Отчий дом Андрея Тарковского был затоплен во время строительства ГЭС
Будущий режиссер родился 4 апреля 1932 года в селе Завражье Ивановской области, расположенном в месте слияния трех рек: Унжи, Нёмды и Волги. Дом располагался в нижней части села, которая во время строительства Горьковской ГЭС оказалась полностью затоплена. Тарковский говорил, что «его детство ушло под воду», а в его фильмах не случайно так много воды.
Мария Тарковская с маленьким Андреем. Завражье, 1933 г.
Родился в «литературной» семье
Родители Андрея окончили Московский литературный институт. Отец — Арсений Тарковский — стал известным поэтом, переводчиком с восточных языков. Мать — Мария Ивановна Вишнякова, принадлежавшая к старинному дворянскому роду Дубасовых, — тоже пробовала себя на литературном поприще. Но, будучи человеком щепетильным и самокритичным, уничтожила все свои рукописи, записав в дневнике вердикт: «ввиду отсутствия таланта». Большую часть жизни Мария Ивановна проработала корректором Первой образцовой типографии в Москве.
Фактически рос без отца
Когда мальчику было всего три года, Арсений Тарковский ушел из семьи — полюбил другую женщину. Сын чувствовал себя преданным и оставленным всю свою жизнь. По мнению многих критиков, эта травма повлияла на все творчество режиссера. «Все, что он делал впоследствии в кинематографе — это какой-то внутренний ответ своему отцу, с которым они расстались», — писала Наталья Бондарчук.
Арсений Тарковский с сыном Андреем
В детстве летом ходил босиком — из-за бедности
«Всем лучшим, что я имею в жизни, я обязан матери», — писал Тарковский. Особенно тяжело пришлось семье в военные и послевоенные годы — Мария Ивановна в одиночку, самоотверженно и не покладая рук, поднимала двоих детей. «Мы ходили буквально босиком. Летом вообще не носили обуви, у нас ее не было. Зимой я носил валенки моей матери. В общем, бедность — это не то слово. Нищета!»
Андрей Тарковский в детстве.
Учился в одном классе с Андреем Вознесенским
«Семья их бедствовала, — вспоминал Вознесенский. — Он где-то раздобыл оранжевый пиджак с рукавами не по росту и зеленую широкополую шляпу. Так появился первый стиляга в нашем дворе. Он был единственным цветным пятном в серой гамме тех будней».
Аттестат Тарковского, хранящийся во ВГИКе, говорит о том, что в школе Андрей не отличался особым прилежанием. Зато творческая составляющая присутствовала в его жизни всегда: с семи лет он посещал районную музыкальную школу (по классу фортепиано), а в седьмом классе стал заниматься рисованием в Московском художественном училище.
После школы поступил в Московский институт востоковедения
Вероятно, в этом выборе сыграло роль увлечение отца восточной темой. Тарковский поступил на арабское отделение института. Но мысль о том, что путь выбран неверно, не покидала Андрея на протяжении всей учебы. «Во время обучения я часто думал о том, что несколько поспешно сделал выбор профессии. Я недостаточно знал еще жизнь», — вспоминал режиссер.
Андрей Тарковский
Бросил учебу и отправился в научно-исследовательскую экспедицию в Сибирь
«Я поступил в Институт востоковедения, полтора года там проучился и ушел — в ужасе. Занятие арабским языком было настолько мучительным, лишенным какого бы то ни было чувства для меня. Странный язык. Грамматические формы образуются математическим путем».
