Я вырос в ленинградскую блокаду
На братских могилах
Про Серёжку Фомина
Штрафные батальоны
Песня о звездах (Мне этот бой не забыть нипочем)
Высота
Сыновья уходят в бой
Разведка боем
Мерцал закат, как блеск клинка (Военная песня)
Он не вернулся из боя
Тот, который не стрелял
Ещё не вечер
Песня лётчика
Песня о Земле
Мы вращаем Землю
Я вырос в ленинградскую блокаду
Я вырос в ленинградскую блокаду,
Но я тогда не пил и не гулял.
Я видел, как горят огнем Бадаевские склады,
В очередях за хлебушком стоял.
Граждане смелые!
А что ж тогда вы делали,
Когда наш город счет не вел смертям? —
Ели хлеб с икоркою,
А я считал махоркою
Окурок с-под платформы черт-те с чем напополам.
От стужи даже птицы не летали,
И вору было нечего украсть,
Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали,
А я боялся — только б не упасть.
Было здесь до фига
Голодных и дистрофиков —
Все голодали, даже прокурор.
А вы в эвакуации
Читали информации
И слушали по радио «От Совинформбюро».
Блокада затянулась, даже слишком,
Но наш народ врагов своих разбил,-
И можно жить, как у Христа за пазухой, под мышкой,
Да только вот мешает бригадмил.
Я скажу вам ласково:
— Граждане с повязками!
В душу ко мне лапами не лезь!
Про жизнь вашу личную
И непатриотичную
Знают уже органы и ВЦСПС.
На братских могилах
На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают —
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче — гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы —
Все судьбы в единую слиты.
А в Вечном огне виден вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата.
У братских могил нет заплаканных вдов —
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов…
Но разве от этого легче?!
Про Серёжку Фомина
Я рос как вся дворовая шпана —
Мы пили водку, пели песни ночью,-
И не любили мы Сережку Фомина
За то, что он всегда сосредоточен.
Сидим раз у Сережки Фомина —
Мы у него справляли наши встречи,-
И вот о том, что началась война,
Сказал нам Молотов в своей известной речи.
В военкомате мне сказали: «Старина,
Тебе броню дает родной завод «Компрессор»!»
Я отказался, — а Сережку Фомина
Спасал от армии отец его, профессор.
Кровь лью я за тебя, моя страна,
И все же мое сердце негодует:
Кровь лью я за Сережку Фомина —
А он сидит и в ус себе не дует!
Теперь небось он ходит по кинам —
Там хроника про нас перед сеансом, —
Сюда б сейчас Сережку Фомина —
Чтоб побыл он на фронте на германском!
…Но наконец закончилась война —
С плеч сбросили мы словно тонны груза,-
Встречаю я Сережку Фомина —
А он Герой Советского Союза…
Штрафные батальоны
Всего лишь час дают на артобстрел —
Всего лишь час пехоте передышки,
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну а кому — до «вышки».
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну а кому — до «вышки».
За этот час не пишем ни строки —
Молись богам войны, артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так — мы штрафники,
Нам не писать: «…считайте коммунистом».
Перед атакой — водку, — вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку,
Поэтому мы не кричим «ура» —
Со смертью мы играемся в молчанку.
У штрафников один закон, один конец:
Коли, руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец —
Медаль на грудь поймаешь за отвагу.
Ты бей штыком, а лучше — бей рукой:
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой —
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Считает враг: морально мы слабы, —
За ним и лес, и города сожжены.
Вы лучше лес рубите на гробы —
В прорыв идут штрафные батальоны!
Вот шесть ноль-ноль — и вот сейчас обстрел.
Ну, бог войны, давай без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, а большинству — до «вышки».
Песня о звездах (Мне этот бой не забыть нипочем)
Мне этот бой не забыть нипочем —
Смертью пропитан воздух,-
А с небосклона бесшумным дождем
(повторять последние две строчки везде)
Падали звезды.
Снова упала — и я загадал:
Выйти живым из боя,-
Так свою жизнь я поспешно связал
С глупой звездою.
Я уж решил: миновала беда
И удалось отвертеться, —
Но с неба свалилась шальная звезда —
Прямо под сердце.
Нам говорили: Нужна высота!
