Секретарь Якутской епархии иеромонах Никандр (Горбатюк) родился на юге России — в Ставропольском крае. В Якутию он попал летом 2011 года, куда направился вместе с новоназначенным правящим архиереем епископом Романом (Лукиным).
О том, как его встретила Якутия и ее народ, как живется на Крайнем Севере и как влияет северный климат на человека, отец Никандр рассказал в интервью Правмиру.
Пять Франций Крайнего Севера
Мое основное послушание — я секретарь епархии, а одновременно благочинный городского округа, а кроме того — член епархиального совета. Мои богослужебные послушания происходят в Преображенском кафедральном соборе города Якутска и в храмах улусов нашей республики — когда я сопровождаю архиерея в поездках, которые разительно отличаются от тех, что совершаются в епархиях большей части России. Там архиерей, как правило, ездит вместе с хором, иподиаконами, священниками.
Здесь же епископ, чтобы сэкономить бюджет епархии и направить больше средств на миссионерские цели, ограничивается максимум диаконом, ведь из-за больших расстояний (территория Якутии — это 1/5 России и целых пять Франций!) перелеты внутри республики далекие и очень дорогостоящие. Поэтому случается, что архиерею приходится совершать службу совершенно одному. У нас на сайте есть такие фотографии.
До этого приходилось служить в самых разных местах. Я был студентом Ставропольской духовной семинарии, а после сразу был направлен на обучение в Московскую духовную академию, после окончания которой меня вновь определили в Ставрополь, в родную альма-матер, где я был старшим помощником проректора. После Ставрополья владыка Феофилакт пригласил меня в Смоленскую, а позже в Пятигорскую епархию. В июне 2011 года епископа Романа назначили на Якутскую кафедру, и я поехал с ним, чтобы помочь ему в северном крае.
Что ведет на Север молодых священников
Наверное, когда встал вопрос о поездке на Север, самым важным и определяющим в принятии этого решения стали мои преданность и благодарность учителю. Многие из тех, кто прибыли за владыкой в Якутию, — священнослужители, в которых он очень многое вложил, будучи проректором Ставропольской семинарии. Он на самом деле жил этой школой, отдавал всего себя духовному образованию, взращивая из нас монахов и священников.
Естественно, когда владыка предложил поехать потрудиться на Крайний Север, в суровый регион — с одной стороны, это было интересно, потому что мы молодые люди, с другой — я давал монашеские обеты послушания и здесь, наверное, был один из таких первых уроков жизни, испытание моего монашеского послушания — оторваться от дома, от родителей.
Поэтому я, нисколько не колеблясь, сказал: «Владыка, как благословите! Если мой скромный труд будет полезным для северного края, я готов разделить Ваше служение в Якутских просторах».
В поездке с епископом Романом (в центре). Иеромонах Никандр - крайний справа
Семинария
Я поступал в семинарию после десяти лет активной церковной жизни — ходил в Никольский храм в Пятигорске, алтарничал и пономарил с первого класса школы. Это было в начале 90-х, в годы развала Советского Союза. С одной стороны, мое желание служить Церкви было необычным для сверстников, с другой — многие молодые и пытливые умы шли в те годы в храм, открывая для себя новый интересный мир. Появлялись воскресные школы, я посещал одну из первых в городе.
Меня привела в храм бабушка, родители тогда были совершенно светские. Сегодня они уже воцерковленные люди, посещают храм еженедельно, стараются жить благочестивой, церковной жизнью, но тогда мы были обычной рабочей семьей. Мама большую часть жизни отдала молочному комбинату, папа до сегодняшнего дня главный инженер Пятигорского водоканала.
Когда я шел в семинарию, то мечтал стать священником, но ничего не знал о монашеской жизни — просто не встречал еще на своем пути монахов. Батюшки, которые вели меня по жизни до семинарии, были семейные священники. И я был уверен, что, в подражание им, стану таким же. Но потом более глубоко открыл для себя духовный мир православной аскетики, встретившись в семинарии с монашествующей братией.