Судя по воспоминаниям Тарковского, во время учебы он связался с дурной компанией. И еще неизвестно, чем бы закончилось дело, если бы не вмешалась его бдительная мама: «Мать меня спасла очень странным образом — она устроила меня в геологическую партию. Я работал там коллектором, почти рабочим, в тайге, в Сибири. И это осталось самым лучшим воспоминанием в моей жизни. Мне было тогда 20 лет…»
Учился на одном курсе во ВГИКе вместе с Василием Шукшиным
После возвращения из экспедиции, во время которой Тарковский, вероятно, много размышлял о своем жизненном пути, он подал документы на режиссерское отделение ВГИКа. «Выбор этот был скорее случайным, чем осознанным», — признавался он позднее. На вступительные экзамены во ВГИК Андрей пришел «в желтом пижонском пиджаке, как стиляга, и с томом Льва Толстого под мышкой», — писал киновед Дмитрий Салынский.
Михаил Ромм принял Тарковского на свой курс. В числе зачисленных «счастливчиков» был и Василий Шукшин. Поговаривали, что Михаил Ромм взял в свою мастерскую двух абитуриентов только потому, что один знал слишком много (Тарковский), другой — слишком мало (Шукшин). Как бы то ни было, то, что эти два во многом противоположных человека учились и работали рядом, казалось Ромму очень полезным для мастерской. К их таланту, как он полагал, притягивалось очень много одаренных людей.
Сразу после выхода дебютной картины о нем заговорили как о большом режиссере
Полнометражным дебютом Тарковского стал фильм «Иваново детство». От рассказа Богомолова «Иван», по мотивам которого была снята картина, на экране не осталось почти ничего.
Классическая история о «сыне полка» под пристальным взором Андрея Тарковского превратилась в размышление о трагическом конфликте между миром детства, чистоты, целомудрия и ужасами войны.
На Венецианском кинофестивале картина «Иваново детство» получила главный приз — «Золотого льва». Долгие годы работа Тарковского была единственной отечественной картиной, удостоенной такой высокой награды: только в 1991 году этот успех повторил фильм Никиты Михалкова «Урга — территория любви». В 2003 году главная награда Венецианского кинофестиваля досталась картине «Возвращение» Андрея Звягинцева, а в 2011 году лучшим фильмом фестиваля была признана работа Александра Сокурова «Фауст». И Звягинцева, и Сокурова многие критики называют «наследниками Тарковского».
Мировую славу Тарковскому принес фильм «Андрей Рублев»
Советские чиновники усмотрели в картине о Древней Руси много невыгодных параллелей и идеологических изъянов — и отложили на пять лет «на дальнюю полку». Худшего наказания для художника невозможно и придумать. «Главной темой, которая использовалась против картины, была тема ее жестокости. Придрались ко всему: горящей корове, к падающим со стен лошадям, которые ломали ноги. Тарковский это воспринимал как организованную травлю», — вспоминал Вячеслав Шмыров, киновед.
В 1969 году французская фирма, получившая права на зарубежный прокат «Андрея Рублева», показала его вне конкурса на Каннском кинофестивале — картина была воспринята как откровение, имела огромный успех и была удостоена приза ФИПРЕССИ. И только 19 октября 1971 года фильм был наконец выпущен в отечественный прокат ограниченным числом кинокопий. А в первоначальном авторском варианте, с изначально задуманным названием — «Страсти по Андрею» — зрители увидели фильм лишь в июне 1988 года.
Снял всего 7 фильмов
Для сравнения: Бергман оставил после себя 45 картин, Феллини — 19, Антониони — 15.
Каждый из семи фильмов Андрея Тарковского становился событием в мире кино, его картины разобраны критиками и искусствоведами до мелочей, сквозь увеличительное стекло рассмотрены, кажется, все детали его шедевров, но чуткий зритель обязательно открывает в этих фильмах что-то свое, сокровенное и не переводимое на язык кинокритики.
«Он — ясновидец, сумевший воплотить свои видения в наиболее трудоемком и в то же время наиболее податливом жанре искусства. Всю свою жизнь я стучался в дверь, ведущую в то пространство, где он движется с такой самоочевидной естественностью. Лишь раз или два мне удалось туда проскользнуть», — восхищался Тарковским великий Ингмар Бергман.
