Я хорошо знал отца Даниила. Он служил в храме Воскресения Словущего на нашем Крутицком Подворье. На Пасху от него можно было зажигать свечи. Так он сиял в радости о Воскресшем Христе. Мы много общались, обсуждали разные вопросы и в богословии, и церковной жизни.
Так вот именно о. Даниил всегда очень четко пояснял, что Церковь — это не мир анархии, и что самость, она же гордыня, к спасению не ведет. Он любил припоминать слово апостола: «Начальствующего в народе твоем не злословь!» И сам следовал ему.
Он был убежден в том, что Бог дал нам голову, чтобы думать. И еще он предал в наши руки Себя Самого — чтобы мы могли обрести в Нем спасение.
Поэтому, если подумать, становится очевидно, что во дни сверхзаразного мора заведомо безрассудное поведение не просто чревато самоубийством — оно обрекает и наших близких на ничем не оправданный риск.
И такое отношение к инфекционной опасности не имеет ничего общего с теми добродетелями, следовать которым благословляет нас Христос.
Именно об этом говорит епископ нашего города — Патриарх Кирилл. Именно об этом он просит каждого из нас. Не приказывает, не требует, не навязывает, но именно просит, убеждает, молит. И да, благословляет…
Так вот — отец Даниил всерьез относился к тому, чтобы исполнять возложенные послушания.
Поэтому не будем забывать, что Пасху Христову ничто не отнимет у нас, кроме одного — непослушания. Ибо непослушание — проявление нелюбви. И даже если я горы переставляю и мертвых воскрешаю, нет мне в том никакой пользы, если я не имею любви.
Напротив, Христос был послушлив Отцу даже до смерти — смерти Крестной.
Неужели в годину захлестнувшего планету корономория нам не побыть во временном Пасхальном затворе по слову нашего Святейшего отца? Не помолиться на Пасхальном богослужении в день Отдания Пасхи? Неужели будет лучше стать жертвой и разносчиком убийственной заразы? И тем самым дать повод внешним отвергнуть христианство за бессмысленный фанатизм, каковым уже отметились некоторые неадекватные мусульмане в Иране и некоторые неадекватные иудеи в Израиле и, не будем греха таить, некоторые неадекватные протестанты и православные (про католиков не знаю) в ряде иных стран?
Имя Божие хулится у внешних по нашей вине. Хотим ли мы, чтобы к нашей Пасхе прилипло наменование короновирусной и заразной? Чтобы через неделю после нее был зафиксирован взрывной рост заболевших? Чтобы врачи не успевали оказывать помощь как им, так и другим больным, чьи палаты и реанимации будут переполнены, как в Италии и США, жертвами Ковида-19? Хотим ли мы так прославить Христа — распятого и воскресшего нашего ради спасения?
Или выберем путь Пасхальной молитвы в домашней Церкви? Уставного чтения и пения в сокровенной тишине наших домов?
Или мы готовы пожертвовать собой и близкими, начихав в буквальном смысле на благословение Патриарха, только ради того, чтобы не искать в сети последование Пасхальной службы, не разучивать его заранее, не готовиться к ней вместе с родными?
Каковы границы нашего эгоизма? Что общего имеет он с послушанием, любовью и верностью Спасителю во всем, в том числе и в том, чтобы ее навязывать свою волю Церкви, надеющейся на наше благоразумие?
Вот почему, уверен, отец Даниил не благословляет нас идти наперекор слову Патриарха и Синода.
Не тот это случай. Не добровольное мученичество это, но бессмысленная гибель, приумножающая страдание для многих других людей.
Умирающим по нашей вине мы скажем: «Христос Воскресе!»?
Умирая от пневмонии, мы скажем: «Зато на Пасху заразились»?
Такого причастия — вирусной инфекции — чает наша душа?
Да, Причастие, без него никак. Что ж, позвоним священнику, посоветуемся. Примем со смирением, как Мария Египетская, долгий путь на Тайную Вечерю. В этом будет наше добровольное мученичество. Наш подвиг. Наш крест.
Но где крест, там и Пасха.
Где путь, там и Христос, идущий вместе с нами в Эммаус.
