Золотые
О своём приходском священнике игумене Валерии (Ларичеве) и его храме в селе Ям рассказывает Светлана Гончарова.

Однажды в пасхальную ночь

Никогда не забуду первую свою пасхальную службу, вернее, даже не службу, потому что это было только благое намерение, которое, надеюсь, заметил Господь. Это было 14 апреля 1990 года, и это была первая Пасха в храме Флора и Лавра в селе Ям Домодедовского района Московской области. Мы приехали туда с подругой, узнав, что храм открылся, влекомые смутным, еще почти не осознанным желанием быть на службе, потому что — Пасха Христова. Помню, что в центре храма что-то громоздилось, было темно, тесно, а справа пробивался свет — там небольшое пространство было расчищено, и на небольшом пятачке толпился народ в ожидании крестного хода.

Надо сказать, что храм, который незадолго до той памятной ночи был передан Церкви, в акте передачи значился как «складское помещение с куполами» и представлял собой запустелое, с размороженной системой отопления здание, внутренне пространство его было разделено на два этажа, и оба они были загромождены какими-то станками. В советское время помещение храма принадлежало Мосэнерго, а потом его сдали в аренду предприятию, которое изготавливало женские колготки. Вот таким застал храм отец Валерий Ларичев, который незадолго до этого, 31 марта 1990 года, был рукоположен во священники и назначен его настоятелем.

Но вернемся к той пасхальной ночи. Вот двинулся крестный ход, мы пошли вокруг храма по шатким дощатым мосткам, оступаясь в весенние лужи, ветер гасил зажженные свечи… Опять вернулись к крыльцу. Народ толпился возле него, негромко гомоня. И мы подумали, что все на этом и закончилось — так быстро. Не без облегчения выбрались из толпы и поспешили на станцию, где долго-долго, озябшие на ветру, ждали электричку, наверное, как раз всю пасхальную службу, пока не прорезал ночную темноту прожектор несущегося к платформе поезда.

С той грустной ночи пролетело больше двадцати лет, и помнится она, наверное, только для того, чтобы сравнить то, что было, и то, что стало — и с храмом, и с нами.

Храм

Шло время, и храм, и территория вокруг менялись самым разительным образом. Все как будто само собой крутилось и заворачивалось вокруг храма. Вроде бы батюшка только молится, а кругом такая бурная деятельность! В храме установлен иконостас. На глазах поднялась высокая колокольня. Расписываются стены и своды храма. На это ушли долгие годы. Художнику, сосредоточенно выписывающему под самым куполом мельчайшие детали сюжета, кто-нибудь время от времени говорил: «Что же ты так уж подробно, снизу ведь все равно это никто не увидит». «Господь видит», — отвечал он.

Рядом во дворе построен еще один храм, крестильный, в честь Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.

Как в сказке расцветает большая храмовая территория. Где тут те шаткие мостки, по которым мы ковыляли первым своим крестным ходом? Вот уже цветет сад. Павлины ходят в загородке. А чуть дальше пройти — там лошади пасутся, большие и маленькие, тянутся доверчиво мордами: не принес ли ты чего им в кармане? За храмом — детская игровая площадка под сенью старых берез.

Вскоре вынесли всю торговлю из храма — у ограды появилось здание магазина, где теперь и свечи, и записки, и книги, и диски, и мед, и целебные травы, и крестильные одежки для младенчиков, и много еще чего полезного для души и тела.

На берегу реки Пахра построена часовня. Недалеко от храма стояло заброшенное старое здание бывшей церковно-приходской школы. Пришло время, его реконструировали, и теперь там культурно-просветительский центр. Мы о нем еще расскажем более подробно.

