Почему я вспомнила о нем сегодня, читая страшную ленту новостей, глядя на школьников в платьицах и пиджачках, бегущих на мороз следом за своими учителями, прочь из школы, где мальчик-десятиклассник решил свои личные детские проблемы с помощью папиной винтовки?
Каждый раз, глядя на своих сестер, я задаю себе один и тот же вопрос: «Как они умудряются так радоваться каждому пришедшему? С такой любовью смотреть на всякого, кто оказался в поле их зрения?»
— Почему вы так мне рады? – спросила я, не сдержавшись, много лет тому назад у своей любимой сестры Кьяры.
— Как почему? – изумилась она, — Но ведь с тобой пришел Христос.
Это неимоверно трудный урок – видеть Христа в каждом пришедшем. Особенно – если ты живешь не в тихом благословенном монастыре на краю Венеции, а в Москве, где вместо покоя и тишины – метро, пробки, стресс, холод, раздражение. Иногда мне кажется невозможным заставить себя смотреть на каждого (я повторю – НА КАЖДОГО) внимательно, пристально и с любовью, и в каждом видеть Христа. То есть, огромную, ни с чем несравнимую ценность. Единственного. Неповторимого. Самого дорогого. Того, Кого любишь больше всех.
Но сейчас я скажу самое для меня главное, то, ради чего я села писать этот текст.
Можно запретить компьютерные «стрелялки» — уже говорят, что мальчик-убийца ими увлекался. Можно отключить интернет с его террористическими порно-сайтами. Можно наложить вето на американское кино – хотя в американском-то кино добро всегда побеждает зло, на то он и Голливуд. Можно преподавать основы Православия или Католический Катехизис вместо русского и математики, можно привести в школу муллу, раввина и ламу – все будет бесполезно. Не поможет ничто, если не начать смотреть на каждого с любовью и вниманием. Если не начать возиться с каждым как с единственным. Если перестать мыслить категориями и начать возиться с каждым – неповторимым, злым, некрасивым, истеричным, самовлюбленным, хулиганом, неряхой, прыщавым отличником, нахальным двоечником.
Это так трудно, что почти невыполнимо. Все перегружены, заняты, замучены. Никто не живет в тихом монастыре на окраине. Ни у кого попросту нет сил.
И все-таки – выбора у нас нет. Точнее, выбор есть. А у него есть отцовская винтовка…
Фото: РИА «Новости»
