Святая
О золотом веке Церкви, нежелании святой диакониссы лицемерно радоваться и утешительных письмах Иоанна Златоуста — Ольга Шульчева-Джарман.

Времена святого Иоанна Златоуста кажутся нам порой золотым веком Церкви. Действительно – гонений нет, арианство побеждено, императоры православны, язычество изгоняется, народ валом валит в Божии храмы, оставляет языческое злочестие, приобщается православному благочестию… Эх, нам бы в эти времена — когда святой Иоанн говорил свои вдохновенные проповеди и служил Литургию, составленную им. Какое незамутненное, чистое было время! Даже гонения на праведника кажутся нам словно разыгранными в театре – ну в самом деле, не бывает же праведного без скорбей, вот и было попущено святой диакониссе, и её златоустому учителю пострадать – но дела церковные шли своим чередом, благообразно, без сучка и без задоринки.

«И все же дела Церкви постоянно росли, процветали через знамения, светлели вследствие (положенных в их основание) начал. Один был спущен через окно и таким образом избежал рук начальника; других вывел Ангел и таким образом освободил от уз; иных, изгоняемых теми, которые обладали могуществом, принимали и услуживали всяким образом торговцы и ремесленники, торгующие пурпуром женщины, приготовляющие палатки и кожевники, живущие на самых окраинах городов, подле самого берега моря. А часто ученики Христовы даже не осмеливались и показываться в центре городов; если же они сами и осмеливались, то не дерзали оказывавшие им гостеприимство. Так-то текли дела посреди искушений, посреди успокоений, и раньше соблазненные впоследствии поправлялись, заблудшие приводились опять на путь и разрушенное до основания устраивалось еще лучше».(свт.Иоанн Златоуст, Письма к Олимпиаде).

С таким грустным юмором пишет святитель о той поре, которая была для его современников «золотым веком Церкви». Наверное, христиане четвёртого века хотели бы жить в веке первом, когда всё было настоящее, нелицемерное, искреннее, чистое… такое, как грезится нам о веке четвертом.

Он пишет диакониссе Олимпиаде, которая находится в страшном отчаянии. Всё, чему она посвятила свою жизнь, растоптано безжалостно и беспощадно. Она вкусила полную чашу унижения – тем более горькую, что наливали эту чашу высокопоставленные образованные друзья – единомысленные, такого же благородного происхождения, как и патрицианка-матрона Олимпиада.

И если в прошлом, проходя подобное искушение, она была молода, смела и вышла победительницей, то теперь она поняла, что побеждена, что она – убогая и оболганная во все грехах старая изгнанница, лишенная имущества, которым она самоотверженно служила ближним, сирым и больным, теперь сама покинутая и забытая в ссылке, а ее единственный настоящий друг, свт. Иоанн Златоуст – в ровно таком же несчастном положении на другом конце света. И смерть грядет к ним, затерянным в безвестности, оболганным, ничтожным – а лжецы и лицемеры в церквях Константинополя продолжают говорить красивые проповеди о Христе.

Какая может быть радость?

«Извести меня об этом, не обманывая меня, однако, что ты оставила всякое уныние и проводишь жизнь в спокойствии. В том ведь и заключается лекарство моих писем, чтобы доставить тебе большую радость.» — пишет свт. Иоанн.

Какая может быть радость? Или ее надо выдавливать из себя насильно, обманывая себя, заглушая сердечную боль нарочито и обреченно произносимыми словами «За все слава Богу?»

Но нужна ли Богу лицемерная благодарность?

Олимпиада думала, что не нужна – и поэтому ее письма были исполнены боли, скорби, отчаяния, плача, воплей о несправедливости. Она писала своему другу, своему духовнику…

cebfcebbcf85cebccf80ceb9ceacceb4ceb1-ceb7-ceb4ceb9ceb1cebacf8ccebdceb9cf83cf83ceb1ceb7-ceb1ceb3-cebfcebbcf85cebccf80ceb9ceb1cf83

Утешая ее, он не рассказывает сказок. Святитель Иоанн Златоуст реалист, он знает, что в Церкви сейчас сложные времена.

«Хочу излечить рану твоего уныния и рассеять мысли, собирающие это облако скорби. Что, в самом деле, смущает твой дух, почему ты печалишься и скорбишь? Потому что сурова и мрачна эта буря, которой подверглись Церкви? Потому что все превратила она в безлунную ночь и день ото дня все более усиливается, причиняя тяжкие кораблекрушения? Потому что растет гибель вселенной? Знаю это и я, да и никто не будет прекословить этому.»

Оказывается, что Златоуст исполняет апостольскую заповедь плакать с плачущими совершенно буквально — он присоединяется к безутешным сетованиям Олимпиады.

 «Я изображу даже тебе и картину того, что теперь происходит, чтобы сделать для тебя более ясными настоящие печальные события. Мы видим, что море бурно вздымается от самого дна; одни корабельщики плавают по поверхности вод мертвые, другие ушли на дно; корабельные доски развязываются, паруса разрываются, мачты разламываются, весла повыпадали из рук гребцов; кормчие сидят не у рулей, а на палубах, обхватив руками колени, и только рыдают, громко кричат, плачут и сетуют о своем безысходном положении: они не видят ни неба, ни моря, а повсюду лишь такую глубокую, беспросветную и мрачную тьму, что она не дозволяет им замечать даже и находящихся вблизи; слышится шумное рокотание волн, и морские животные отовсюду устремляются на пловцов. Но до коих пор, впрочем, гнаться нам за недостижимым? Какое бы подобие ни нашел я для настоящих бедствий, слово слабеет перед ними и умолкает.»

В Церкви – всегда сложные времена. С тех пор, как бичевали и унижали Христа.

«Итак, не падай духом.»

…Святая Олимпиада, умершая в ссылке и заточении, совершила деяние, которое кажется  глубоко символичным. Да, буря Генисаретского озера объяла весь корабль церковный. Христос все не приходит. Тогда — уже после смерти, она все равно остается странницей и скиталицей, в деревянном гробе, как в лодке отправляясь искать по бурному морю Того,  кого оболгали, бичевали и распяли.Того, Кто воскрес.

Диаконисса Олимпиада, которой в юности восхищались, как благородной, богатой, прекрасной и чистой девой, в старости испытала позор глумливых насмешек. Не повторила ли она судьбу самой Церкви, образ которой – старицы с юным ликом – запечатлен в видении Ермы?

С Ерма времени все та же
неоконченная башня
созидается в веках
над глубокою водою,
кладка ангельской рукою
в четырех её стенах,
как мелодия, проста –
вечно юного напева,
Церковь – старица и дева –
ждёт Пришествия Христа.

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.