Храм Флора и Лавра в селе Ям

Храм Флора и Лавра в селе Ям

Маленький белый домик

Сколько раз, помню, спешила я к отцу Валерию и матушке Маргарите, когда было тяжело на душе, или что-то никак не решалось, или какой-то вопрос стоял колом, и ответа не находилось. Тогда еще не было мобильных телефонов, и вот быстрее — на автобус, а с него бегом в этот беленький домик в церковной ограде. Как снег на голову со своими проблемами. И всегда они тут, всегда готовы этот снег с любовью принять. Да и какой там снег — он тут же испарялся, этот несчастный сугроб, от тепла, от любви, от горячего чая за большим столом посередине комнаты, за который тебя тут же усаживали. У матушки всегда оказывалось что-нибудь вкусненькое, она такая была мастерица готовить, и поговорить с ней можно было о чем угодно, поделиться совсем потаенным, все поймет. Смотрела с противоположной стены Богородица с иконы «Знамение» Серафимо-Понетаевская… И улетучивалось все то горькое, с чем я бежала сюда бегом с автобуса, быстрее-быстрее, в маленький белый домик.

Потом пришло время, оно не пришло даже, а грянуло, неожиданно, внезапно — матушка Маргарита умерла. Это случилось 17 декабря 1999 года.

Самые трудные годы она была рядом с мужем, разделяя все заботы, связанные с восстановлением храма, верная его помощница. Она была настоящая матушка всему приходу. Все осиротели в этот момент, и долго ловили себя на том, что, войдя в храм, ищут глазами беленький матушкин платочек…

Но нет знакомого белого платочка. А есть за храмом, на месте бывшего пустыря, тихое, цветущее с весны до поздней осени, местечко, где холмик с крестом — сюда теперь ходят к матушке те, кто ее любил и любит.

Рядом — одни таланты

С батюшкой начинаешь говорить о том, какая огромная проделана работа за эти годы, он сразу же переводит разговор на другого человека и рассказывает с восхищением о ком-то из своих помощников: «Вот Марина, Марина Федоровна — это просто удивительно, как она может все связать, все ниточки, с кем нужно поговорить, где-то достать денег. Удивительный организаторский талант…»

Таких удивительных талантов немало собралось вокруг батюшки и развилось с его благословения. Отдали храму бывшее старое здание церковно-приходской школы, архитектор и художник Алексей Наумович Нейман его реконструировал, и теперь тут культурно-воспитательный центр, собирающий под свои своды и детей, и взрослых. Художественная студия, где Алексей Наумович занимается с детьми; хоровая студия; секция настольного тенниса; детский садик, где проводятся развивающие занятия с малышами; камерный зал, где проходят литературно-музыкальные вечера…

Один из таких вечеров состоялся недавно и посвящен был юбилею настоятеля. Юбиляр скромно сидел в самом заднем ряду маленького зальца, тихо улыбаясь. Все знают эту его улыбку — когда отец Валерий выходит из алтаря, вместе с ним выходит облачко теплого света. Не было ни громких слов, ни оваций. Организатор праздника и ведущая Тамара Архиповна Луферова рассказывала… об Афоне, на большом экране появлялись фотографии Святой Горы, звучала музыка.

Тамара Архиповна — одна из многих, кого притянула деятельная энергия здешнего прихода. Москвичка, выпускница Московской консерватории, много лет преподававшая и в Гнесинке, и в музыкальных школах столицы, Тамара Архиповна по семейным обстоятельствам переехала в село Ям, и через некоторое время уже благодарила судьбу, считая свой переезд ее подарком. Рояль, с которым она не расставалась всю жизнь, и который вряд ли поместился бы в небольшой квартире, нашел пристанище в камерном зале детского центра при храме. А сама она стала организатором чудесных литературно-музыкальных праздников, которые теперь здесь проходят регулярно.

Вернемся ненадолго в этот зал, где звучит музыка, и детишки разных возрастов сидят и слушают ее, тихие и задумчивые. У регента храма Александра Кузьмина прекрасный голос, и в его исполнении звучит собственное его произведение на стихи Лермонтова «Горные вершины». «Посвящается любимому батюшке», — этими словами коротко предварил он свое выступление. И опять звучала фортепианная музыка, детишки читали стихи, пел разновозрастный детский хор.

Все здесь дышало любовью — слова, звуки, глаза артистов и зрителей. Хотелось потом всем рассказывать об этом и всех звать сюда: приходите, у них следующая встреча будет посвящена поэзии Бродского

О молитве

С кем еще поговорить о молитве, о том, как она порой трудна, каких усилий стоит удержать ум от посторонних мыслей. Иногда ведь вдруг и подумаешь: ну, зачем столько молитв! Одну прочел, другую — а ум уже переключился на что-то житейское, и ты механически повторяешь слова. Как же быть?

Батюшка задумывается ненадолго и говорит:

— Святые отцы уже все по этому поводу сказали. Молитва — это самое трудное. И самое главное. Потому что в ней человек соединяется с Богом. Но это происходит, когда человек полностью погружен в молитву, сосредоточен на ней. Как только мысль его ускользнула, пусть даже в сторону какого-то доброго дела, пусть это будут очень хорошие мысли, но молитва прекратилась. Нельзя молиться, механически повторяя текст.

И это настолько трудно — не рассеиваться, что настоящих молитвенников у нас очень мало. Я, например, понял, что неспособен, нет. Все время что-то отвлекает, все время надо отгонять мысли, снова сосредотачиваться. Стараюсь, конечно, но сказать, что получается — нет, не могу. Вот у нас есть отец Александр, он монах, вот это молитвенник. Он живет очень сосредоточенной молитвенной жизнью.

Или вот есть такой Симеон Афонский, это наш современник, филолог по образованию, очень интересный человек, его книги продаются, но мне кажется, его еще не вполне открыли по-настоящему читатели духовной литературы. Он большую часть своей сознательной жизни, по благословению старцев, провел в уединении, сначала в Абхазии, в горах, потом на Афоне. И он написал о своем молитвенном опыте. Очень глубокий и серьезный опыт. Вот у него есть чему поучиться.

Он говорит, например: «Каждый раз молись так, как будто впервые, или молись так, как будто в последний раз», «Сердце обретает Бога, когда между одной молитвой и другой не вторгается никакой помысел». Еще он говорит: «Постоянно сопротивляйся злой воле молитвой, хотя это и трудно, но привлекает к душе благодать; и никогда не исполняй веления злой воли в помыслах и поступках, чтобы не стать их пленником в вечности». Но это очень трудно, всю жизнь можно стараться и так вполне и не научиться. Но стараться обязательно нужно, потому что в молитве мы приближаемся к Богу.

Воля Божия и воля человеческая

Как их различить — волю Божию и злую волю, о которой говорит монах Симеон?

Отец Валерий снова задумывается ненадолго и говорит:

— Воля — это слово в данном смысле означает желание. Желание Бога. Что Он желает нам? Он желает нам спасения. А что главное для человека в его жизни? Главное для него спасение. И для него полезно все, что содействует спасению. Но все ли, что делает человек, содействует спасению? Вот взять научно-технический прогресс. Человек создал массу вещей, механизмов, программ, от простейших до самых сложных, и они облегчают ему жизнь, высвобождают время, которое он раньше тратил на тяжелый труд по добыванию хлеба насущного. Приблизило ли это человека к Богу? Нет, не приблизило. А скорее даже отдалило. Полезно ли это все человеку в конечном итоге? На что он тратит высвободившееся время? На увеселения, на развлечения, на пустое времяпровождение.

Суетная деятельность человека ничего ему не дает для спасения. И он очень часто не в состоянии остановиться: вот этого мне достаточно, а это уже будет лишнее. Раньше люди все же жили более простой жизнью, особенно в деревне, они были ближе к земле, к природе, душа их более была открыта молитве. Сейчас очень много суеты, хотя человек избавил себя от множества забот.

И тут отец Валерий рассказал, с какой они не так давно столкнулись проблемой.

Общество трезвости

Надо немного вернуться назад и вспомнить, что довольно длительное время, примерно полтора десятилетия, при храме существовало общество трезвости. Мирская профессия батюшки — врач-психиатр, он кандидат медицинских наук, и так получилось, что к храму почти с самого начала его восстановления начали стекаться люди, страждущие недугом пьянства, в надежде на исцеление.

В эти пятнадцать лет столько уместилось разных человеческих историй, в основном печальных и даже трагических. За храмом построен был братский корпус, в котором стали жить те, кто вознамерился начать делать это по-новому — в воздержании, в молитве, во взаимной поддержке. И было немало вдохновляющих примеров, когда жизнь человека действительно менялась.

Но есть еще противоборствующая спасению сила — враг рода человеческого тоже не дремлет никогда. Тем более, ему всегда есть за что зацепиться — за привычки, например, которые укоренились в сознании. За легкомыслие, с которым человек полагает, что кто-то за него его будет спасать, что все сделается само, по какому-то волшебству.

Никаких волшебных чудес на самом деле нет, и поэтому время от времени почти всю общину кто-нибудь сбивал с истинного пути, особенно, говорит батюшка, под Рождество и на Пасху. И приходилось начинать все сначала. Побившись так, практически в одиночку, с этой напастью, батюшка вынужден был общество трезвости распустить. Очень жаль этих людей — у них был хороший шанс, а они не сумели им воспользоваться. Несколько убежденных трезвенников продолжают здесь жить, трудиться и молиться, но общества как такового нет.

Сестричество

Зато появилось сестричество по монашескому уставу. Оно было здесь и раньше, еще в девятнадцатом веке, до того, как храм в годы безбожия был закрыт.

Матушка Маргарита в своем мирском прошлом — человек ученый, ректор крупного, с множеством филиалов института, она и до своего пострижения в монахини была прихожанкой храма, и в какой-то момент, решив, что все основные дела в миру уже завершены, решила все оставить и далее жить монашеской жизнью. Так было положено начало монашескому сестричеству.

Небольшая община делает много доброго. Сестры заботятся о престарелых и болящих монахинях; помогают раненым воинам в госпиталях; по субботам здесь ежемесячно совершаются молебны Спасителю и Божией Матери о всех кающихся в грехе детоубийства, и на эти молебны едут с самых разных районов Московской области. Ежедневно читается акафист перед иконой Божией Матери «Неупиваемая Чаша».

Одно время матушка с присущей ей деловитостью и энергией взялась за создание, по всем правилам, по науке, подсобного хозяйства — храм-то Флора и Лавра, этим святым молятся о благополучии всякой домашней живности. Одно, другое, третье — вот уже в хозяйстве полтора десятка коров.

А это огромный труд — уход за животными, заготовка кормов, дойка, что-то надо делать с молоком. Молиться стало некогда!

Так мы опять возвращаемся к вопросу о многозаботливости человеческой, которая отвлекает от главного, отдаляет человека от Бога.

И вот когда встал вопрос, куда бы теперь деть это стадо, ставшее для небольшой монашеской общинки неподъемной обузой, то выяснилось, что желающих взять к себе во двор корову в селе просто нет. Люди привыкли жить без забот, без раннего вставания по утрам, без тяжелой работы по хозяйству. Все продукты они купят в магазине, даже если они не очень хорошего качества. Свое молочко, конечно, лучше, но такой ценой — нет-нет, большое спасибо.

Про компьютерных детей

Разговор у нас незаметно перешел на животных, а это такая благодатная тема! Тем более, что на терраске, где мы сидели, за нашим разговором все время очень внимательно следила грациозная серая кошка. А встретил меня у калитки лохматый и очень доброжелательный пес. Он даже не гавкнул — он что-то добродушно буркнул мне, ткнувшись носом в колени, и повел к крыльцу, оглядываясь, не отстала ли я.

