр как, например, региональный памятник. Если ставят статус федерального, то проводится более глубокая экспертиза.
Как объекты выводятся из рядов ОКН?
Чтобы вывести из ОКН, должен быть суд с Министерством культуры. Ни один застройщик так просто не сможет это сделать. Снос ОКН — это редкость. Чаще всего его разбирают, например, под видом того, что он обветшал или сгорел.
Какие категории объекта можно сносить и какие нельзя?
Объект культурного наследия сносить нельзя. Только если он совсем разрушается, его разбирают и собирают заново из тех же материалов. Тут возникает большая проблема с деревянными объектами. Осталось много особняков, которые отштукатурены под каменные, а сами по себе они деревянные. Многие дома разбирают, потому что, как объясняют, гнильца пошла, жучок завелся, еще что-то подобное. Но кто знает, добросовестный эксперт это писал или нет?
В охранной зоне ни выявленные, ни ценные градоформирующие объекты тоже сносить нельзя. А вот обычную рядовую застройку, у которой нет статуса, можно снести и в охранной зоне. Если бы Москва обладала статусом исторического поселения, такого свободного разрушения не было бы.
Что можно строить рядом с памятником и что нельзя?
Например, у любой усадьбы есть главный дом, флигели и земля, огороженная забором. Считается, что территория памятника — все это пространство, на котором вообще ничего не должно строиться: это законченный памятник.
Кроме того, у объекта есть охранная зона. Пока не прошла экспертиза об установлении границ охранной зоны, у памятника автоматически возникает защитная зона — круг прописанного в законе радиуса. В защитной зоне тоже ничего строить нельзя. После экспертизы охранная зона имеет определенную конфигурацию. В ней тоже строить нельзя. Если сносят обычный дом, то строить можно только из таких же материалов, таких же объемов, габаритов.
Зачем нужна охранная зона?
Охранная зона подразумевает видимость памятника с разных точек. Ты можешь выйти в переулок, завернуть за угол и увидеть храм. Если построить что-то в охранной зоне, этот объект может испортить вид на храм. Например, у церкви Петра и Павла на Новой Басманной выстроили на задворках огромный дом. И прекрасный абрис церкви, который нарисовал Петр I, не видно из-за того, что на его фоне стоит многоэтажная бетонная коробка. Единственное, что удалось изменить, — это то, что в процессе строительства изменили проект и сделали дом этажеркой, ступеньками. Но в любом случае это искажение.
Храм Петра и Павла на Новой Басманной. Фото: Надja / otzyv.ru
Как все-таки обходят закон и застраивают территорию?
Самое слабое место — это охранные зоны, которые когда-то утвердили, а сейчас комиссии стараются «урезать» кусок территории под новое строительство. Охранную зону пересматривают и получают положительное решение от экспертов, которые порой не имеют лицензии Минкульта. На этом пятачке строят новые дома.
В центре Москвы достаточно сложно совсем всё обрезать, потому что там находится много памятников и часто возникают объединенные зоны. Но несмотря на то, что ими покрыт практически весь центр, все равно в одном месте что-то подрезают, в другом, в третьем, а потом строят. Застройщики объясняют это тем, что рядом, например, стоит другая высотка и они могут строить дом такой же высоты. Так категорически нельзя делать. К сожалению, это обычная практика.
Есть примеры странных и вопиющих случаев, когда разрушали незаконно объекты наследия?
Софийская набережная. Она находится напротив Кремля, и там уничтожена практически вся историческая застройка. Место сильно подвергается перестройке от Большого Каменного моста до Фалеевского переулка. Единственным островком стало представительство Британии и несколько ОКН, которые не посмели тронуть. А остальные домики либо совсем вычистили, либо оставили только фасад. Там будут строить коробки с элитными апартаментами по высотной отметке 21. Это достаточно большая застройка. Они ориентируются на соседние дома. Но это охранная зона Кремля, объединенная охранная зона многих памятников. Кремль — объект всемирного наследия. Делать застройку рядом с ним — это, конечно, вопиющий случай.
В Зарядье тоже ничего хорошего нет. Там нет таких нарушений, но полностью искажен рельеф, потому что это всю жизнь была луговая территория, спуск к воде. Там была Псковская горка на Варварке, которая шла на понижение. Сейчас это вздыбленная территория, и когда ты смотришь вниз с Зарядья на Варварку, которой уже около 580 лет, ты не видишь древнейший храм Георгия Победоносца.
Еще один вопиющий случай связан с установкой объекта у Боровицкого холма. Мы совсем не против памятника св. князю Владимиру, но мы против установки любого памятника именно в этом месте, огромного, закрывающего видовые точки на дом Пашкова и на башни Кремля.
Что касается археологии, это случай на Биржевой площади на Китай-городе. Там обнаружили фундамент храма XVI в., срубы XII в., провели археологические раскопки. Главный археолог докладывал, что там действительно находится объект археологического наследия, а по проекту «Моя улица» там должен был быть фонтан. Когда проект обнаружился, общественность громко выступила с тем, что такое нельзя допускать. Но в результате фундаменты все равно разрушили, засыпали землей, потом вырыли котлован. Так охраняется культурное наследие…
Биржевая площадь. Фото: archnadzor.ru
Какие есть варианты сохранения наследия?
Реставрация, приспособление к современным условиям. По большому счету, многие архитектурные памятники используются по назначению. Старые городские застройки, например, доходные дома — это красивые квартиры. В них нельзя срубать лепнину, менять окна, надо сохранять камин. Это может доставлять людям определенные неудобства, но если ты выбираешь такое жилье, ты берешь на себя обязательства. В хорошем состоянии находятся многие посольства. Многие состоятельные люди не против пожить в старинном особняке. А храмы должны быть храмами.
У нас есть несколько храмов-ОКН, которые не переданы Церкви и эксплуатируются по-другому. Это, например, старообрядческий храм Успенской Божией Матери на Марксистской улице. Он обезглавлен, но объемы сохранились. Его строили по виду таким же, как Успенский храм в Кремле. Сейчас в нем общежитие. Когда была реновация, люди проголосовали за снос, потому что в нем нельзя жить. Понятно, что они просто хотят другое жилье. Конечно, храм не должен быть общежитием.
Потихоньку все-таки идет передача храмов Церкви, это дело времени. Конечно, есть московская программа «200 храмов», по которой строят новые. Но все-таки старые храмы тоже необходимо восстанавливать как наше наследие.
Старообрядческий собор Успения Пресвятой Богородицы. Фото: Polo / russian-church.ru
Что могут сделать активисты против стройки?
Если это активисты Архнадзора, мы уже знаем, где что смотреть и как действовать. Любой неравнодушный человек тоже может помочь Архнадзору. Можно просто гулять по улице и смотреть по сторонам, замечая, как меняется Москва. Если он видит, что где-то сносят старый дом, он может либо позвонить по горячей линии и сообщить об этом, либо оставить заявку на сайте Департамента культурного наследия, не проходить мимо. Есть Facebook, куда можно написать пост с фотографиями об этом доме, обратить на это внимание. Или прислать нам на почту информацию, а мы уже можем проверить, ОКН это или нет. Если он обладает статусом, это прямой разговор с Департаментом, если нет — тогда начинаешь заниматься этим домом более серьезно.
Если все проплачено и совсем никуда не денешься — писать в СМИ, поднимать депутатов, которые иногда проводят собрания, как, например, было с домом Черникова на 2-м Неопалимовском переулке. Если расслабиться и сказать, что ничего нельзя сделать, то старого дома не будет и под окном вырастет тридцатиэтажка. Неравнодушие — это главное.
