Обетование «ибо они Бога узрят» заставляет прежде всего вспомнить целую серию библейских текстов, в которых говорится о боговидении.
С одной стороны, и в Ветхом, и в Новом Заветах мы встречаем настойчивые утверждения о том, что видение Бога невозможно для человека. Когда Моисей поднимается на гору Синай, Бог обещает провести пред ним всю славу свою, но при этом объявляет: «Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20–21). По словам апостола Павла, Бога «никто из человеков не видел и видеть не может» (1 Тим. 6:16). Утверждение о том, что Бога не видел никто никогда, дважды встречается в корпусе Иоанновых писаний (Ин. 1:18; 1 Ин. 4:12).
С другой стороны, некоторые тексты говорят о возможности видения Бога. Иаков, боровшийся с Богом, восклицает: «Я видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа моя» (Быт. 32:30). Иов выражает надежду на то, что увидит Бога своими глазами: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его» (Иов. 19:25–27). О видении Бога в будущей жизни говорят апостолы Иоанн и Павел (1 Ин. 3:2; 1 Кор. 13:12).
Рембрандт Харменс ван Рейн. Иаков борется с Ангелом
Изначальный парадокс темы боговидения ярко выражен Григорием Нисским в толковании на шестую заповедь Блаженства:
«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8). Тем, кто очистил сердце, обещано, что они увидят Бога. Но «Бога не видел никто никогда», как говорит великий Иоанн (Ин. 1:18). А возвышенный ум Павла подтверждает это заключение, когда говорит: «Которого никто из человек не видел и видеть не может» (1 Тим. 6:16)… Всякая возможность постижения отнята этим четким отрицанием: «Человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20). И тем не менее в видении Господа и заключена вечная жизнь… Видишь ли смятение души, которая увлечена в глубины, открывающиеся в этих словах? Если Бог есть жизнь, то человек, который не видит Его, не видит жизни. С другой стороны, боговдохновенные пророки и апостолы свидетельствуют, что Бога видеть невозможно. К чему же обратиться человеческой надежде?[1] В святоотеческой литературе встречаются различные подходы к парадоксу «видимый — невидимый» [2].
Первое объяснение заключается в том, что Бог невидим по Своей природе, но Его можно видеть в Его энергиях (действиях), Его славе, Его благости, Его откровениях, Его снисхождении. По словам Григория Нисского, «Бог невидим по природе, но становится видимым в Своих энергиях»[3]. Иоанн Златоуст, вспоминая явления Бога Моисею, Исаии и другим пророкам, говорит о Божием «снисхождении» (ο„κονομ…α), явленном им:
Иоанн Златоуст
Все эти случаи были явлениями Божия снисхождения, а не видением Самого чистого Существа, ибо если бы пророки действительно увидели саму природу Божию, они не созерцали бы ее под разными видами… Бога по существу Его не видели не только пророки, но даже ангелы или архангелы… Многие видели Его в том образе, какой был им доступен, но никто никогда не созерцал Его сущность… [4]
Второй путь к разрешению проблемы «видимый — невидимый» предполагает христологическое измерение: Бог невидим в Своей сущности, но явил Себя в человеческой плоти Сына Божия. Игнатий Богоносец говорит, что Бог «невидим, но для нас сделался видимым» в Лице Сына Своего [5]. Ириней Лионский утверждает, что «Отец есть невидимое Сына, а Сын есть видимое Отца»[6]. По словам Иоанна Златоуста, Сын Божий, будучи по божественной природе так же невидим, как Отец, стал видим, когда облекся человеческой плотью[7]. Феодор Студит пишет: «Прежде, когда Христос не был во плоти, Он был невидим, ибо, как сказано, “Бога никто никогда не видел” 1 (Ин. 4:12). Но когда Он воспринял на Себя грубую человеческую плоть… Он добровольно сделался осязаемым» [8].
Третий возможный подход к проблеме — стремление разрешить ее в эсхатологической перспективе: Бог недоступен зрению в теперешней жизни, но после смерти праведные увидят Его. Сколько бы ни усовершенствовался человек перед Богом, — говорит Исаак Сирин, — в настоящей жизни он видит Бога сзади, как в зеркале, видит лишь образ Его; в будущем же веке Бог покажет ему лицо Свое [9]. Феодор Студит считает видение Бога наградой, даруемой в будущей жизни: следует здесь подвизаться и страдать, чтобы в будущем веке увидеть «неизмеримую красоту, несказанную славу лика Христова» [10].
Наконец, четвертая возможность объяснить противоречие «видимый — невидимый» — поместить его в контекст представления об очищении души: Бог невидим человеку в его падшем состоянии, но становится видимым для тех, кто достиг очищения сердца. Такую мысль мы встречаем у Феофила Антиохийского, который считает, что надо очиститься от греха для того, чтобы увидеть Бога [11]. Когда сердце человека очистится, говорит Григорий Нисский, «он увидит образ божественной природы в собственной красоте» [12].
Какой из этих четырех подходов наиболее близок к изначальному смыслу изречения Иисуса о блаженстве чистых сердцем? Думается, четвертый, в котором видение Бога напрямую увязывается с чистотой сердца, но при этом не говорится, когда человек может увидеть Бога: в земной или загробной жизни. В отличие от Проповеди на равнине из Евангелия от Луки, где все обетования отнесены к будущему, противопоставляемому тому, что происходит «ныне», в Нагорной проповеди из Евангелия от Матфея такое противопоставление отсутствует. Между чистотой сердца и видением Бога нет временнóго промежутка, как нет его между другими блаженствами и вытекающими из них обетованиями.
[1] Григорий Нисский. О блаженствах 6 (PG 44, 1264). Рус. пер.: Ч. 2. С. 436–437.
[2] Здесь и далее, говоря о святоотеческих подходах к решению данной проблемы, мы повторяем выводы, сделанные ранее в кн.: Иларион (Алфеев), митрополит. Преподобный Симеон Новый Богослов и православное Предание. С. 297–299.
[3] Григорий Нисский. О блаженствах 6 (PG 44, 1269). Рус. пер.: С. 442.
[4] Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Иоанна 15, 1 (PG 59, 98). Рус. пер.: Т. 8. Кн. 1. С. 98.
[5] Игнатий Богоносец. Послание к Поликарпу, 3, 2 (SC 10, 172). Рус. пер.: С. 347.
[6] Ириней Лионский. Против ересей, 4, 6, 6 (SC 100, 450). Рус. пер.: С. 331.
[7] Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Иоанна, 15, 1 (PG 59, 98). Рус. пер.: Т. 8. Кн. 1. С. 98.
[8] Феодор Студит. Ямбы, 33 (Jamben. S. 181). Рус. пер.: Т. 3. С. 865.
[9] Исаак Сирин. Слова подвижнические 45 (De perfectione. P. 324). Рус. пер.: С. 405 (Слово 85).
[10] Феодор Студит. Великое Оглашение, I, 12. Рус. пер.: Т. 1. С. 488.
[11] Феофил Антиохийский. К Автолику, 1, 2 (PG 6, 1025, 1028). Рус. пер.: С. 128–129.
[12] Григорий Нисский. О Блаженствах 6 (PG 44, 1269). Рус. пер.: Ч. 2. С. 443.
