Почему люди обращаются за помощью не к врачам, а к бабкам, колдунам или экстрасенсам? Чем заканчиваются истории этих людей? Как воспрепятствовать шарлатанам обманывать людей? Размышляет игумен Нектарий (Морозов).
Игумен Нектарий (Морозов)
Есть такие явления — дикие, абсурдные, но при том уже настолько вошедшие, вросшие в ткань реальности, что ты больше не удивляешься, не возмущаешься, не боишься: это нечто сродни особенностям климата, рельефа местности, среднего количества атмосферных осадков.
Если говорить про современную российскую действительность, то для нее подобными явлениями давным-давно уже стали коррупция, расхождение слов с делом (на всех существующих уровнях), провинциальное бездорожье и еще многое, многое другое — перечислять не хватит ни времени, ни сил.
Только иногда, когда что-нибудь особенное приключится или факт когда какой на редкость яркий будет обнародован, или цифру, воображение поражающую, кто назовет, невольно встрепенешься — хоть ненадолго…
Такая поражающая воображение цифра была приведена в докладе главного кардиолога Москвы Юрия Бузиашвили. 30 миллиардов долларов в год россияне тратят на экстрасенсов. Около 70 процентов живущих в нашей стране женщин хоть раз, но обращались к специалистам по различного рода оккультным услугам. Это же просто кошмар какой-то…
Потом, правда, когда первая оторопь прошла, названные Юрием Бузиашвили цифры и озвученные им же тезисы вызвали вполне закономерные вопросы: каким образом удалось выяснить, что 70 процентов женщин прибегали к помощи экстрасенсов? Откуда появилась сумма в 30 миллиардов долларов? Ведь совершенно очевидно, что налогов маги и колдуны в большинстве своем не платят, декларацию о доходах не заполняют.
Волей-неволей задумаешься об источниках информации. И даже усомнишься в ее достоверности. Равно как и в справедливости утверждения о том, что вся эта ситуация «препятствует развитию медицины в России». Мне вот, например, кажется, что скорее нынешний уровень медицинского обслуживания способствует тому, что у «целителей» в приемных растет очередь из обделенных в больницах и поликлиниках вниманием, заботой, а зачастую и медикаментами, и местом пациентов…
Но я могу быть здесь, конечно, не прав. Да и не в этом все же суть. Цифры цифрами, тезисы тезисами, а в одном точно сомневаться не приходится: оккультизм всех марок, мастей и направлений вошел в жизнь нашей страны и закрепился в ней весьма прочно. Так что говорить уже приходится не столько об эпидемии, сколько о хронической, трудно поддающейся лечению (а может, и вовсе не поддающейся) болезни.
На первый взгляд, есть в этом отношении, чему удивляться. Народ наш не верит власти, правоохранительным и судебным органам, на каждом шагу опасается обмана, «развода» и при этом… доверяется заведомым обманщикам и проходимцам! Однако это видимое противоречие разрешается на самом деле достаточно легко.
Отсутствие доверия к существующим институтам государственного управления обуславливается, с одной стороны, неустроенностью, нестабильностью жизни в сегодняшней России, с другой, еще более ее усиливает. А ощущение нестабильности, неуверенность не только в завтрашнем, но и сегодняшнем дне — как раз один из тех факторов, которые толкают людей с неопределенными религиозными взглядами в объятия всевозможных целителей, магов и ясновидцев.
Специалисты института социологии РАН говорят о том, что атеистов в России за последние три года стало значительно меньше, однако это не значит лишь, что прибавилось прихожан в наших храмах или, скажем, мечетях. Самой массовой «религией» на сегодня, безусловно, является «вера во что-то». И если православие или тот же ислам магию и оккультизм не приемлют, то «вере во что-то» подобные практики ни в коей мере не противоречат, для нее они, наоборот, весьма естественны.
Еще одна очень важная причина популярности и востребованности оккультных практик — тот дух, который царит в современном обществе, обществе потребления. В подавляющем большинстве своем люди не хотят делать (даже себя любимых ради) ничего из того, что причиняло бы дискомфорт, тревожило, беспокоило. Смутное осознание того, что болезни и неприятности имеют какие-то другие корни, кроме исключительно материальных, у многих присутствует — в той или иной мере. Но перейти от этого к пониманию необходимости что-то кардинально менять в своей жизни, в себе, к решимости подчиниться воле и закону Того, в Чьих руках и в Чьей власти все, ой как непросто! Проще прийти и попросить, чтобы твою проблему устранили. Кто, каким образом — не так уж и важно. Главное — «чтоб помогло».