И не жалеть патроны!…
Вон покатилась вторая звезда —
Вам на погоны.
Звезд этих в небе — как рыбы в прудах, —
Хватит на всех с лихвою.
Если б не насмерть, ходил бы тогда
Тоже — Героем.
Я бы звезду эту сыну отдал,
Просто — на память…
В небе висит, пропадает звезда —
Некуда падать.
Высота
Вцепились они в высоту, как в свое.
Огонь минометный, шквальный…
А мы все лезли толпой на нее,
Как на буфет вокзальный.
И крики «ура» застывали во рту,
Когда мы пули глотали.
Семь раз занимали мы ту высоту —
Семь раз мы ее оставляли.
И снова в атаку не хочется всем,
Земля — как горелая каша…
В восьмой раз возьмем мы ее насовсем —
Свое возьмем, кровное, наше!
А может ее стороной обойти,-
И что мы к ней прицепились?!
Но, видно, уж точно — все судьбы-пути
На этой высотке скрестились.
Сыновья уходят в бой
Сегодня не слышно биенья сердец —
Оно для аллей и беседок.
Я падаю, грудью хватая свинец,
Подумать успев напоследок:
«На этот раз мне не вернуться,
Я ухожу, придет другой».
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Вот кто-то решив: «После нас — хоть потоп»,
Как в пропасть, шагнул из окопа,
А я для того свой покинул окоп,
Чтоб не было вовсе потопа.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я крепко обнимусь с землей.
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Кто сменит меня, кто в атаку пойдет?
Кто выйдет к заветному мосту?
И мне захотелось: пусть будет вон тот,
Одетый во всё не по росту.
Я успеваю улыбнуться,
Я видел, кто придет за мной.
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Разрывы глушили биенье сердец,
Мое же — мне громко стучало,
Что все же конец мой — еще не конец:
Конец — это чье-то начало.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я ухожу — придет другой.
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Разведка боем
Я стою, стою спиною к строю,-
Только добровольцы — шаг вперед!
Нужно провести разведку боем,-
Для чего — да кто ж там разберет…
Кто со мной? С кем идти?
Так, Борисов… Так, Леонов…
И еще этот тип
Из второго батальона!
Мы ползем, к ромашкам припадая,-
Ну-ка, старшина, не отставай!
Ведь на фронте два передних края:
Наш, а вот он — их передний край.
Кто со мной? С кем идти?
Так, Борисов… Так, Леонов…
И еще этот тип
Из второго батальона!
Проволоку грызли без опаски:
Ночь — темно, и не видать ни зги.
В двадцати шагах — чужие каски,-
С той же целью — защитить мозги.
Кто со мной? С кем идти?
Так, Борисов… Так, Леонов…
Ой!.. Еще этот тип
Из второго батальона.
Скоро будет «Надя с шоколадом» —
В шесть они подавят нас огнем,-
Хорошо, нам этого и надо —
С богом, потихонечку начнем!
С кем обратно идти?
Так, Борисов… Где Леонов?!
Эй ты, жив? Эй ты, тип
Из второго батальона!
Пулю для себя не оставляю,
Дзот накрыт и рассекречен дот…
А этот тип, которого не знаю,
Очень хорошо себя ведет.
С кем в другой раз идти?
Где Борисов? Где Леонов?..
Правда жив этот тип
Из второго батальона.
…Я стою спокойно перед строем —
В этот раз стою к нему лицом,-
Кажется, чего-то удостоен,
Награжден и назван молодцом.
С кем в другой раз ползти?
Где Борисов? Где Леонов?
И парнишка затих
Из второго батальона…
Письмо перед боем
Полчаса до атаки,
Скоро снова — под танки,
Снова слушать разрывов концерт, —
А бойцу молодому
Передали из дому
Небольшой голубой треугольный конверт.
И как будто не здесь ты,
Если — почерк невесты
Или пишут отец твой и мать, —
Но случилось другое —
Видно, зря перед боем
Поспешили солдату письмо передать.
Там стояло сначала:
Извини, что молчала,
Ждать не буду. — И все, весь листок.
Только снизу — приписка:
Уезжаю неблизко, —
Ты ж спокойно воюй и прости, если что.