Название картине «Зеркало» дал пятилетний Филипп Янковский
Фильм «Зеркало» кинокритики считают вершиной творчества Тарковского. Во многом картина построена на автобиографическом материале. Тарковский писал: «Вообще кино — это всегда способ собрать какие-то осколки в единое целое. Фильм сделан по моему сценарию, в котором нет ни одного выдуманного эпизода. Все эпизоды имели место в моей жизни, в жизни нашей семьи».
Именно за «излишнюю» исповедальность и автобиографичность «Зеркало» яростно осуждали.
На совместном заседании коллегии Госкино и секретариата правления Союза кинематографистов и вовсе признали эту работу «непонятным, немассовым и в общем неудачным фильмом».
«Поскольку кино все-таки искусство, то оно не может быть понятно больше, чем все другие виды искусства… Я не вижу в массовости никакого смысла… Родился какой-то миф о моей недоступности и непонятности. Утвердить себя личностью своеобразной невозможно без дифференциации зрителя», — отвечал на все нападки Тарковский.
В первоначальном сценарии фильм должен был называться «Белый, белый день». Но однажды на съемочной площадке произошел совершенно заурядный случай, ставший судьбоносным. Янковский, игравший самого Тарковского в детстве, вспоминал: «Мы шли на съемку, я собирался, одевался. Стук в дверь, открываю — Андрей Арсенич стоит. Я говорю, иду, только я в зеркало посмотрю», — у меня там было зеркало. И он: «Зеркало, точно!»
Был человеком со «сложным характером»
По воспоминаниям современников, близко знавших Тарковского, у него был, мягко говоря, противоречивый характер. С одной стороны, это был человек с цельным мироощущением, которое он «носил» внутри себя и не позволял окружающему миру даже дотрагиваться до него. В этом «хрупком сосуде» он вынашивал свои многослойные идеи, создавал глубокие образы, разрабатывал философию сюжетов. Но, как многие люди искусства, он был легко раним, честолюбив и, как сам признавался, мало приспособлен для взрослой жизни. Мог погорячиться, ранить или обидеть. Он часто повторял бунинскую фразу «Я не золотой рубль, чтобы всем нравиться».
«Тарковский все время находился в каком-то напряжении… На съемочной площадке я просто не помню, чтобы он когда-нибудь смеялся. Он внутренне натянутый был и все время как бы неуверенный в себе», — вспоминал Арво Ихо, участник съемок «Сталкера» в Эстонии.
Выматывал актеров на съемочной площадке
Алиса Фрейндлих, которую Андрей Арсеньевич ценил очень высоко, вспоминала: «Ему свойственнее было скорее раскочегарить актера, разогреть его, что ли. Что касается эмоционального какого-то наполнения, градуса, то он со мной сделал так: было очень много дублей, причем без паузы: дубль, стоп, еще раз, дубль, стоп, еще раз, стоп, еще раз, стоп. Я не помню сейчас, сколько было дублей, но он копил это эмоциональное состояние».
Олега Янковского Тарковский тоже своеобразно «раскочегарил» перед съемками «Ностальгии» в Риме. Актеру пришлось несколько недель просто жить в итальянской столице — ходить по улицам, пить кофе, любоваться видами, — но все это в полном одиночестве.
После таких прогулок наедине с собой любой человек устанет даже от Рима и захочет обратно домой.
Все это произошло и в душе Янковского — Тарковский только и ждал этого физического появления настоящей, неподдельной ностальгии, и наконец, дождавшись ее, дал указание начать съемку.
Андрей Кончаловский сокрушался: «Андрей никогда не мог точно объяснить, чего он хочет. Всегда говорил о вещах, не имеющих отношения к характерам, к драматургии. “Вот, — говорил он, — хочу это ощущение, когда клейкие листочки распускаются”. Попробуй из этого сделай сценарий. Ощущения у него подменяли драматургию».
