Как будто невидимый ангел повелительно взмахнул над миром крылом и все смолкло, и в этой наступившей священной тишине, как в пустыне, через глубь веков вдруг доносится протяжный голос пророка Иоанна Крестителя – “приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Его”.
И склонила покорно голову природа, услышав этот вечный зов, и в подтаявшем, синеватом, жестком снеге заискрились ручьи, заколебались почерневшие от сырости голые ветки деревьев, бессильно заплакали сосульки на крышах, дохнул холодный, но уже влажный воздух в лицо, прогоняя прочь сонный дурман.
И распались невидимые оковы, и все вокруг ожило и зашевелилось — это лютая зима дрогнула, заколебалась и уступила, наконец, дорогу новому времени.
Оно, это новое время, еще не пришло, но оно уже неотвратимо и бесповоротно вступило на свой путь, подобно восходящему солнцу, которое прежде чем появится из-за кромки горизонта, озаряет небосклон первым, розово-золотым, постепенно усиливающимся сиянием.
Это наступил Великий пост, а с ним появилась и легкость существования, быстрота движений и поющие птицы в сердце. Тело как будто сбросило ненужный, мешающий в пути груз, как старую одежду, и радостно подхватило подаренные ему, тайные, крылья.
Великий пост – это, прежде всего, тишина. Фото orthphoto.net
И окрасились облачения и ризы в храмах в суровый, аскетический черный цвет. И вот уже длиннобородый священник, укутанный снопом пробивающихся сквозь высокие окна, утренних лучей, падает смиренно на колени, и тут же рассыпаются вокруг людские земные поклоны, соединяя в единый призыв незнакомые друг другу, голоса — “Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче, утренюет бо дух мой ко храму святому Твоему.”
И так блаженно вечером, собравшись в храме, опять все вместе, но духовно скрыто для мира, словно первые христиане в катакомбах, сокрушенно, с трепетом, из всей глубины души снова покаянно взывать, словами царственного канона Андрея Критского…
И прятать слезы в таинственном полумраке, разбавляемом лишь мерцанием свечей и качанием лампад, и склонив голову, стоять перед закрытыми Царскими Вратами и вдыхать запах ладана глубже, чтобы потом, пронести его с собой в прогорклую от выхлопов проносящихся автомобилей, улицу, как недолгое напоминание.
А после службы устало брести домой, теряясь среди серых высоток, зияющих горящими глазницами окон, минуя городскую суету, и утопая ногами в грязном снегу, чувствовать, как радость надежды растворяет горечь уныния и томления греховной души.
…А дома уже вовсю пахнет жареной картошкой, стоит квашеная капуста и соленые грибы, ждут румяные бабушкины пироги на постном тесте, с яблоком и корицей, и полыхает червонным цветом клюквенный морс в кувшине.
Но есть уже не хочется, хочется все это отложить на потом – это воздержание освобождает душу от уз бренной плоти, и уже ищется манны Небесной, как Моисею в пустыне.
И так радостно благодарить маму за ужин, расцеловать, подхватить розовощекого сына и обнять любимого мужа…а потом вдруг хочется охватить и прижать к сердцу весь мир, все живое, всех людей и животных — все такое родное и дорогое, и закричать им — я люблю вас, люди, спасибо за все, что вы сделали для меня!
И осознание вселенской любви вспыхивает на миг в сердце, и гаснет огоньком в глазах, так и оставшись немым признанием…
И как утешительно потом, в полуночи, задумчиво и одиноко листать свой старенький Псалтырь, со стертым орнаментом на обложке, отыскивая 50-й псалом, и храбро, дерзновенно погружаясь, как рыба в морскую бездну – в неизведанную и очень страшную, но такую сладкую тайну покаяния…
И, с возрастающей надеждой, ждать наступления того дня, когда наконец, словно отражение иной, невидимой реальности, проклюнуться первые, нежные, изумрудные почки на обнаженных, беззащитных деревьях и совершат маленькое чудо, прорвав крепкое, ледяное покрывало в лесах крошечные, робкие подснежники.
И закружатся потом в вихре весеннего вальса, зацветут пышным цветом яблони и заалеют тюльпаны, и постепенно вся Природа нарядится в праздничный, подвенечный убор, как Невеста на выданье.
Тогда мир торжественно заиграет в ярком буйстве красок, ликуя на балу Возрождения и щедро расточая всем свои дары. А в открытое окно мощным потоком ворвется дурманящий запах победы, и вскружив голову, пронзит светоносной стрелой сердце двумя словами, в которых заключена вся слава, вся радость и весь смысл бытия–Христос Воскрес!
…И тогда соединятся две незримые дороги, твоя и Его…
Вот Он уже спешит к тебе навстречу, и уже видна вдали Его уставшая фигура, это к тебе Он идет, ради тебя несет свой тяжелый Крест, и тебе протягивает руку, зная о тебе все — всю твою боль и пустоту, весь твой грех и беспомощность.
Подними свои глаза, не бойся, поверь своим глазам, посмотри на Него – вот она, уже наступает, Радостная Встреча!
Мирослава
