Словцо «вещизм» появилось не вчера — оно возникло в последние предперестроечные годы и едко обличалось со страниц «Комсомольской правды» и других массовых газет. Речь шла об увлечение школьниц нарядами, украшениями и косметикой, а школьников… тем из радиотоваров, что можно было достать в таинственных и манящих «Березках», провезти через «железный занавес» или купить в комиссионках.
Потом, в 90е наличие у подростка чего-либо модного и престижного стало и предметом гордости родителей, и знаком вхождения в определенную «касту» у детей. Есть, например, плеер, — значит общаешься с теми, у кого он тоже есть. Нет плеера – считаешь себя неудачником и скатываешься вниз по социальной лестнице.
Сегодня плеером никого не удивишь, число предметов-знаков благополучия увеличилось, но принцип остался. Итак, в основе вещизма лежит принцип: принадлежащая человеку вещь интересна не сама по себе, не своим удобством, но является предметом престижа и пропуском в определенный круг общения.
Есть она у тебя — с тобой будут дружить, ты будешь считаться «своим», а то и «крутым», нет ее — становишься изгоем.
Все передают друг другу мелодии и картинки через «блютус» — значит тот, у кого телефона нет или он старенький, без «блютуса» — выпадает из среды общения. Все обмениваются играми для игровых миникомпьютеров PSP — значит того, у кого нет PSP, называют «лузером». Иногда такими знаками становятся не вещи, а, скажем, предпочтение определенной музыки. Фактически, предметы или явления становятся кодами, паролями свой-чужой. Свой это «как все», чужой – вне общения, вне признания, что для подростка просто убийственно. Так вещь становится предметом вожделения и поклонения, занимает место своего рода святыни.
В одной знакомой семье с достаточно скромным достатком отцу семейства пришлось отдать 13летнему сыну свой хороший мобильник только для того, чтобы тот перестал чувствовать себя «изгоем» в классе. Наверное, у многих есть «в запасе» такие истории.
В некоторых семьях доходит до шантажа: «если ты не купишь, то я…» Ну ничего конечно с «я» не будет, но между поколениями в семье возникает отчуждение.
Известна история 2007 года, когда реклама детских товаров в витринах магазина ЦУМ в Москве носила именно такой характер — учила детей ненавидеть взрослых, не купивших вожделенную вещь.
Истоки подобного — ясны. Свт. Николай Сербский писал еще 70 лет назад: «Те, кто выдумывает моду и навязывает ее легковерному миру, думают исключительно о деньгах. При своем торговом ремесле они думают о культуре и просвещенности не больше, чем жаба о звездах. Это обычные рыночные хищники, которые лукавством выманивают у людей деньги. У них своя агентура — дизайнеры, художники и опытные знатоки человеческих страстей«. Ну а дальше страсти делают свое дело…
В известной «пирамиде потребностей человека», построенной американским психологом российского происхождения Абрахамом Маслоу и отражающей иерархию потребностей, вещи находятся на втором этаже (этажом выше потребностей в еде, сне и т.д.), но выше второго этажа предусмотрены еще три — социальный, интеллектуальный и духовный. Но это в идеале. На практике до высоких этажей человек, зараженный вещизмом, не доходит. Удовлетворив потребности в вещах, он начинает… удовлетворять пристрастие к еще более новым вещам — владение которыми заменяет и общественные связи, и развитие души. А до совести и чести может просто не добраться. И процесс движения «от вещи к вещи» продолжается до бесконечности, заставляя потреблять и грезить о новом потреблении. «В помощь» этому процессу подключается и обычная зависть – ведь всегда есть те, у кого вожделенных материальных предметов больше.
Человек остановится в погоне за вещами, только если у него все же сохранились некие ценности, признаваемые им выше, чем престиж. Если же нет – то у него начинаются тоска, страх и безысходность – потому что душевные силы уже потрачены на гонку за престижем, но при этом даже достигнутый престиж не приносит любви – а, как известно, ничто, кроме любви, душу не согреет.
Да, действуя всеми возможными способами, общество потребления давит на детей, воспитывая себе верных подданных, высшая ценность которых — деньги и удовольствия.
Конечно, вещизм — не только следствие рекламы богатства и потребления, которую видят и слышат дети. Обычно это еще и ответ детей на «шопоголизм» родителей. Когда в семье покупка вещей, гордость купленным, обсуждение приобретений родных и коллег становятся на первый план, оказывается главной темой домашних обсуждений, то непременно последует соответствующая реакция детей.
Вещизм создает свою иерархию.
* * *
Вопрос — что делать? Что менять в себе? Что говорить детям? У меня нет готовых рецептов. М.б. только кто-то из читателей поделится?
В еще одной знакомой православной семье (не большого, но и далеко не самого малого достатка) существует четкая иерархия. Если папа один раз сказал «нет» — значит искушения поклянчить у детей уже не возникает. Мама первой подает детям пример послущания – и они естественно следуют этому примеру. Родители там умеют отличать потребности от капризов. То, что нужно покупают сразу, капризы отсекают.
Очень интересна идея и практика летних лагерей — таких как в селе Давыдово Ярославской области. Когда вместе – подростки-здоровые и подростки-инвалиды, когда можно не только дышать свежим воздухом и кушать натуральную пищу, но и прикладывать усилия, и делая общее дело, помогать тем, кто в помощи нуждается, кто без нее не сможет. Думаю, что ребенок, привыкший помогать слабым, почувствовавший радость от этого, не будет покупаться на сиюминутность моды.
И сейчас есть еще одно средство преодоления вещизма, а точнее переключения внимания. Это школы с интересной и разнообразной программой — где ребенок сразу же включается в творческий процесс. Гонка за вещами заменяется гонкой за знаниями, материальные «достижения», купленные на родительские деньги заменяются достижениями собственными – которые не купишь. Но это не значит, что гордость вещами надо заменять на гордость знаниями. Это значит, что общая атмосфера направлена на получение знаний, на достижение результатов не только личных, но и командных. И ценны тут оказываются не деньги, а оригинальность мышления, трудолюбие, взаимовыручка, увлеченность.
Иногда родители-христиане стараются и напрямую объяснить ребенку, что для христианина нормально не бояться быть «белой вороной», жить немного не по тем правилам, что большинство людей. Но… детский коллектив жесток. Конечно, если у ребенка есть другой мир — в котором главные ценности – не материальные – то он сможет выдержать давление коллектива. Но… это отвращает от мира довольно серьезно. Фактически, ребенок теряет контакт со сверстниками вне своего круга общения.
Однако здесь есть чем успокоить – стоит напомнить, что когда приходит испытание — о модных финтифлюшках все забывают — и цениться начинают отзывчивость, великодушие, доброта.
Собственно, руководство как поступать у нас есть — Собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. (Мф 6:21:). Думаю, что если сможем своим примером показать это детям – то вещизм окажется не страшен.
