Что произошло
В конце октября 2022 года в редакцию одного из СМИ в Воронежской области поступило тревожное сообщение. Его автор жаловался на жестокое обращение с детьми в Бутурлиновском детском доме-интернате для умственно-отсталых детей. Письмо сопровождалось множеством фотографий, на которых дети привязаны к кроватям, связаны тряпками на манер смирительной рубашки, некоторые воспитанники поцарапаны и покрыты синяками.
Осведомитель, от которого изначально поступил сигнал, жаловался и на другие вещи: «количество детей в группах существенно больше нормы, врачи работают на полставки и приезжают в основном перед комиссиями (хотя учреждение предполагает постоянную психиатрическую помощь воспитанникам), продукты, поставленные для детей, разворовываются на систематической основе».
При этом уполномоченный по правам ребенка в Воронежской области Ирина Попова рассказала «Ъ-Черноземье», что еще 13 октября федеральные и местные чиновники, представители некоммерческих организаций провели мониторинг деятельности Бутурлиновского дома-интерната. На момент посещения в учреждении находились 145 человек, в том числе 50 сирот и 41 родительский ребенок.
Фото: bloknot-voronezh.ru
Издание отправило запрос в региональный департамент соцзащиты, курируемый Ольгой Сергеевой. Чиновники провели проверку и ответили, что ничего из перечисленного не подтвердилось.
«В целях изучения информации, указанной в запросе, 2 ноября осуществлен внеплановый выезд в Бутурлиновский ДДИ первого заместителя руководителя департамента социальной защиты Воронежской области. <…> Сотрудники интерната показали хороший уровень обеспечения комфортного проживания для детей и подростков с ментальными расстройствами. <…> Считаем, что сведения, предоставленные в редакцию издания «Блокнот Воронеж», являются недостоверными и носят провокационный характер. Вместе с тем по фактам, изложенным в обращении, в настоящее время проводится соответствующая проверка», — говорится в ответе на запрос.
Реакция СК и прокуратуры
Ответ чиновников не убедил следователей. Региональный СК опросил сотрудников, изъял документацию и сделал следующий вывод:
«На момент производства вышеуказанных следственных и процессуальных действий факт совершения каких-либо противоправных действий в отношении воспитанников не нашел своего объективного подтверждения, телесных повреждений у детей не обнаружено», — говорят в пресс-службе ведомства.
Тем не менее Следственный комитет возбудил уголовное дело по пунктам «а», «г» ч. 2 ст. 117 УК РФ («Истязание, совершенное в отношении двух или более лиц, в отношении заведомо несовершеннолетнего лица или лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии»).
Фото: bloknot-voronezh.ru
Зампредседателя Госдумы Анна Кузнецова написала в соцсетях: «Жуткие фото… В сети много споров и доводов — фейк/не фейк, провокация/не провокация. Считаю, каждый подобный сигнал преступно оставлять без внимания. Мы обращаемся в прокуратуру с целью проведения проверки».
После этого прокуратура Воронежской области начала собственную проверку.
Председатель СКР Александр Бастрыкин потребовал от руководителя регионального СК Кирилла Левита доложить об обстоятельствах случившегося и взял на контроль ход и результаты расследования.
По одной из версий, фотографии могли быть постановочными.
«У одного из уволенных этим летом сотрудников интерната произошел конфликт с руководством, о чем знали коллеги. В результате и могли появиться эти фотографии, переданные сразу в СМИ, а не в уполномоченные органы», — считает анонимный источник «Коммерсант-Черноземье».
«Связывание детей — общая практика в большинстве интернатов»
Елена Альшанская, глава фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам»:
Елена Альшанская
— К сожалению, я уверена, что никаких особых результатов проверки не будет. Связывание детей — это общая практика в большинстве учреждений по одной простой причине. Учреждения в таком виде, в каком они есть сейчас, должны отойти в прошлое, как страшный сон. Когда мы собираем в одно здание огромное количество детей с разными тяжелыми нарушениями психики, интеллекта, жизнедеятельности, то там происходит не полноценная помощь, а ситуация ухода при минимальном количестве специально обученного персонала.