Преподавательский состав — люди эрудированные, образованные. Среди них тогда находились молодые иеромонахи — нынешние владыки: Якутский и Ленский Роман и Пятигорский и Черкесский Феофилакт. Я видел, как они ответственно выполняли свои послушания: отец Феофилакт стал одним из самых молодых благочинных Ставропольской епархии. Он был очень яркий священник, как и на сегодняшний день яркий архиерей. Ну, а владыка Роман всегда жил жизнью Духовной школы, разделял с нами в семинарском храме и утреннюю, и последнюю молитву уходящего дня, был рядом за трапезой и в праздники, учил нас организовывать конференции, да и вообще всему.
Мы были единой семинарской семьей и, естественно, видели, как самозабвенно эти люди — монахи — отдавали себя церковному служению. Окончательно в жизненном выборе я определился в самом замечательном месте — Троице-Сергиевой лавре. Когда я приехал абитуриентом в Московскую духовную академию, то обещал Богу, что если смогу поступить сюда, то сделаю все возможное, чтобы честно и верно служить Ему и людям. И сегодня с особым трепетом вспоминаю все свои годы студенчества.
Путь преподобных
Именно в академии, в келье Преподобного, пообщавшись с монастырскими старцами, подкрепившись их советами, слыша знаменитых профессоров, я понял, что это — мой путь, и я хочу следовать ему.
Во время учебы в МДА я пел в хоре у отца Матфея (Мормыля), и когда был направлен после академии вновь на Кавказ, чтобы преподавать в семинарии, то позвонил ему из Пятигорского монастыря накануне монашеского пострига. Помню, набрал номер и сказал: «Отец Матфей, вас беспокоит Николай, — тогда я еще был Николаем. — Сегодня вечером мне предстоит монашеский постриг. Благословите, и прошу ваших молитв». Это, может быть, очень личное, но я ничего не переживал так сильно, как ответ отца Матфея. Он расплакался и ответил: «Спаси Господи тебя, Коля, Бог тебя благословит».
После этих слов я понял, что обратного пути нет. И до сих пор ни секунды об этом не жалею.
Семья поначалу отнеслась к моему решению сложно. Мама переживала — она хотела видеть меня семейным человеком, чтобы было продолжение рода. Но у меня есть старший брат, подаривший родителям внука. Прошло небольшое количество времени, и мама уже совершенно не переживает, а сейчас даже рада и счастлива, что я именно в том служении, к которому меня призвал Господь.
Север прекрасен людьми
Литургия
Священническое служение нигде не может быть легким — будь то север, или юг, или приходы за пределами нашей страны. Это всегда очень большая ответственность. И когда ты на это служение встаешь и следуешь ему — ты понимаешь это. Мне было тяжело и на юге, и на севере, в студенческие годы и когда я стал священником. Ведь к тебе обращаются самые разные люди — со своими проблемами, тревогами, переживаниями, и к ним нужно уметь отнестись правильно, услышать зов человеческого сердца, пропустить через себя. Есть замечательные минуты священнического служения, пережитые уже на севере, хотя я нахожусь здесь не так давно.
Могу сказать одно: Якутия удивительна и ни на что не похожа. Насколько север суров, настолько же он прекрасен внутренним своим содержанием и особенно людьми. Этот край закалил живущие здесь народы в разных жизненных испытаниях настолько, что нам многому у них можно поучиться (со своими молитвами, просьбами и скорбями к нам приходит как славянское, так и якутское население). Их стойкости, вере, их внимательному отношению к людям, чего порой не встретишь в других регионах.
Многие эти качества я для себя открыл именно на севере — в тех людях, в той пастве, которая уже на сегодняшний день дана и благословлена мне Богом.
Примеры веры
Мне удалось увидеть примеры удивительно глубокой веры. Одна из уникальных встреч — с человеком, который сегодня делает замечательное издание, нашу епархиальную газету «Логос», Ириной Александровной Дмитриевой. Она полностью отдала себя не просто церковному, но еще и миссионерскому служению. Ирина Дмитриева трудится ради того, чтобы голос Церкви, голос евангельской проповеди был услышан даже в самых отдаленных уголках республики.
