В редакцию пришло письмо от нашей читательницы:
«Наверняка, письма, подобные моему, приходили в вашу редакцию, и много, может быть, но всё же я прошу выслушать меня и ответить.
Но прежде хочу поблагодарить всю вашу редакцию. Я только в этом году начала воцерковляться и нахожу на вашем портале ответы на многие важные для меня вопросы.
А теперь всё-таки о том, что не даёт мне покоя. Дело в том, что я боюсь Бога. Я знаю, что есть понятие страха Божьего, но всё же я хотела бы любить Отца Небесного, а не бояться Его. А я не чувствую любви. Я только хочу любить.
Знаете, я с детства считаю, что меня любить никто просто так не будет и не должен. Что любовь нужно зарабатывать, чем и занимаюсь, собственно. И вот я пришла в церковь, потому что там Бог, Который любит всех просто так. И вот я ловлю себя на том, что и в церкви занимаюсь тем же самым – зарабатываю эту самую любовь. Всё время стараюсь быть хорошей. Согрешу – чувствую себя плохой, и мне плохо от этого. Ну, а в моменты, когда я чувствую (и вовсе нередко), что Господь действительно любит меня, я думаю, что всё равно этого не заслуживаю.
Резонно задать себе вопрос: «А сама-то ты любишь?» Нет, вовсе не уверена, что люблю, я уже написала об этом.
А откуда её взять, любовь? Только молиться о ней и терпеливо ждать? Наверное, так, но в самом деле невыносимо уже это чувство – «я должна быть хорошей». «Должна быть хорошей» – это не то же самое, что искренне любить.
Простите, немного сумбурное письмо получилось. Благодарю вас ещё раз за ваш портал и за то, что можно вам написать».
Отвечают священники:
От нас стремление
Протоиерей Александр Ильяшенко
Протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря в Москве:
Спасибо Вам за Ваши добрые слова о нашем портале.
Вы ставите вопрос очень конкретно и очень правильно. Конечно, с таким вопросом надо обращаться к тому, кто реально обладает христианской любовью. Постараюсь, как могу, ответить на Ваше письмо.
Действительно, самое главное и самое трудное – любить Бога. Господь в Евангелии говорит: «Тот, кто любит Меня, заповеди Мои соблюдет».
Конечно, Вы правы, что стараетесь «быть хорошей», но хорошей надо быть не в своих глазах, или глазах окружающих, а в очах Божиих. То есть от души стремиться соблюдать Его заповеди, творить Его Святую Волю.
Любовь – это состояние души, которое можно приобрести постоянным трудом, и внутренним и внешним, обращенным к окружающим людям. Апостол любви, Иоанн Богослов, говорил о том, что нельзя любить Бога, Которого не видишь, если не любить брата своего, которого видишь.
Конечно, требуется терпение, ведь мы хотим все и сразу, а в жизни так не бывает. Но все усилия должны венчаться молитвой: любовь, так же, как и вера, терпение, кротость, мудрость – это все дары Божии, которые Господь посылает нам в ответ на постоянное стремление их стяжать. «В терпении вашем стяжите души ваши» (Лк. 21:19), — говорит Писание.
От нас стремление, постоянство, молитва, труд, а результат — от Господа.
Желаю Вам от Господа духовных сил и исполнения благих стремлений сердца Вашего!
Господь с Вами!
Не надо бояться вопросов
Протоиерей Александр Балыбердин
Протоиерей Александр Балыбердин, благочинный церквей города Кирова:
Могут ли сочетаться в отношении Бога любовь и страх? Я думаю, что ответ на этот вопрос есть в письме, где звучит ключевое понятие: Бог — наш Отец. Поэтому мы к Нему обращаемся в молитве “Отче наш”, называя Его Отцом.
Из опыта нашей семейной жизни мы знаем, что когда ты любишь человека, то боишься его потерять. Ты дорожишь его мнением, его вниманием, не хочешь его подвести. Вот точно так же и страх Божий. Это боязнь огорчить Бога, как боязнь огорчить отца и мать, супруга (супругу), которых мы любим.
Так что и страх к Богу, и любовь к Богу действительно сочетаются. Мы любим Бога и боимся Его огорчить.
