Его звали Муслим Мамедов. Ему, наверное, было не больше сорока.
Он работал шофером в родном ауле. У него была жена, и было два сына.
На старшего мы собирали деньги, когда Муслим на руках привез его в Москву, когда мальчик стал падать в обморок и плакать от головной боли.
Дома врачи сказали, что такую опухоль мозга они лечить не умеют. В Москве выяснилось, что лечить ее не умеют нигде. Ни в Америке, ни в Германии, ни в Израиле. Просто пока – нигде на Земле.
Потом мы год были вместе.
Башат
Мы знали, что маленький Башат обречен, и мы ничего не сможем сделать, но врачи бились за него — не на жизнь, а на смерть. И Муслим был рядом со своим сыном днем и ночью.
Это был очень тяжелый год, но я расскажу вам только про несколько минут этого года.
У Муслима кончились деньги.
Для человека, который с детства привык работать трудную крестьянскую работу и кормить самого себя и семью, ничего ни у кого не прося – страшное положение.
Я сказала: «Мы дадим денег!» Он стал отказываться, и я строго ответила: «У родни ты взял бы? У сестры – взял? Ну вот, мы – твоя родня!»
Он ехал ко мне на метро за этими деньгами. Ехал довольно поздно вечером. В вагоне к нему привязались какие-то мерзавцы. Сорвали с головы шапку, стали толкать, оскорблять.
За него вступилась одна пожилая женщина.
Она сказала:
— Посмотрите на его руки, мальчики. Он же всю жизнь работал. Как вам не стыдно?
Я не знаю, почему им стало стыдно. Муслим рассказал, что они подняли с пола его шапку, отряхнули. И сказали: «Ладно, извини, отец!»
— Извинились, понимаешь? – говорил Муслим потрясенно, — Я думал, убьют. А они извинились.
Я очень стараюсь не плакать в присутствии «наших» родителей, но тогда мы с ним поплакали вдвоем.
Зачем я рассказываю вам эту историю сейчас?
Я не могу прокомментировать смерть таджикского малыша в Петербурге. Я слишком мало знаю о том, что там случилось. Но одно, наверное, понятно. Та пожилая женщина в метро еще помнила, что мы – братья. Вы все, помогавшие нам собирать деньги на лечение Башата – помнили, что мы – семья Муслима Мамедова.
Может, попробуем и детей воспитать как-то так?
Ради инстинкта самосохранения.
Ведь озверение в обществе не бывает направленным в какую-то одну сторону. Оно отравляет весь организм. Как та опухоль…