Практически каждый священник, наверное, множество раз жестоко разочаровывал таких просителей: вместо того, чтобы «сделать что-нибудь», начинал объяснять, что сделать-то как раз должен сам человек, а иначе все тщетно. Порой такие объяснения отрезвляют, но это, как правило, тех, кто и сам уже к подобному открытию близок. Чаще же, не получив чаемого, уходит человек — от батюшки к «бабушке». Или к дедушке. Или к внучке их, которая, хоть и юная годами, да потомственная ведунья. Либо колдунья. Либо не потомственная, а просто чрезвычайно одаренная, экстрасенсорными способностями неведомым образом наделенная.
Что получается в итоге? Об этом тоже почти каждый священник рассказать может. Слава Богу, если попадет человек к шарлатану или шарлатанке: деньги, на прием потраченные, в конце концов, дело наживное. Хуже, когда к настоящему «профессионалу» угодит, к тому, кто, конечно, духами злобы не повелевает, зато сам их игрушкой и орудием стал, в ком нашла для себя удобное, «выметенное и приготовленное» пристанище страшная, разрушительная сила.
Сила эта действительно убивает — того, кто по собственной воле к ее «помощи» прибегает, без разбора и осмотрительности, не задумываясь даже, откуда приходит помощь — справа или слева. Иногда убивает медленно, постепенно, так что удается этот процесс по благодати Божией остановить. Иногда — стремительно, неостановимо. А порой и к шарлатану визит так же кончается. Почему? Да потому что неважно, что он шарлатан, важно, что человек опять-таки сам, вольно входит в эту область и дает злу власть над собой.
О том, как это бывает, мы знаем, увы, очень хорошо. Ведь многие из тех, кто вот так попался, бегут потом опять в храм. И рассказывают очередную горькую историю — такую похожую на прочие истории этого рода. Была язва, пошел человек к целителю, и нет язвы! Но прошло несколько лет, и вот уже не от язвы мучается несчастный, а от рака желудка умирает. Гулял муж, отправилась жена «заговорить» его к «бабушке», и перестал гулять. Да запил потом и жену в приступе непонятного, пьяного гнева порешил… И сколько еще подобных «совпадений» можно привести!
Да, все не безнадежно: если есть подлинное покаяние, осознание греха, Господь пресекает действие темной силы, хотя и дает зачастую человеку какое-то время еще пострадать, чтобы не был он на будущее легкомыслен, чтобы не лез опять в те же самые силки. Но покаяние как готовность себя менять (а оно одно и есть подлинное) встречается не так часто…
Тем более, что несмотря на множественность последующих за «помощью слева» трагедий, бывает и так, что внешне все проходит вполне благополучно и успешно. Внешне… А внутренне? А внутренне происходит отречение от Бога, отлучение от Него, ибо «Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?» (см.: 2 Кор. 6, 14–15). Это — всего страшней: не дойти до Бога, споткнуться по дороге к Нему о какой-то нелепый, уродливый эрзац духовного и завязнуть в нем.
Можно ли как-то помочь этой беде, уврачевать эту болезнь? Мне кажется, что вполне, по-настоящему — нет. Прежде всего потому, что исцеление достигается лишь тогда, когда человек сам осознает свой недуг и избавления от него ищет, а не цепляется за него судорожно, изо всех сил. И оттого исцеление — вещь «штучная» или, иначе, индивидуальная, не массовая.
Однако изменить общую атмосферу — задача вполне посильная, правда, это только при условии, если в данном случае получится объединить усилия Церкви и государства. Тут социальное партнерство было бы не только уместным, но и необходимым. Нам должно, не унывая, не изнемогая, не теряя терпения, наставлять, вразумлять, переубеждать тех, кто собирается предпринять небезопасный эксперимент. А если он уже предпринят, так же терпеливо утешать, поддерживать, помогая обрести прежде необдуманно отвергнутую истину христианства и утвердиться в ней.
Государство же… Государство же способно включить тот фильтр, наличие которого в значительной степени поможет предохранить «целевую аудиторию» от потерь как материальных, так и духовных. Запрет на рекламу оккультных услуг в СМИ, привлечение к ответственности за мошенничество в этой области, а еще в большей степени за причинение вреда посредством «экстрасенсорных способностей» и таинственных «психотехник» — вот этот самый фильтр.
Почему это до сих пор не сделано? Не знаю. Возможно, просто проблема еще не до конца осмыслена на государственном уровне. Или и вправду экстрасенсы с колдунами осуществляют внушительные отчисления в бюджет и жалко его обеднять. Или среди депутатов различных заксобраний тоже немало жертв оккультного бизнеса, прочно завязших в его сетях… Все может быть.
Гадать — дело малоперспективное. Поэтому можно, конечно, пытаться лоббировать соответствующие законопроекты в Госдуме или в думах областных. Но лучше молиться: о наших близких, ищущих «помощи слева», о всех, кто блуждает вне спасительного пути познания истинной веры — это ведь не только в день Торжества Православия возможно. А еще лучше, опять же, жить так, чтобы жизнь наша к нам, христианам, в Церковь побуждала всех бедствующих и болящих идти, а не куда-то, не пойми куда…