Апостол нам говорит, что «Бог есть любовь» (1Ин. 4:16). Если мы согласны с этим выражением апостола, принимаем его, то из этого следует, что никакой любви без Бога и быть не может, подлинная любовь — это любовь, в которой я есть в Боге, и которой Бог любит нас. Потому апостол говорит: «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1Ин. 4:10).
Первый шаг к любви Божьей как раз состоит в том, что человек понимает ограниченность своих сил. Он понимает, что в нем самом любви или мало, или нет вообще. Что у него нет сил так любить своего ближнего, как Бог любит нас. Поэтому человек, осознавая недостаток этой любви, и задается вопросом: а где же мне найти эти силы, как мне полюбить ближнего своего?
И тогда естественным ответом на этот вопрос, если мы – христиане и признаем, принимаем слова апостола о том, что Бог есть любовь, является наше желание соединиться с Богом. Прежде всего, в церковных таинствах: мы принимаем крещение, мы начинаем жить церковной жизнью, мы начинаем участвовать в таинстве исповеди, причащаться Его Тела и Крови, мы посещаем Божественную литургию, мы слушаем и читаем Его Евангелия, мы помещаем дома икону, которая напоминает нам об истинной, подлинной любви Божий.
И в отношениях с нашими родными и близкими мы стараемся жить по Его заповедям. То есть любовью к Богу и ближним. Мы понимаем, что это не две любви — одна любовь к Богу, а другая — к ближнему, а одна любовь к Богу и ближнему. Ее нельзя разделять в силу того, что если Бог есть любовь, то без Бога нет никакой любви.
Не надо бояться вопросов, которые возникают на пути церковной жизни, потому что вопрос — это уже начало ответа у человека, который задал его. Хорошо, что эти вопросы есть, потому что самое печальное, когда люди живут, вообще не думая об этом, не задавая себе вопросов ни о жизни, ни о любви, ни о Боге. А когда ты задаешь себе эти вопросы, надо только помнить, что эти вопросы разрешаются в Церкви. Они разрешаются самим Богом, Его Евангелием, в Посланиях апостольских и, конечно, в опыте церковной жизни.
«Завести» сердце на любовь
Протоиерей Федор Бородин
Протоиерей Федор Бородин, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке в Москве:
Нам никогда нельзя забывать слова Священного Писания о том, что Бог прежде возлюбил нас (1Ин. 4:19).
Господь нас любит первый. Ни постичь, ни понять, ни найти этому объяснений невозможно. Бог любит каждого из нас до того, как мы это начнем заслуживать или не заслуживать. Он все равно каждого из нас любит.
И эту любовь невозможно и не надо заслуживать, она уже есть. Она — основа нашего бытия, нашего взаимоотношения с Богом. Притча о блудном сыне говорит как раз об этом.
В нормальном обычном отце есть всегда что-то внутри, на что сын, как бы он ни был грешен, может опереться, потому что он родной ему. И отец всегда простит после покаяния, может быть, наказания, это по-разному бывает. Но сын всегда знает, что он — родная кровь.
Наши взаимоотношения с Богом очень похожи. Мы ведь не сами придумали эту притчу, это Христос, когда нам объяснял, каково наше отношение с Богом, рассказал ее. Надо об этом помнить. Вся наша христианская жизнь – это не зарабатывание любви Божьей. Во-первых, потому, что она есть, во-вторых, потому, что ее нельзя заработать, нужно просто учиться жить соответственно тому, что нас уже любят, чтобы эта любовь из нас светилась. Мы очень плохие ученики, у нас все плохо получается, но Бог все равно нас любит, потому что мы Ему родные.
Источник радости христианина в том, что, несмотря ни на что, вопреки всему, любовь Божья больше всех гадостей, которые мы когда-либо сможем сделать. И если мы к ней стремимся, то мы будем в ней в Вечности.
Я не согласен, когда говорят, что Бога проще бояться, чем любить. Для человека, верующего по Евангелию, это только одна из граней его взаимоотношений с Богом. Все-таки сердцевина — это сыновняя, дочерняя любовь к Нему. Да, Святые Отцы говорят о том, что страх — это начало премудрости, страх Господень, как мы говорим. Но это не значит, что это начало пути. Это постоянно присутствующая грань алмаза, который есть духовная жизнь. В этом алмазе даже если одна грань будет не отшлифована, то он уже не будет бриллиантом.
