Продолжение, см. начало
— Как вы вообще сюда дошли?
— Я здесь рядом живу, записалась на прием…
— Нет, вы как в таком состоянии куда-то ходите, что-то делаете?
Да я вроде и работала даже нормально, никто не жаловался. В платной клинике врач была слегка в замешательстве, особенно когда увидела анализы, но честно сказала, что она не готова меня наблюдать. Мне нужна госпитализация, надо подбирать терапию, а у нее ребенок, она тут на полставки… На самом деле спасибо ей за это, я думаю, не все вот так просто откажутся от пациента, который добровольно принес свои деньги.
Всего 4 500 — и приходите послезавтра, а не через три месяца
Поэтому я пошла (да нормально я вообще ходила!) в крупный государственный клинический и научный центр. И тут мне действительно повезло, когда я наугад записалась на платный прием к Светланочке Игоревночке (про себя я не могу называть ее иначе, она просто прекрасна во всех отношениях — хотя фио в данном случае выдуманы). Прием пациентов врач вела прямо в кабинете на учебной кафедре, несколько дней в неделю, кажется, по полдня, там же преподавала. Все было внимательно и вовремя.
Она более спокойно отнеслась к моему случаю, хотя и с интересом. Госпитализация, по ее мнению, была необязательна, для уточнения диагноза и назначения лечения нужно было сделать сцинтиграфию. И стоит поискать, где побыстрее.
Я решила начать с госбольниц:
— Мне нужно сделать сцинтиграфию…
Еще не успела договорить, а мне уже ответили:
— Запись на конец июня!
Я проверила календарь — было 2 апреля.
— А платно…
Опять не успела договорить, как меня уже записали на послезавтра. Всего 4 500 рублей, если не изменяет память, а какое ускорение!
Болезнь Грейвса, или аутоимунный тиреотоксикоз, МКБ Е05.0, и лечение тиреостатиками. Показатели гормонов нужно было контролировать, поэтому ходила я на консультации первое время регулярно. Заодно на мне обучались студенты. Если я правильно понимаю, они уже определились со специализацией, и, на мой взгляд, обучение давалось им не без труда. С.И. очень терпеливо задавала вопросы — и еще более терпеливо ждала, но не дожидалась ответов, и отвечала сама.
Как-то раз без студента я спросила: «Они просто учатся еще, скоро же будут все знать?» Оказалось, что не факт. Например, некоторые молодые врачи, которые приходят на работу, не помнят наизусть ключевые показатели (Т4св 0,8-2,1, ТТГ 0,27-4,2), постоянно ищут что-то в интернете, но думают, что все знают, ни с кем не советуются. Радует, что все же более опытные врачи успевают вмешаться в самый последний момент и вылечить пациентов.
А ведь эти некоторые тоже ведут такой же платный прием, в этом же центре! И не только в нем. Светланочка Игоревночка (моя прелесть, и тоже еще очень молодая, как мне все-таки повезло) работает в трех или четырех местах — это на жизнь чтобы хватало.
Я верю, что любые врачи — и молодые, и не очень — могут встречаться разные. Но вот онколог в онкодиспансере тоже рассказывал нам (кажется, ему просто хотелось поделиться): «А скоро у нас будут работать такие врачи, которые будут просто на вас смотреть — и все… А что делать с вами — они не знают».
Платная медицина бывает разная — и государственная, и частная
Скажете, но маму же я лечу платно? Что же, как я и заявила сразу, во-первых, это рулетка. Хорошо, когда есть рекомендации от знакомых, но не всегда кто-то в окружении знает врача именно нужной специализации.
Во-первых, платная медицина стоит разных денег. Есть шанс, что в более дорогих клиниках и центрах набирают врачей, уже подтвердивших свою квалификацию и заинтересованных в своей работе и развитии. Чаще всего люди идут в клиники среднего ценового сегмента. Круто, если там все же окажется моя Светланочка Игоревночка.
А если нет? Я слышала про совершенно ненужную операцию по удалению органа, который бы еще пригодился. И про «инновации» в лабораториях, когда десять пробирок сливают вместе и тестируют на ВИЧ — если ни у кого нет, как хорошо, какая прибыль, заплатили-то все десять человек. Где-то предлагают сдать любые анализы, только умеют делать не все, поэтому ставят результаты по ощущениям врачей (правда-правда!).
Тем ценнее был совет Светланочки Игоревночки: «ваше здоровье — ваше дело». Она сразу сказала мне: «Неизвестно, к кому вам придется обратиться, вы можете и не понять уровень врача, перепроверяйте все, что он говорит, включайте мозги, гуглите, вся информация доступна — научитесь находить нужную, ведите свою собственную карту, изучайте, разбирайтесь». Совет немного грустный, я все же не собиралась получать медицинское образование, да и, даже считая себя вполне разумной, не хочется удариться совсем уж в безапелляционное самолечение. Кроме того, иногда слишком усердное гугление может привести к унынию, все же болезни — не самая веселая тема.
