Коммунизм, коллективизм, плесень, личинки и периодические разграбления не смогли полностью уничтожить великолепные русские деревянные церкви, но банальное пренебрежение может довершить начатое. Их осталось всего несколько сотен, и эти чудеса национальной архитектуры разбросаны по огромной территории самой большой страны в мире.
Чуть более десяти лет назад британский архитектурный фотограф, Ричард Дейвис, решил запечатлеть эти хрупкие поэтические шедевры. В результате появилась книга об аскетичной заброшенной красоте — «Деревянные храмы: путешествуя по русскому северу». В ней Дейвис рассказал, как они вместе с писательницей Матильдой Моретон проехали сотни миль, чтобы отыскать уцелевшие экземпляры из тысяч церквей с куполами-маковками, построенных со времен Крещения Руси князем Владимиром в 988 г.
— Почему русские храмы?
— Когда я был еще ребенком, мама как-то принесла запись скрипичного концерта Мендельсона в исполнении Яши Хейфеца. А с другой стороны был концерт Прокофьева. Мои друзья «тащились» от Rolling Stones, а я — от Прокофьева.
— Но проект с русскими храмами начался спустя несколько десятилетий.
— Однажды на выставке открыток я увидел открытки с изображениями русских церквей. Мне стало любопытно, сохранились ли хоть какие-нибудь из них. Я хотел проехать по этим деревням, и тогда друзья познакомили меня с Александром Поповым, профессором атмосферной физики, и он согласился повозить меня по этим местам.
— Но как вы искали деревянные храмы, ведь у вас не было ни путеводителя, ни списка?
— Мы объехали весьма небольшую часть России, и все равно это оказалась огромная территория. Когда мы отправились в первую поездку, у нас ушло два дня на то, чтобы добраться до места назначения. Мы изъездили ту местность вдоль и поперек, провели там около недели и нашли шесть или семь церквей, каждую отмечали галочкой.
— Дорога была тяжелой?
— В первые годы мы проехали сотни километров по проселочным дорогам. Ты едешь много часов поряд, но не устаешь. Кругом леса, дремучие леса, каких я никогда раньше не видел.
— Наверное, погодные условия создавали сложности для съемки?
— Я много фотографировал в Архангельской области. Когда я находил церковь, то снимал вне зависимости от погоды. В какой-то момент я осмелел настолько, что начал ездить зимой, когда температура падала настолько, что, казалось, еще немножко, и ты замерзнешь насмерть. Приходилось следить, чтобы пальцы не примерзли к фотоаппарату.
— Местные жители сильно удивлялись при виде Фольксвагена с иностранцами, которые искали полуразрушенные церкви?
— В последнее время люди стали восстанавливать некоторые из них. А когда я был там в первый раз, они никому не были нужны. История — штука непростая. На обложке книги — церковь в Подпорожье. Когда я приехал туда с Алексом впервые, мы спросили у одного парня из местных, есть ли у кого-то ключ от церкви. Нам ответили, что ключа нет. На следующий год я вернулся туда с Матильдой, и тот же человек снова сказал нам, что ключа нет. Пока Матильда с ним разговаривала, он вдруг встал на стул на кухне, пошарил на шкафу и достал жестянку, в которой лежал ключ.
— Когда вы говорите о непростой истории, вы имеете в виду конкретно Сталина, фашистов, распад Советского Союза?
— Все вместе. Некоторые церкви реставрировали во времена того или иного режима. Некоторые перевозили. На фасаде многих храмов до сих пор висят таблички о том, что здание находится под охраной государства, хотя ни о какой охране речь давно не идет. Если что и сохранилось, то исключительно благодаря местному населению. Зачастую же из этих церквей забирали даже иконы и делали из них поилки для лошадей, полы или просто пускали на дрова.
— Почему деревянные церкви так быстро разрушаются?
— Потому что они построены из цельных бревен. Если внутрь попадает вода, они начинают гнить. Единственный способ их спасти — полностью разобрать и заменить сгнившие бревна новыми. Однажды мне прислали фотографии разобранной церкви — бревна просто оставили гнить, а деньги на ее реставрацию куда-то исчезли.
— Если говорить о деньгах, деревянные церкви обречены?
— Одной из идей, стоявших за нашим проектом, было рассказать людям об исчезающей красоте, пока не поздно. Возможно, вмешается какой-нибудь олигарх, возможно, — государство. Например, стоимость реставрации практически всех церквей, упомянутых в книге, сопоставима со стоимостью центрального нападающего Челси.
Перевод статьи из New York Times Ольги Антоновой специально для «Правмир»
Фотогалерея с сайта Ричарда Дейвиса
Гай Требей
20 февраля 2013
Перевод Ольги Антоновой
Читайте также:
Преображенская церковь повисла в воздухе