Из коренных жителей могу назвать Саргылану Леонтьеву — она занимается переводами Писания и литургических текстов и является сотрудником Института перевода Библии. При владыке Романе полностью закончен перевод литургии на якутский язык, и этим переводом занималась именно она. Я знаю, что многие бессонные ночи она проводила за письменным столом, чтобы успеть к юбилейным датам, осуществить перевод не только священных текстов, но и всей литургии на якутский язык.
У таких людей можно учиться. Они самозабвенно, на протяжении десятков лет посвящают себя церковной деятельности, хотя они не облечены ни в рясы, ни в клобуки, ни в подрясники.
Земля Иннокентиев и Ефросиний
Коренное население тянется к христианству. В первые дни своего служения, когда я начал знакомиться с церковной жизнью, меня поразили такие эпизоды. Раздается звонок в епархиальное управление: «Вас беспокоит Ефросиния Марковна». Я записываю, откуда, из какого района. Следующий звонит: «Иннокентий Вениаминович». Я слышал замечательные имена и отчества и не понимал, куда я попал. Казалось бы — Якутия, но сколько красивых православных имен! До сегодняшнего дня якуты называют своих детей и внуков именами, которые сегодня можно увидеть и встретить в святцах. Огромное количество Иннокентиев, которые названы в честь святителя Иннокентия — просветителя Сибири и Америки.
Встречаются женские имена, о которых сегодня можно вспомнить только в конце Божественной литургии, когда священник произносит отпуст, а перед этим просматривает календарь — как бы не забыть.
И если начать спрашивать пожилых людей, многие говорят: «У меня дед был священником». Действительно, до советского периода во многих якутских семьях были священнослужители, старосты храма, кто-то пел в хоре. Мы стараемся помочь коренному населению Якутии как-то возродить религиозные чувства, которые жили в народе и были связаны с православием. И люди идут навстречу, с большой радостью восстанавливают традиции своих отцов и дедов.
Хотя, не скрою, сильны и языческие верования, в последние годы они даже культивируются.
Чем живут люди
В основном люди живут сельским хозяйством. При температуре, достигающей в некоторых районах 60 градусов ниже нуля, это очень тяжелая сфера. Северный животный мир отличается от среднерусского — он смог перестроиться и полностью свыкнуться с местным климатом.
Например, якутские лошади — удивительная порода. Мы привыкли, что лошадь — красивое, благородное животное. Якутская лошадь тоже красивая и благородная, но низкорослая. Такой выросла в северных условиях. Эти лошади сами пасутся в морозы: разбивают копытами снег, для того, чтобы под ним найти себе пропитание.
Многие занимаются рыболовством. Северные районы изобилуют вкуснейшей рыбой, и рыбу здесь очень любят. Многие блюда я попробовал впервые только в Якутии.
На Литургию — самолетом
Далеко не все священники, которые приехали с владыкой, остались служить в самом Якутске. Нас всех разбросали по разным уголкам. До сегодняшнего дня есть храмы и приходы, где священника не было по полгода, по несколько месяцев. Я ежедневно получаю звонки из разных уголков с просьбами, чтобы хотя бы в двунадесятый праздник священник приехал и совершил богослужение.
Священники находятся друг от друга на расстоянии минимум 600–700 километров. В других местах это территория целой епархии. Когда приезжал хор Санкт-Петербургской духовной академии, они в общей сложности за несколько миссионерских поездок по улусам накружили около 2000 километров. На юге я не мог себе такого и представить.
Когда владыка собирается в ту или иную поездку, чтобы совершить литургию в престольный праздник, она занимает, как правило, несколько дней. Я помню одну из своих первых длительных поездок по Якутии — в поселок Чокурдах, на берег Северного Ледовитого океана. Я летел в одну сторону четыре часа внутри епархии. Раньше я так далеко никуда самолетом не путешествовал. До Москвы с юга — два часа максимум.
Сейчас это привычное дело. Садишься в самолет и летишь, чтобы совершить Божественную литургию или покрестить. Или едешь на машине.