Почему российская радиация — не самая лучшая радиация в мире
Продолжение моей истории еще раз подвело меня к выбору «ОМС или жизнь-зачеркнуто-кошелек».
Как и ожидала С.И., примерно через полтора года после выхода в ремиссию у меня случился рецидив. За это время государственный центр, где она работала, явно поменялся не в лучшую сторону. Теперь она сидела в небольшом кабинете с еще двумя-тремя врачами, с огромными очередями в коридоре, с переработками, потому что времени на привычные ей внимательные прием и оформление карты не хватает, в постоянной суматохе. Стоимость платных услуг при этом выросла.
Со мной все было понятно, и я согласилась, что нужно проходить РЙТ — радиойодтерапию, прием радиоактивного йода-131, который действует избирательно только на щитовидную железу, и гормоны перестают вырабатываться. Правда, пожизненно нужно будет принимать заместительную терапию — совсем без гормонов наступает гипотиреоз, что тоже не хорошо.
РЙТ — высокотехнологичная помощь, которую можно получить по ОМС.
Стоит ли говорить, что в поликлинике мне просто отказались делать дорогой анализ на антитела к рТТГ, который требуется для назначения РЙТ. После электронной жалобы на имя главврача пришло письмо, что меня могут направить в эндокринологический диспансер. Какая экономная поликлиника — никак не хотела тратить на меня свои личные 1 700 рублей (столько стоит анализ в частной лаборатории)!
Ехать еще куда-то, ждать, терять время мне не очень хотелось. Поэтому я сразу направилась в специализированный центр, где проводят РЙТ.
Там мне прекрасно расписали все варианты. Да, можно получить по ОМС (опять начиная поход с поликлиники), уже в мае — сейчас у нас что, август? По ОМС мы выдаем жидкий йод российского производства. Вот только дозировку у него мы знаем на глаз, как сработает — ну, как повезет, не подействует — вернетесь еще раз, делов-то.
Но можно же платно! Всего 40 тысяч, плюс обязательная сцинтиграфия, кажется, тысяч шесть или восемь. Когда? Две недели подготовки — и можем проводить. Йод получите импортный, в капсуле, там все четко, подберем нужную вам дозировку.
Для меня выбор был, к сожалению, ясен.
Так еще до ковида я изучила прелести недолгой изоляции: целый пустой блок в здании, радиоактивные пациенты закрыты в палатах, еду разносит медсестра в защитном костюме, врачи только следят по камерам и звонят по телефону. Нельзя ничего брать с собой, одежда одноразовая, можно принести книги и оставить их будущим поколениям. Сим-карты можно вставить в местные кнопочные телефоны, есть телевизоры.
Нет, вроде бы не так страшно, вот только я уже успела прочитать, как РЙТ делают в Польше (спасибо еще аж Мари Склодовской-Кюри, думаю).
Без госпитализации, изоляции, врач прямо в кабинете выдает капсулу, после чего человек идет по своим делам.
На всякий случай со справкой о проведенном лечении, если вдруг на него сработают чувствительные к радиации рамки.
В чем наша фишка с постоянными госпитализациями? Биопсию маме предложили только с госпитализацией — а платно конечно же можно без. С.И. предлагала мне сдать анализы для РЙТ тоже бесплатно, положив меня на несколько дней — а если просто приходить сдавать, то только платно. То же самое я читала про иммуногистохимию, анализ при раке, например, в центре Блохина его предлагают бесплатно при нахождении в стационаре — или за деньги.
И почему страна, «устроившая» Чернобыль (а одним из последствий был выброс йод-131, который вредил, конечно, неконтролируемо, как и после аварии на Фукусиме), не может наладить у себя производство и доступное лечение радиойодом — в правильной дозировке и не в следующем мае, а когда это требуется? Это была минутка черного юмора, если кто не понял, могу я себе позволить, в конце концов.
Вопросы, вопросы…
Справку о том, что я радиационно безопасна, хотя и слегка «фоню», мне выдали через три дня и отпустили на волю.
***
Через два месяца после РЙТ я на неделю летала за границу. Улетела без проблем, а вот по прилете меня три раза заставили пройти через вопящие рамки, чтобы уж точно все вокруг обратили внимание — на мне сработал датчик радиации. Справку о лечении я честно относила две недели и выкинула, поэтому меня отдельно замерили счетчиком Гейгера, который все еще трещал, как сумасшедший, при приближении, и заставили написать объяснительную. С тех пор я считаю, что наши таможенники стоят на страже экономических интересов граждан: вывозить радиацию контрабандой можно, а вот ввозить ни-ни — нам тут конкуренция не нужна.
*Мне достались, кажется, самые смешные симптомы тиреотоксикоза: тремор мелких мышечных групп всего тела (симптом «телеграфного столба»), проксимальная миопатия (трудность вставания со стула или с корточек).
Текст написан под псевдонимом