И вот в духовной жизни есть уравновешенные определенные грани. Есть радость, а есть покаяние. Вот радость о том, что Бог несмотря ни на что меня любит, если она есть в человеке без покаяния, то от этого веет совершенно не выстраданным и поэтому не усвоенным протестантским пустым и дешевым весельем. А если есть только покаяние и только страх перед Богом, но нет радости, тогда это тоже никакое не христианство. Тогда надо в пещеру, как сектанты, уходить и ждать конца света.
Христианство многогранно, и радость, и плач в нем рядом. Они друг без друга не могут. Истинная радость во Христе не может родиться в сердце, которое не имеет сокрушения. И настоящее сокрушение без радости бесплодно и ведет в глубины отчаяния.
Конечно, мы, глядя в себя, понимаем, что действительно в нас любви очень мало, значит, надо делать дела любви. То есть надо делать то, что мы бы делали, если бы умели любить, и в ответ на это надеяться, что Бог даст нам любовь. Это как старую заглохшую машину заводить. Двигатель должен крутить колеса через коробку передач. Но двигатель зимой мог не завестись. Тогда его заводили с толкача. Вы заводили двигатель, включив передачу, толкая машину с горки, например, или на тросе. И тогда крутящиеся колеса заводили двигатель.
Точно так же и здесь. У вас сердце заглохло для любви. Вы честно на себя смотрите и видите, что любви или мало, или ее нет, или она предназначена ограниченному кругу людей. Значит, делайте дела любви, и тогда они вас «заведут» от внешнего к внутреннему. Потому что человек взаимозависим, целен. И внутреннее от внешнего очень сильно зависит, так же, как и внешнее от внутреннего.
Надо делать по силам, на что сейчас сам человек способен. Может быть, раз в месяц ходить в больницу, может быть, два раза в месяц. Может быть, зайти в соседний подъезд и помочь старушке, купить ей лекарство. А может быть, надо начать с жены, которая беспредельно устала за 15 лет, проведенных между плитой и раковиной. Может быть, надо просто отправить спать маму и приготовить для нее обед, или маме, наконец, внимательно выслушать дочку. Это все будет дело любви.
Вот бывают такие люди, которые приходят просто помочь храму, вне богослужения, вне графика своей работы. Они приходят и спрашивают: «Можно я помою окна, а можно я отмою вот здесь?» Это тоже дело любви — ухаживать за домом, где обитает Господь.
У нас столько объектов любви кругом! У нас не хватает тех, кто может творить любовь. Есть, конечно, какие-то огромные дела, которые человек берет на всю жизнь. Например, усыновление сироты. Если ты не можешь этого сделать, сделай что-то малое. Или хотя бы просто замолчи. Не грузи других своими проблемами, не требуй, не обижайся. Приди домой и сделай так, чтобы домашним было от этого хорошо, а не плохо. Встал с утра, у тебя выходной, вот и сделай так, чтобы все кругом в этот день отдохнули. Это и есть проявление твоего христианства вовне — чтобы с тобой людям было радостно и хорошо.
Еще надо понять, что в этих переживаниях вообще очень много меня. То есть в моем мировидении, в моей картине мира меня слишком много, и очень мало Бога, и очень мало других людей. Вот надо себя сделать меньше. Надо себя просто затыкать, забывать о себе и служить Богу и другим людям. Просто себя перечеркивать надо, выполнять то, о чем сказал Христос: «Отвергни себя» (Мк. 8:34). И вот чем решительней человек это делает, тем на самом деле больше у него получается, тем больше даров Бог ему может дать.
Мне кажется, надо меньше думать, меньше рефлексировать и больше делать. Больше делать так, как нам Христос заповедовал. Он показал нам пример, умыв ноги ученикам. А мы кому служим?
Мы пытаемся всех вокруг заставить жить так, как нам удобно. Если этого не происходит, мы на них обижаемся, раздражаемся, злимся, не разговариваем, дуемся и все прочее. То есть хотя бы с этого стоит начать. Пусть с тобой людям будет хорошо. Хотя бы родным. Обычно родные от нас больше всего и терпят…
Подготовила Оксана Головко
Читайте также: