«Мы
В очередную годовщину со дня рождения протоиерея Александра Меня предлагаем вам его беседу “Жизнь в Церкви” из сборника “Домашние беседы о Христе и Церкви”.

Человек в храме — среди чужих

Что дает нам Дух Божий в Церкви? Разумеется, те, кто будут ориентироваться на церковный бытовизм или посредственность, те, кто будут говорить: «ну, другие же ходят в храм — и ничего, не лучше нас, не хуже нас», — никуда не продвинутся; это мерило, конечно, совершенно не годится для нас. Почему? Потому что, если мы действительно хотя бы искру хотим усвоить из этого огня, тогда нам надо ориентироваться только на самые высокие идеалы.

o-aleksandr-menВы скажете: мы же не способны, мы слабы, мы: — у каждого есть свое: семейные обстоятельства, болезни, черты характера… Бог может из самого неспособного сделать способного — только надо желать, только надо, чтобы воля к этому была, и все. Более того, из самых, может быть, негодных могут получиться наиболее годные — чтобы люди не думали, что это только от их заслуг. Как апостол Павел говорит: «Посмотрите, много ли вас призвано премудрых и разумных? Бог немощное избрал». Может, мы с вами здесь можем считать себя премудрыми и разумными по официальному призванию, потому что у нас есть дипломы какие-то, «корочки» — но, в сущности, много ли они значат?

И надо сохранить внутреннее единство между собой. Потому что на этом также стоит Церковь. «Сколь добро и красно жити братии вкупе». Понимаете, человек, который считает себя православным, приходит в храм и находится там среди чужих людей, уходит домой и остается один среди чужих людей, — он живет в Церкви всего на несколько процентов. И не потому мы знаем друг друга и вместе как-то живем, что это наша прихоть или что это моя выдумка, или ваше желание, может быть, скрасить кому-то одиночество, а для кого-то, может быть, что-то еще. Это изначальный замысел: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я среди вас».

 

Меланхолическая история Церкви

И если вы проследите историю Церкви в тот момент, когда в ней действовали непосредственные ученики Христовы, вы увидите, что она строилась не на колоколах, не на колокольнях, не на иконах, не на пышных храмах, не на барочных алтарях, не на блестящих облачениях, не на премудром богословии; она строилась на общении людей — в вере, молитве и взаимной помощи.

Рафаэль.Святой Павел, проповедует в Афинах.

Рафаэль.Святой Павел, проповедует в Афинах.

Почему мы должны постоянно обращаться к истокам Церкви? Потому что каждый человек как бы очищается, возвращаясь к истокам своей душевной жизни, своего рождения, своего детства, или к истокам своего духовного детства, когда он сделал первые шаги по духовному пути. Мы всегда на это ориентируемся, мы как бы выправляем по этому свой путь. И мы свой путь христианский, церковный выправляем по Евангелию.

История Церкви — исключительно меланхолическая наука; она изображает в основном грехи людей. История Церкви — по фактам — преимущественно история отпадения людей от Христа, измены Ему на уровне слов и дел. Часто история Церкви — это история искусства, история культуры, история философии, история войн, история конфликтов, гонений, инакомыслящих и т. д. И найти в истории христиан подлинную историю Церкви с большой буквы — это искусство, искусство не простое. Все это можно сравнить с большой рекой, которая после наводнения или какой-то катастрофы несет мусор, трупы, бревна, — и вот где-то там чистая вода.

Поэтому мы всегда должны ориентироваться на изначальное евангельское апостольское христианство. Так учили нас отцы Церкви. Отцы Церкви являются основателями, основой Церкви как структуры, и у них было два ориентира: первый — они всегда оборачивались на апостолов, всегда; второй — они всегда были открыты к миру. Проблемы, которые волновали мир, волновали и их социальные, культурные, даже политические проблемы очень их затрагивали. Некоторые люди, ориентируясь на отцов Церкви, думают, что к первоначальному христианству надо вернуться просто подражанием. Но надо вернуться не имитацией, а — в духе их.

40 тысяч лет язычества в нас

Когда мне какой-нибудь псевдоправославный «ортодокс» говорит: «Ну, что вы читаете светскую литературу! Надо читать святых отцов!» — обычно эти персонажи святых Отцов не читают. Если бы они читали, тогда бы они знали, скажем, хотя бы книгу святого Василия Великого, одного из величайших наших отцов, имя которого носит литургия! Специальная книга написана им о пользе для юношества чтения языческих сочинений, языческих авторов. Значит, Василий Великий думает так, а они, ссылаясь на святых отцов, думают совершенно иначе. И этим прикрывается не только косность мысли, этим прикрывается язычество, глубоко живущее внутри каждого из нас. Язычество в нас живет.

st-symeon-bust2

Святой Василий Великий

Язычество есть естественная религия, язычество есть порождение человеческой психики. Это есть стремление человека установить какие-то связи с таинственными силами, которые существуют, и каждый из нас язычник. В трудные минуты мы всегда готовы загадывать, волхвовать… Если бы в соседней комнате находился хиромант, который точно предсказывает будущее, все бы мы либо пошли, чтобы узнать, либо хотели бы пойти, и если бы не пошли, то только от стыда. В общем, язычник заключает сделки с таинственными силами; он находится в мире, который ему непонятен, он хочет этим миром как-то управлять. И в нас, где-то глубоко в душе, это живет: мы перед лицом неведомого; как у Блока — «страшный мир».

