Я понимаю, что объясняться с иными «охранителями» это все равно, что исполнить арию Водемона: — Я красную просил! Однако попробую высказаться для тех, кто различает больше, чем один цвет.
Понятие «защищать», как и многие другие, упростилось до безнадежности.
С упорством, достойным лучшего применения, почти полстраны, а как указывают социологические исследования- 56% граждан — говорят в довольно понятных терминах: мы осуждаем поступок ПР, но считаем приговор несоответствующим деянию. Но тщетно. По-прежнему я слышу, и в свой адрес в том числе, возмущенные крики: Вы их защищаете! Нет, и еще раз нет.
Мы защищаем закон.
Я понимаю, что в стране, зараженной правовым нигилизмом, это звучит, как причуда, но, да, надо смириться и допустить мысль о существовании таких загадочных людей, которые являются сторонниками верховенства закона.
Меня спрашивают часто, почему я не подписываю писем с призывом к милосердию и просьбами о помиловании. Потому что милосердие — это к Церкви, а миловать здесь нечего.
Все, что нужно – это исполнить закон.
Представьте себе, что, например, педофила начнут судить за поджог дома. Эти загадочные люди будут возмущаться и требовать справедливого суда, а активисты, пылая праведным гневом, обвинят их в защите педофилии. (Приводя этот пример, я отдаю себе отчет, что завтра проснусь сторонником педофилов). Будут задыхаться от ужаса, трясти дикими историями и цитатами, подозревать всех в латентной порочности и клеить ярлыки. А педофилы будут только потирать ручки или что там еще.
Да, мы имеем дело с нарушением закона в Хамовническом суде. И нарушать закон нельзя, даже и особенно в том случае, когда мы имеем дело с опасным явлением. Опасность явления и его вредоносность нисколько не оправдывает правового волюнтаризма. Только усугубляет его. Только открывает дорогу для энтузиастов, готовых повторить преступление, потому что они как бы заведомо получили индульгенцию, как борцы с неправедным судом.
Имея за спиной страшный опыт разгула беззакония, мы, казалось бы, должны понимать все значимость каждой буквы закона! Но нет.
Попробую еще раз на примере.
Сегодня государство по причинам, которые не имеют отношения к теме статьи, держит руку Церкви. И так крепко, что ради защиты понятых по своему интересов Церкви, нарушает закон.
Наше государство, раз уж мы взяли оперный мотив, как сердце красавицы, склонно к перемене настроений,- не мне вам рассказывать. Завтра по причинам, которые не имеют отношения к теме статьи, настроение государства примет другой, прямо противоположный характер. И можем ли мы предсказать, что объявят святым и неприкосновенным и кто окажется в клетке Хамовнического суда? Далеко ли нам ходить за примерами?
Да, вы правильно догадались: любой.
А закона уже не будет.
И только эти загадочные люди, которых вы сейчас обвиняете во всех грехах, как дураки, пойдут защищать вас.