Вместе с первым разрывом
Парень крикнул тоскливо:
Почтальон, что ты мне притащил! —
За минуту до смерти
В треугольном конверте
Пулевое ранение я получил.
Он шагнул из траншеи
С автоматом на шее,
Он разрывов беречься не стал, —
И в бою над Сурою
Он обнялся с землею,
Только — ветер обрывки письма раскидал.
Мерцал закат, как блеск клинка (Военная песня)
Мерцал закат, как блеск клинка,
Свою добычу смерть считала.
Бой будет завтра, a пока
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу.
Припев:
Отставить разговоры,
Вперед и верх a там
Ведь это наши горы
Они помогут нам.
Они помогут нам!
A до войны вот этот склон
Немецкий парень брал c тобою
Он падал вниз, но был спасен
A вот сейчас, быть может, он
Свой автомат готовит к бою.
Припев.
Взвод лезет вверх a y реки
Тот c кем ходил ты раньше в паре
Мы ждем атаки до тоски
A вот альпийские стрелки
Сегодня что-то не в ударе.
Припев.
Он не вернулся из боя
Почему все не так, вроде все, как всегда:
Тоже небо – опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах – без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.
То, что пусто теперь, — не про то разговор,
Вдруг заметил я – нас было двое.
Для меня словно ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
Нынче вырвалось, будто из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
— Друг! Оставь покурить! – А в ответ – тишина:
Он вчера не вернулся из боя.
Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие — как часовые,
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.
Нам и место в землянке хватало вполне,
Нам и время текло для обоих.
Все теперь – одному. Только кажется мне –
Это я не вернулся из боя.
Тот, который не стрелял
Я вам мозги не пудрю — уже не тот завод.
В меня стрелял поутру из ружей целый взвод.
За что мне эта злая, нелепая стезя?-
Не то чтобы не знаю — рассказывать нельзя.
Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял,
И взвод отлично выполнил приказ,
Но был один, который не стрелял.
Судьба моя лихая давно наперекос,-
Однажды «языка» я добыл, да не донес.
И особист Суэтин, неутомимый наш,
Еще тогда приметил и взял на карандаш.
Он выволок на свет и приволок
Подколотый, подшитый материал,
Никто поделать ничего не смог.
Нет, смог один, который не стрелял.
Рука упала в пропасть с дурацким криком «Пли!»
И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли.
Но слышу:- Жив зараза. Тащите в медсанбат!
Расстреливать два раза уставы не велят.
А врач потом все цокал языком
И, удивляясь, пули удалял,
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.
Я раны, как собака, лизал, а не лечил,
В госпиталях, однако, в большом почете был.
Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол:
— Эй ты, недостреленный! Давай-ка на укол!
Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал,
Чтоб было слаще воевать ему,
Кому? Тому, который не стрелял.
Я пил чаек из блюдца, со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться, и я довоевал.
В свой полк определили. — Воюй, — сказал комбат,-
А что недострелили, так я невиноват!..
Я тоже рад был, но, присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял,-
Немецкий снайпер дострелил меня
Убив того, который не стрелял.
Ещё не вечер
Четыре года рыскал в море наш корсар
В боях и штормах не поблекло наше знамя.
Мы научились штопать паруса
И затыкать пробоины телами.
За нами гонится эскадра по пятам.
Ha море штиль и не избегнуть встречи.
Но нам сказал спокойно капитан:
-Еще не вечер, еще не вечер !
Вот развернулся боком флагманский фрегат, и левый борт окрасился дымами,
Ответный залп — на глаз и наугад. Вдали пожар и смерть. Удача с нами !
Из худших выбирались передряг, но с ветром худо и в трюме течи,
А капитан нам шлет привычный знак: -Еще не вечер, еще не вечер !
Ha нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз,
и видят нас, от дыма злых и серых,
Но никогда им не увидеть нас прикованными к веслам на галерах !
Неравный бой. Корабль кренится наш. Спасите наши души человечьи !
Но крикнул капитан: -Ha абордаж ! Еще не вечер ! Еще не вечер.
Кто хочет жить, кто весел, кто не тля — готовьте ваши руки к рукопашной !
А крысы пусть уходят с корабля — они мешают схватке бесшабашной.
И крысы думали: А чем не шутит черт ?! И тупо прыгали, спасаясь от картечи.