Последние годы своей жизни провел в эмиграции
Сперва об окончательном отъезде из страны не было и речи: Тарковский, уставший от бесконечных и безнадежных переговоров с Госкино, в 1980 году вылетел в Рим для работы над сценарием фильма «Ностальгия», в 1982 году в Италии начались съемки. А уже в 1983 году картина была показана в конкурсе Каннского кинофестиваля и получила Приз за режиссуру, Приз ФИПРЕССИ и Приз экуменического жюри.
Из Рима Тарковский направил письмо на имя председателя Госкино СССР Филиппа Ермаша с просьбой предоставить ему, его жене, теще и 12-летнему сыну Андрею возможность в течение трех лет жить в Италии, после чего он обязывался вернуться в СССР. Бдительный председатель Госкино рапортовал ЦК КПСС: «Рассмотрев обращение Тарковского А. А., Госкино СССР считает, что его решение остаться за рубежом едва ли является только следствием эмоциональной неуравновешенности и определенной неудачи на Каннском фестивале, откуда Тарковский А. А. рассчитывал вернуться с главным призом. Сосредоточившись на собственном эгоцентрическом понимании нравственного долга художника, Тарковский А. А., видимо, надеется, что на Западе он будет свободен от классового воздействия буржуазного общества и получит возможность творить, не считаясь с его законами. (…) В любом случае Госкино СССР не считает возможным принимать условия Тарковского А.А., имея при этом в виду, что удовлетворение его просьбы создаст нежелательный прецедент».
Был уволен из «Мосфильма» «за неявку на работу без уважительной причины»
Так фактически режиссеру давали понять, что на родине его не ждут. Растерянный Тарковский в сентябре 1983 года писал отцу: «Мне очень грустно, что у тебя возникло чувство, будто бы я избрал роль “изгнанника” и чуть ли не собираюсь бросить свою Россию… Я не знаю, кому выгодно таким образом толковать тяжелую ситуацию, в которой я оказался “благодаря” многолетней травле начальством Госкино и, в частности, Ермаша — его председателя.
Может быть, ты не подсчитывал, но ведь я из двадцати с лишним лет работы в советском кино — около 17 был безнадежно безработным.
Госкино не хотело, чтобы я работал! Меня травили все это время, и последней каплей был скандал в Канне, где было сделано все, чтобы я не получил премии (я получил их целых три) за фильм “Ностальгия”. Этот фильм я считаю в высшей степени патриотическим, и многие из тех мыслей, которые ты с горечью кидаешь мне с упреком, получили выражение в нем».
10 июля 1984 года на специально созванной пресс-конференции в Милане Андрей Тарковский объявил о своем решении остаться на Западе. На родине было запрещено показывать его фильмы в кинотеатрах, упоминать его имя в печати.
Мэрия Флоренции подарила ему квартиру и присвоила звание почетного гражданина города.
Последним фильмом Тарковского стала снятая в Швеции философская драма «Жертвоприношение»
«Фильм и делается специально таким образом, чтобы быть истолкованным по-разному», — писал о нем сам Тарковский. «Я хотел показать, что человек может восстановить свои связи с жизнью посредством обновления тех оснований, на которых зиждется его душа… Жертвоприношение — это то, что каждое поколение должно совершить по отношению к своим детям: принести себя в жертву».
Умер в Париже
Андрей Тарковский скончался 29 декабря 1986 года. Отпевание прошло 5 января 1987 года в православном храме св. Александра Невского. Похоронен режиссер на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Первоначально захоронение было сделано в чужую могилу — есаула Владимира Григорьева (1895–1973). Через год нашлись необходимые средства, и 29 декабря 1987 года прах перенесли на новое место.
В 1994 году был выполнен надгробный памятник: массивная каменная глыба с возвышающимся крестом, у основания которого высечены семь ступенек по числу фильмов Тарковского. На памятной табличке выбита надпись: «Человеку, который увидел ангела».
Фото: kinopoisk.ru