Наталия Евгеньевна Сухинина

Поплакала, да и запретила себе плакать: муж он ей, а значит, будет она с ним жить, сколько суждено. Но суждено было мало. Большими глотками, взахлёб испила она горькую чашу нелюбимой жены. Некоторым по маленькому глоточку на всю жизнь хватает.

Сначала было слово. Очень простое слово, из тех, что мы произносим, не задумываясь, и бывает - по нескольку раз на дню. Сказано оно было после короткого треньканья звонка: щелкнул замок в двери, и без всякой настороженности она распахнулась, впуская незнакомого человека (меня то есть) в дом.

Могли бы вы целый день от утренней зорьки до густых сумерек промолчать, будто воды в рот набрали? И не просто отсиживаясь в укромном местечке, а находясь «на юру», среди говорливого донельзя окружения, которое так и норовит развязать твой язык?

Маленькая беззащитная уточка, обреченная на погибель, попадает в добрые надежные руки и теплый дом. Так что же получается - радостная сказка? Нет, скорее все-таки печальная. Но ее печаль светла и добра, ее печаль из самой нашей жизни, в которой доводится порой много страдать, прежде чем обрести трепетную любовь и надежную опору.

— Выпейте, — обратилась ко мне мама невесты, ведь вы сегодня так много работали. Выпила. И... уже не вправе была писать этот репортаж. Адрес дали по ошибке — отговорилась тогда в редакции, свадьба была в духе старых традиций — алкогольная.

Я хочу тебе сказать, Лейла, очень важную вещь. Мне ещё долго мотать мой срок. 10 лет — это почти жизнь. А ты молода. Я решил... я решил, что тебе надо устраивать свою жизнь — выйти замуж. Да, да! — Аслан почти крикнул на неё, когда она отчаянно замотала головой

Как-то утром Катя проснулась и долго смотрела в окно. - Куда пропали снегири, бабушка? Давно нет, а раньше каждое утро прилетали. Накрахмаленная занавеска, голая яблоневая ветка на унылом ветру. Взрослая девочка ждет ответа.

Почему нам не помогают святые? - спросите вы. Да потому, что не просим. А если и попросим - то между прочим, наспех, скороговоркой, без особой надежды. Так и живём. Годы копим, а опыта молитвенного не приобретаем. И лишь серьёзные жизненные испытания в один миг делают из нас учеников, схватывающих на ходу. Мудрёная наука молитвы осваивается в раз - и время находится, и усердие, и силы.