Главная Архимандрит Павел (Груздев)

Архимандрит Павел (Груздев)

Архимандрит Павел (Груздев)

Павел Александрович Груздев (впоследствии, архимандрит Павел) родился в 1910 году в деревне Барок Мологского уезда Ярославской губернии. С четырех лет воспитывался при
Афанасьевском Мологском женском монастыре родными тетками – монахинями. В 1929 году после закрытия монастыря переехал в Варлаамо-Хутынский монастырь г.Новгорода, работал на судостроительной верфи. В 1932-41 гг. жил в родном доме (в 1938 году дом был перевезен в г. Романов-Борисоглебск (Тутаев).
13 мая 1941 года Павел Груздев был арестован по делу архиепископа Ярославского Варлаама (Ряшенцева). На допросах его избивали, он потерял зубы и частично — зрение. По приговору за верность Церкви получил шесть лет лагерей и три года ссылки. В 1941-47 гг находился в Вятлаге. В 1947 году вернулся из лагеря домой в г. Тутаев, в 1949 г снова арестован и сослалан в Казахстан, в г. Петропавловск. До августа 1954 г. работал чернорабочим и исполнял обязанности уставщика и чтеца в храме. По возвращении домой в Тутаев в 1954 г. жил с родителями, в 1958 г. реабилитирован, в Ярославле был рукоположен во диакона и пресвитера. С 1960 года — настоятель Троицкого храма в с. Верхне-Никульское Некоузского района, в августе 1961 года пострижен в монашество, в 1966 году возведен в сан игумена, в 1983 году — в сан архимандрита.
Его знали в окрестных селах, к нему приходили и простые рабочие, и профессора из Академгородка. К нему приезжали жители многих городов за благодатным утешением и решением жизненных вопросов. В конце 1980х гг. о.Павел почти ослеп. С 1992 года — за штатом по состоянию здоровья. Жил в Тутаеве, при Воскресенском соборе, продолжая служить, проповедовать, принимать народ. Многочисленны свидетельства его прозорливости. Скончался 13 января 1996 года, похоронен на Леонтьевском кладбище в левобережной части г. Романова-Борисоглебска.

И с неба огонь сходил на это домишко
Еще глухая ночь, а уже слышу, как подходят к бараку, где я жил: "Не проспи, Павёлко! Пойдем, а? Не опоздать бы нам, родненькой..." А верст пятнадцать идти, далеко. Это они шепчут мне, шепчут, чтобы не проспать. А я и сам-то не сплю, как заяц на опушке. Ладно! Хорошо! Встал, перекрестился. Пошли.
Пост – телу чистота, душе красота!
Знаю старуху – она умерла. Постница была страшная. Шла наша старуха и вдруг упала. А мужик-пьяница на тракторе ехал, подобрал ее и в больницу привез.
Очередь за хлебом
Послушайте, что расскажу. Ночь. Очередь в Тутаеве, и я в этой очереди за хлебом. Давали тогда нам по килограмму или по два, не припомню. Женщина с детишками в той очереди стояла, ребенок у нее на руках, а еще двое за юбку держатся. Открывают магазин, вышла продавщица на порог и говорит: — Хлеба сегодня на пятьдесят-шестьдесят человек, а остальные, которые лишние, не стойте.
Комплексный обед
— Отец Павел, я выезжаю по особому делу по важному, вот тебе 25 рублей денёг, зайдешь в столовую и поешь. Дал 25 рублей. Иду, написано «Столовая». Зашел, а там говорят: — Нет, в валенках не пускаем, надо в ботинках.
Девичья честь
Пригнали как-то к нам в лагеря девчонок. Все они молодые-молодые, наверное, и двадцати им не было. Их «бендеровками» называли. Не знаю, что такое «бендеровки»? Знаю только, были они с Украины, хохлушки. Среди них одна красавица — коса у ней до пят, и лет ей от силы шестнадцать. И вот она-то так ревит, так плачет...