Зимний экстрим
Перед праздником Крещения мы собирали совещание и расписывали направления. Нам приходилось совершать ночные или ранние литургии, сразу после службы «загружаться» в машины и на протяжении нескольких часов ехать 300–400 километров в разные села, по дороге останавливаясь там, где народ ждал. Это были очень насыщенные дни: еще на Святках наши священники вахтовым методом передвигались по районам и городам, чтобы совершить хотя бы одну литургию за нескольких месяцев, чтобы народ мог причаститься. Многие тогда приняли Святое Крещение.
И конечно, мы совершили освящение воды. Владыка направил почти все духовенство в разные уголки епархии: народ везде ждал священника, чтобы тот приехал, освятил воду, водоемы, купели, сооруженные иордани.
Народ купается даже когда температура за -50. Здесь это особая традиция. Над купелями и иорданями натягивают палатки, в них ставят тепловые пушки. Тут приходит на помощь МЧС. А есть и открытые проруби под открытым небом.
Миссионерская епархия
Мы приехали не на пустое место — до нас была сложена и организована мощная епархия. Владыка Герман, нынешний митрополит Курский, приснопамятный владыка Зосима создали очень крепкую платформу, основу для епархиальной жизни, ими было воспитано духовенство. А когда в начале 90-х владыка Герман прибыл в Якутскую епархию (ранее она входила в состав Иркутской епархии), здесь находился всего один священник. А действующим на всю Якутию был единственный маленький деревянный храм в Якутске, сейчас это Покровский женский монастырь.
Владыка Герман больше 10 лет провел на Якутской кафедре — за это время было построено большое количество храмов, рукоположены священники, и сейчас они очень ответственно несут свое служение. Мы опирались на их миссионерский опыт и многому у них учились, именно им задавая вопросы, чтобы не наделать ошибок. Ведь уже одно то, что они годами несут свое послушание в сложнейших условиях, являясь хорошими, добрыми пастырями, доказывает, что им можно верить. Поэтому за ними и идут люди, любят их, ждут в своих улусах, районах — даже там, где храмы до сего дня еще не построены, а лишь располагаются в домах культуры или клубах.
Один из таких священников, которому я очень благодарен, — это настоятель нашего кафедрального собора, известный батюшка-миссионер, отец Сергий Клинцов, замечательный фотограф, который сделал уже две фотовыставки: в Якутской духовной семинарии и в городе Мирном. Очень талантливый человек.
Полгода Рождества
Зимой здесь минус 50 — обычное дело, а летом температура порой поднимается до +40. Жарче, чем на юге. Мы с владыкой прибыли в Якутск в конце июня — стояло настоящее пекло. Поэтому я сначала не понимал, насколько это непростой регион.
Как все это влияет на человека? Знаете, в такой суровости, особенно в зимний период, во-первых, очень красиво. Как в октябре выпал снег — до сегодняшнего дня вся земля покрыта вот этой белой снежной пеленой. Здесь особенно долго длится ощущение праздника Рождества Христова.
Сказать, что северный климат вызывает только лишь уныние — не могу. В условиях столицы или провинции, на юге и на западе, у всякого человека могут быть совершенно разные душевные и сердечные переживания, он может быть грустным и радостным, счастливым и не очень. Так и в Якутии. Не атмосфера, не климат влияют на человека, все зависит от него самого, от его душевного расположения, от того, как он отзывается на окружающую его жизнь, на людей, которые ему встречаются.
Суета у нас не меньшая, чем в Москве. Но если ты полностью сосредотачиваешься на жизни церковной, если честно несешь то послушание, к которому призван и которое избрал некогда, то тебе будет уютно везде — и в Москве, и в Якутске, и на берегах Северного Ледовитого океана, и в тундре.
Надо не забывать слова Священного Писания: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал». Где бы мы ни находились, мы должны это помнить: не мы избираем Бога, а Он нас, поставляя в тот или иной регион, в те или иные условия жизни, являющиеся на сегодняшний день спасительными для нас и полезными для людей, которые находятся в этот период рядом с нами.
Читайте также:
Дефицит священников и мэлииппэ по-якутски (+ ФОТО)
Епископ Якутский Роман: О Кавказе, морозе -60, о мечтах и послушании архиерея (+ ВИДЕО)
Якутский дневник: приморозиться к Якутии