Христианин это разрывает — потому что он с доверием идет, и для него не существует «страшный мир», это то, что у него под ногами. Язычник в нас сидит потому, что в каждом из нас находятся сорок тысяч лет язычества — и только жалких две тысячи лет христианства. Оно не только с трудом проникает в толщу народа, оно с трудом проникает в наше сознание.

Язычество нам всегда легче, естественная религиозность всегда проще. Она свойственна людям. И часто то, что люди выдают за православие или за другую христианскую религию, есть просто естественная религиозность, которая является своего рода опиумом для народа. Она работает как вид духовной анестезии, является типом приспособления человека к окружающей среде. И тогда над всем этим миром можно поставить лозунг у двери «туда»: «Блажен, кто верует, тепло ему на свете». И массы людей, которым холодно на свете, стремятся в это тепло и представляют себе христианство в виде… ну, если не бани какой-то, то, по крайней мере, какого-то исключительно теплого места, в виде лежанки, где можно согреться…

 

Дух — это не тепло, а огонь!

Это все не так! Даже если бы я был мусульманином и пришел к вам, просто изучив ваши христианские книги, со стороны, я бы сказал: господа, это не так. Ваша религия в этом совершенно не заключается. Бог ваш — «огонь поядающий», а не печка теплая, и Он вас зовет в место, где дуют все холодные ветры. Так что ничего подобного нет. Вы приспособили, вы адаптировали к своим человеческим потребностям какое-то совершенно иное учение. Вы сделали его обычной народной религией, религией, которая вырастает из психологии человека, народа (народное — это не значит крестьянское или рабочее), она вырастает в человечестве.

14482804_1078476765607392_5590835130512965632_n

 

Вообще проблема язычества в христианстве очень сложна. Почему я сделал такое отступление? Потому что я хотел бы, чтобы вы, хотя бы в малой степени общаясь, нашли в себе силы двигаться к истинному христианству. Есть такое слово, есть даже такая книга у святителя Тихона Задонского: «Об истинном христианстве». А до него протестантский писатель Иоганн Арнд тоже написал книгу (в свое время очень популярную в России и во всех странах), которая тоже называлась «Об истинном христианстве». Значит, христианство может быть и истинным, и «псевдо». «Псевдо» всегда удобнее, всегда нас больше устраивает, и поэтому в религиозной жизни наших современников очень часто господствует церковная нечестность: когда человек предпочитает то, что ему удобно, спокойно и хорошо, то, что его оправдывает, успокаивает, то, что ему нравится. Совсем не к этому призвал нас Господь, Который сказал, что «врата тесны» и «путь узок». Понимаете, еще и еще раз нужно понять, что вот этот Дух — это не тепло, а это огонь. Это огонь. Если мы будем жить в этом огне, который будет сокровенно в нас гореть — сокровенно, — мы тогда сможем идти по холодным местам и не замерзнем.

Христианство похоже не на печку теплую, а на какой-нибудь ядерный реактор, внутри которого происходят непостижимые для человека процессы, которые стимулируют огромные ступени, зависящие от этого ядра.

 

Когда фанатик приходит в Церковь

Значит, такая вот цель — найти в себе истинное христианство; я подчеркиваю: найти в себе. Потому что я был бы очень огорчен, если бы вы подумали: «Ага, он говорит, что мы — истинные христиане, а эти, дундуки, они — не истинные». И сразу линия между овцами и козлищами пролегла бы таким образом, что на стороне овец оказались бы мы, а на стороне козлищ все те, кто нам не угоден. Я нарочно подчеркнул, что язычник живет в нас. Истинное христианство нужно найти в себе.

Вот так, с беспощадностью к себе, прежде всего вместе находя то, чего от нас хочет Господь, то, что мы должны сделать на земле за эту короткую жизнь, в общем, достаточно короткую, — устремляясь к этому, мы, в конце концов, найдем именно истинный путь.

И будем честно себе говорить: вот в тебе говорит совсем другое, — будем это от себя отметать. Ведь это работает как механизм компенсации, самооправдания… Я помню одного человека, который крестился незадолго до того, как я с ним познакомился. Он был фанатик, страшно нетерпимый тип. До этого он был нетерпимым коммунистом, потом фашистом, потом еще кем-то менял очень много разных нетерпимостей. И вот он пришел в Церковь. И я вижу, что у него пена возникает, когда он говорит о неправославных, об атеистах. Он не был честен по отношению к себе, он не заметил, по существу, что этот нелепый фанатизм крылся, конечно, в его характере, в его эмоциональной структуре, в чем-то физиологическом: вместо того чтобы понять это как порок, с которым надо бороться, он поставил на нем крестик (или, вернее, православный крест, восьмиконечный) и заржал тем же самым голосом, только другой текст был, но интонация-то была та же самая. Ну, это такой очень яркий случай, но мы все этим так или иначе страдаем и как бы перекрываем путь для источника Божия, который должен в нас бить.

 

Аудио предоставлено порталом Предание.ру

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Материалы по теме
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.