Светлана Строганова
История законопроекта
В 2018 году Министерство просвещения уже готовило подобный законопроект. Там были пункты об обязательном психологическом обследовании, сопровождении приемных детей, а также об ограничение числа детей, которых можно отдать в семью. В частности, странный пункт — не больше трех детей на семью, причем в это число входили и кровные дети.
Была проведена кампания по отмене законопроекта, его не приняли. Около полугода назад этот проект решили доработать и переработать. Убрали часть спорных предложений. В частности, тот пункт — не больше трех детей в одни руки.
Осталась история с обязательным психологическим обследованием, психологическое сопровождение и то, что брать ребенка в семью можно не чаще одного раза в год.
Почему можно усыновлять по ребенку в год?
Пункт о том, что ребенка в семью можно взять только раз в год, не выдерживает никакой критики. Если семья ресурсная, то она ресурсная и через полгода. А если семья не готова к усыновлению, то они не готова и через год, и через три года. Если кто-то берет ребенка с нехорошей целью, то их этот пункт не остановит.
Нужно выстраивать систему мониторинга, адекватного контроля и помощи по части сопровождения. А подобными ограничительными мерами (не больше одного в одни руки не чаще, чем раз в год) мы сделаем так, что детских домов будет только больше.
Кого и как будут обследовать?
Вопросы вызывает социально-психологическое обследование. Речь идет о том, что обследуется не только человек, который желает взять ребенка, но и все, кто проживает с ним. Это дети старше 10 лет, жены или мужья, родители, сожители. Не очень понятно, кстати, как быть, если человек живет в коммунальной квартире.
Непонятно, какова методика этого обследования. Когда в 2018 году начинали разрабатывать проект закона, некоторые опеки регионов уже «побежали вперед» и заставляли кандидатов проходить обследование. «Где проходить?» — «А где хотите. У психолога».
При этом не было никаких рекомендаций о прохождении. Психологи начали действовать кто как хочет.
Кто-то использовал цветовой тест Люшера, кто-то рисунки, кто-то непонятное тестирование. Каждый психолог использовал то, что знал.
Все эти заключения психологов в ряде случаев повлекли отказы опеки в заключении о возможности быть опекуном и усыновителем. Потому что результаты обследования не понравились сотрудникам опеки. Усыновители начали оспаривать эти заключения в судах и в ряде случаев это было успешным.
Сейчас в законопроекте также не написано, какие методики использовать и кто это должен делать. Там указано, что обследование должен проводить уполномоченный орган. А кто и по каким критериям его уполномочил — непонятно. К данному законопроекту нужны подзаконные акты, чтобы было понятно, что именно и как делать. То есть, закон по сути хороший, но как его реализовать — непонятно.
Кто будет платить зарплату психологам?
На сегодня в нашей стране нет достаточного количества специалистов-психологов, которые бы хорошо владели этой темой и знали методику оценки и сопровождения приемных семей.
И мы должны понимать, что это требует денег. Нужны средства на зарплату психологам, их обучение, супервизии, помещения, ресурсы. Сейчас их нет. В том финансово-экономическом обосновании, которое прилагается к законопроекту, идет речь о том, что всего-то и нужно, что два часа рабочего времени по 300 рублей за час, и на круг выйдет на всю страну 3 млн. Но ведь это не так, расчет совсем далек от реальности.
Фото: shutterstock.com
Не забываем, что обследуются все проживающие с потенциальным усыновителем. Это могут быть бабушки, дедушки, дети, супруги. И два часа на обследование мало. Нужно доехать, написать, зафиксировать, составить заключение, согласовать, отправить в опеку, ответить на вопросы. Как минимум 1 рабочий день уйдет.
Кроме этого, психологов нужно обучить, сертифицировать, чтобы они имели возможность проводить обследования, владели методиками. Это тоже требует денег — кто и как это будет делать? В какие сроки?
Введут сопровождение. А дальше?
В записке подразумевается, что психологическое сопровождение понадобится 30 тысячам семей в год. Но на следующий год придут еще 30 тысяч семей. И будет уже 60 тысяч. Мы же не бросим сопровождать тех, кто усыновил или взял под опеку детей год назад. Это уже совсем другой бюджет. Плюс к тому, что сопровождение семьи это не 60 рабочих часов в год.
Сама идея проводить обследование, сопровождать приемные семьи — замечательная. Но это только идея. А реализация, как обычно, хромает. У меня возникает вопрос — где возьмут столько денег, специалистов, ресурсов?
Примут закон, все будут обязаны его исполнять, никто не понимает как именно, и все встанет. То есть количество детей в детских домах начнет опять увеличиваться.
А содержание каждого ребенка в месяц в учреждении обходится государству от 60 до 150 тысяч рублей. Ежемесячно.
Не хватает предварительной работы перед принятием этого закона, очень не хватает. Стратегия — штука хорошая, но без реально отработанной тактики она может стать фикцией. Минфин согласился, что законопроект хороший, но при условии, что это не потребует дополнительных бюджетов от регионов. То есть исполнение законопроекта ляжет на региональные бюджеты. А мы понимаем, что это все потребует серьезных вложений. А у регионов денег нет на это, там сейчас другие заботы.
Считается, что все это снизит число вторичных возвратов детей.
Но у нас вернули 3 000 детей-сирот за последний год по инициативе опекунов и усыновителей. Это не такое огромное количество, и можно по каждому случаю разобраться и понять — почему это сделано. И уж точно это не потому что брали чаще, чем раз в год или не потому что недообследованные кандидаты были.
Я считаю, что решением может стать отработка технологии на каком-либо небольшом пилотном районе. Посмотреть на реальные результаты через год, на цифры, и потом, если эффективность работы будет доказана, а экономика детально и внимательно посчитана, переходить к тому, чтобы предлагать такие серьезные реформы в этой сфере.