— Он у нас очень добрый, — ласково прокомментировал отец Валерий, — и очень умный, всех любит, и все любят его. А кошек в доме три — каждую привела какая-то беда, кто замерзал, у кого лапка повреждена, куда же их? Вот, живут.

Как было тут не рассказать про своих, которых тоже много в доме.

А отец Валерий развил тему дальше.

— Очень важно, чтобы в доме, где растет ребенок, были животные, росли цветы, очень важно, чтобы он больше общался с природой, чтобы понятия о красоте и гармонии он впитывал с детства. Пока он не знает о Творце, пусть знакомится с миром Божиим, чтобы познав всю его красоту как Божьего творения, он потом мог восхититься премудростью Божией и Его величием. Надо обращать внимание маленького человека на красоту природы, чтобы он радовался ей, чтобы умел замечать перемены в окружающем мире.

Это все очень важно с самого раннего возраста, и если момент будет упущен, это будет очень трудно исправить. Если ребенок не научится воспринимать мир Божий как чудо, то душа его останется глухой и бесчувственной — к добру, к состраданию, к любви, к проявлению Божественного в мире. А если ребенок не научится радости общения с природой, с Божиим миром, с Божиими тварями, то дьявол обязательно подсунет ему подделку, суррогат радости. Что мы и можем сейчас наблюдать повсеместно — детей, уткнувшихся в экраны компьютеров, находящих радость в том, чтобы часами механически нажимать на кнопки, играя в различные компьютерные игры. Виртуальный мир самодостаточен. И у детей, воспитанных таким образом, практически отсутствует религиозное чувство. Оно воспитывается только в общении с живой природой, которая во всех своих проявлениях говорит о Творце.

Я научился жалеть неверующих людей

— Отец Валерий, пройдя большой жизненный путь, что в этом мире Вы поняли совершенно отчетливо и безоговорочно?

— Я понял, что человек, живущий с Богом — это счастливый человек. И великое несчастье, если человек живет без Бога. Все, что он достиг в жизни, все, что накопил, все, чему научился, все это мыльный пузырь, который в один момент лопнет, и он останется ни с чем. Я научился жалеть неверующих людей. Не презирать, не отвращаться от них, не осуждать, а жалеть. Я вижу в них несчастных людей, которые живут во тьме и не желают видеть света. Православный человек — это счастливый человек, вся жизнь его освящена верой, он может быть грешным, но у него есть надежда на спасение, вера связывает его с Богом.

Конечно, у всех есть недостатки, если смотреть только на них, все может показаться в мрачном свете. Но надо стараться видеть в человеке хорошее, а на недостатки смотреть сквозь пальцы.

* * *

Когда слушала я отца Валерия, вот какая мысль внезапно пришла в голову. Наверно, ко всем она пришла уже давно, а ко мне вот только что, и я ей очень обрадовалась. Послушаешь иного человека — вокруг него одни глупцы, негодяи и прохвосты. Бедняга, как же ему тяжело. Но не стоит обращать внимания на его слова — это он видит и комментирует сам себя. Ему еще много придется потрудиться, прежде чем все плохие люди вокруг заменятся вдруг на хороших. Пожелать ему только помощи Божией.

Совсем другое дело, когда вокруг человека одни только замечательные, талантливые, энергичные, добрые люди. Отец Валерий без конца кем-нибудь восхищается: Мариной Федоровной, у которой необыкновенный организаторский талант; матушкой Маргаритой, которая, какая молодец, опять что-то там новое изучает; собратом-священником, который умеет молиться по-настоящему; афонским монахом, у которого такие глубокие, такие настоящие суждения. Посмотришь: ну просто золотые люди вокруг! Почему это так? А потому что это самый, наверное, большой талант — видеть в человеке только хорошее, а на недостатки смотреть сквозь пальцы. И всех любить. И тогда от тебя такой идет свет, что на него и сходятся люди, один другого лучше.

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.