На группу из 9 детей одна нянечка, в лучшем случае еще воспитатель. И этот человек — не специалист по реабилитации, не психиатр, просто работник с базовым, в лучшем случае с педагогическим, а в худшем — без какого-либо имеющего к этому отношения образованием. Понятно, что справиться с большим количеством часто не говорящих детей, одновременно находящихся с вами в помещении, очень сложно. Поэтому у детей неречевых часто нет другого способа — с ними не учатся альтернативной коммуникации, потому что ею не обладают сами работники группы, у них нет времени, специалистов мало, а детей много.
Ребенок даже не может выразить свои потребности. То есть ему плохо, ему что-то хочется, и если он не умеет делать это словами, он будет делать это либо криком, либо аутоагрессией, он будет раскачиваться и биться о прутья кровати, либо агрессией к другим детям.
Детям необходимо как-то сообщать о том, что им хочется, выражать свои потребности и общаться с окружающим миром. Но в условиях, которые обычно создаются в домах-интернатах, делать это с каждым ребенком невозможно. И тогда ребенок будет вести себя агрессивно либо проявлять аутоагрессивность. Опять же персонал не знает, что с этим делать.
Вот сидит ребенок раскачивается и бьется о прутья. Что они делают чаще всего? Связывают его рубашками, привязывают к кровати, они сами это воспринимают как заботу о ребенке. Вроде бы таким образом они не дают ребенку слезть с кровати и пойти кого-то побить или навредить себе. Если ребенок руками расчесывает себе лицо, то они ему связывают руки.
Конечно, это неадекватные меры. Все нужно делать не так.
Чтобы ребенок все время не бился о кровать, нужно с ним сидеть, общаться, учиться альтернативной коммуникации, если ребенок не речевой.
Учить его высказывать свои потребности по-другому, уделять ему достаточно внимания. Потому что часто дети это делают из-за нехватки внимания и заботы. Простой способ, конечно, связать, и сотрудники говорят, что делают это из чувства искренней заботы о детях. Они не знают, как по-другому, у них нет ресурса на это, им нужно делать что-то с тем, с чем они не справляются. Это неправильно, плохо, это нарушает права и не дает ребенку никакого нормального развития. От того, что вы его связали, проблема никуда не делась.
Ситуацию нужно менять не с помощью Бастрыкина, потому что СК не может реформировать систему детских домов-интернатов. Он может заметить синяки или не заметить, но дело совершенно не в них, а в том, что эта система должна работать по-другому.
Мое искреннее убеждение, что вообще не должно быть таких специальных учреждений, куда мы этих детей так надолго помещаем. Если есть ребенок с реальными нарушениями психики и интеллекта, мы должны семье помогать с этим ребенком справиться и вокруг нее выстраивать систему поддержки. Должно быть такое место, куда мама может такого ребенка привести. Оно при этом не круглосуточное, бесконечное до 18 лет. Только на дневное время, чтобы родитель мог работать спокойно — как обычный детский садик и школа.
Чтобы с ребенком работали люди, которые обучены, которые занимаются развитием этого ребенка, у которых есть понимание, что такое те или иные нарушения развития и психики. Какие есть современные методы работы с ними, как дойти до ближайшей зоны развития ребенка, как коммуницировать с неговорящим человеком. Это должно происходить в сопровождении психиатра — часто ребенку нужно правильно подобрать препараты.
Неправильно подобранные препараты приводят к тому, что агрессивное поведение приходится купировать связыванием.
Должна быть нормальная комплексная реабилитационная работа с ребенком.
Если родитель не готов с таким ребенком быть, то нужно искать профессиональные опекунские семьи, чтобы они растили такого ребенка дома, но имели возможность его куда-то отвести на дневное время и пойти работать. Создать такую образовательную коррекционную систему, которая позволяла бы ребенку заниматься со специалистом.
Если у нас нет ни кровной семьи, ни приемной, то ребенок должен быть устроен в любое учреждение, где воспитывают нормотипичных детей. Мы не должны допускать скученности. Если у нас ребенок с тяжелым поведением один на учреждение, вы с ним справитесь. Если у вас 100 таких детей, то появится смирительная рубашка.