А мы с фрегатом становились к борту борт. Еще не вечер. Еще не вечер !
Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза !
Чтоб не достаться спрутам или крабам,
Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах,- мы покидали тонущий корабль.
Но нет ! Им не послать его на дно — поможет океан, взвалив на плечи.
Ведь океан-то с нами заодно ! И прав был капитан — еще не вечер !
Песня лётчика
Их восемь — нас двое, — расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись! Нам не светит с тобою,
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину —
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит — и шансы равны.
Мне в хвост вышел «мессер», но вот задымил он,
Надсадно завыли винты, —
Им даже не надо крестов на могилы —
Сойдут и на крыльях кресты!
Я — «Первый», я — «Первый», — они под тобою!
Я вышел им наперерез!
Сбей пламя, уйди в облака — я прикрою!
В бою не бывает чудес.
Сергей, ты горишь! Уповай, человече,
Теперь на надежность строп!
Нет, поздно — и мне вышел «мессер» навстречу, —
Прощай, я приму его в лоб!..
Я знаю — другие сведут с ними счеты, —
Но, по облакам скользя,
Взлетят наши души, как два самолета, —
Ведь им друг без друга нельзя.
Архангел нам скажет: «В раю будет туго!»
Но только ворота — щелк, —
Мы Бога попросим: «Впишите нас с другом
В какой-нибудь ангельский полк!»
И я попрошу Бога, Духа и Сына, —
Чтоб выполнил волю мою:
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом последнем бою!
Мы крылья и стрелы попросим y Бога, —
Ведь нужен им ангел-ас, —
А если y них истребителей много —
Пусть примут в хранители нас!
Хранить — это дело почетное тоже, —
Удачу нести на крыле
Таким, как при жизни мы были с Сережей,
И в воздухе и на земле.
Песня о Земле
Кто сказал: «Все сгорело дотла,
Больше в Землю не бросите семя»?!
Кто сказал, что Земля умерла? —
Нет, она затаилась на время.
Материнства не взять y Земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что Землю сожгли? —
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки, как раны, зияют.
Обнаженные неpвы Земли
Неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет.
Не записывай Землю в калеки!
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?
Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всеx своих ран, из отдушин.
Ведь Земля — это наша душа,
Сапогами не вытоптать душу!
Кто поверил, что Землю сожгли? —
Нет, она затаилась на время.
Мы вращаем Землю
От границы мы Землю вертели назад —
Было дело, сначала.
Но обратно ее закрутил наш комбат,
Оттолкнувшись ногой от Урала.
Наконец-то нам дали приказ наступать,
Отбирать наши пяди и крохи,
Но мы помним, как солнце отправилось вспять
И едва не зашло на Востоке.
Мы не меряем Землю шагами,
Понапрасну цветы теребя,
Мы толкаем ее сапогами —
От себя, от себя.
И от ветра с Востока пригнулись стога,
Жмется к скалам отара.
Ось земную мы сдвинули без рычага,
Изменив направленье удара.
Не пугайтесь, когда не на месте закат.
Судный день — это сказки для старших.
Просто Землю вращают, куда захотят,
Наши сменные роты на марше.
Мы ползем, бугорки обнимаем,
Кочки тискаем зло, не любя,
И коленями Землю толкаем —
От себя, от себя.
Здесь никто не найдет, даже если б хотел,
Руки кверху поднявших.
Всем живым — ощутимая польза от тел:
Как прикрытье используем павших.
Этот глупый свинец всех ли сразу найдет,
Где настигнет — в упор или с тыла?
Кто-то там впереди навалился на дот —
И Земля на мгновенье застыла.
Я ступни свои сзади оставил,
Мимоходом по мертвым скорбя,
Шар земной я вращаю локтями —
От себя, от себя.
Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,
Принял пулю на вдохе,
Но на Запад, на Запад ползет батальон,
Чтобы солнце взошло на Востоке.
Животом — по грязи, дышим смрадом болот,
Но глаза закрываем на запах.
Нынче по небу солнце нормально идет,
Потому что мы рвемся на Запад!
Руки, ноги — на месте ли, нет ли, —
Как на свадьбе, росу пригубя,
Землю тянем зубами за стебли —
На себя, на себя!
