Нужна ли Церкви критика? Этот вопрос задается все чаще. Одни считают, что церковные проблемы и несовершенства — «внутреннее дело, в которое негоже лезть людям, далеким от веры». Другие говорят, что только путем честного и открытого обсуждения недугов современной Церкви можно заслужить доверие общества.
Портал «Правмир» начинает разговор на тему «Критика Церкви».
Протоиерей Александр Сорокин: Гонения и критика – принципиально разные вещи
Вопрос риторический. Потому что ответ здесь очевиден. Конечно, критика – далеко не всегда от лукавого. Критика – вещь полезная. Из этого следует, что не всякая критика является гонениями на Церковь.
В Евангелии сказано: «Блаженны вы, когда возненавидят вас». Христос говорил, что если нас хвалят и превозносят, то это показатель того, что с нами не все в порядке.
Но гонения и критика – это принципиально разные вещи. Церковь, как человеческое сообщество именно с человеческой точки зрения, это, конечно, собрание людей, которые совершают ошибки, и их нужно избегать. Но критика бывает внешняя – а бывает внутренняя. Внутри церковного общества должна быть критика негативных явлений. Это правильная и здоровая реакция.
А когда идет критика извне – здесь нужно разбираться, какими мотивами руководствуются люди. Почему они высказывают критику? Может, они хотят выразить свое негативное отношение вообще к Церкви? Здесь много нюансов, нужно понять, что осуждение – это плохо, а критика – это полезно. Критика бывает конструктивная, и поэтому очистительная и необходимая. А бывает клеветой и ложью.
О степени воцерковленности нашего народа у меня сложились противоречивые впечатления. Я бы не сказал, что люди становятся более или менее верующими. Религиозность, в принципе, присуща людям всегда в одной и той же какой-то степени. Другой вопрос, что эта религиозность принимает разные формы в разные времена, в различные эпохи. Поэтому я не склонен давать ни оптимистические, ни пессимистические оценки. Не думаю, что сегодня общество более религиозное, чем раньше, потому что здесь сказываются очень многие факторы.
Даже если брать во внимание эпоху советских времен — советское общество тоже было по-своему религиозным или псевдорелигиозным. Сегодня эта религиозность или псевдорелигиозность принимает другие формы. Иногда под маской православия скрываются те же советские псевдорелигиозные человеческие мироощущения. А по-настоящему верующие люди — это те, о которых Христос сказал: «Не бойся, малое стадо».
Священнослужители или другие люди в Церкви очень часто живут иллюзией, что церковный мир, в котором они находятся – богослужения, храмы, круг общения — это довольно широкий круг. Но достаточно выйти на любую улицу, и не уверен, что среди прохожих, которые встречаются, найдется очень много религиозных, воцерковленных людей. Поэтому мы живем во многом в мире иллюзий, думая, что нас очень много. У нас довольно фрагментарное представление.
Протоиерей Димитрий Смирнов: В основе критики должна быть любовь
Протоиерей Димитрий Смирнов
К критике как внутрицерковной, так и внешней я отношусь положительно, поскольку это самое обычное и необходимое явление.
При этом я считаю, что критика должна исходить от любви, от участливого сочувствия.
Если же человек выискивает проблемы только для того, чтобы выплеснуть свою досаду, он, конечно, поступает некрасиво.
Протоиерей Всеволод Чаплин: Критика без ненависти
Протоиерей Всеволод Чаплин
Дискуссии по многим вопросам церковной жизни, в том числе спорным, имели место всегда, вспомним хотя бы эпоху Вселенских Соборов или насыщенные дискуссии в русской церковной печати конца XIX — начала XX века. Безусловно, критические высказывания могут иметь место, прежде всего тогда, когда нужно обличить порок или заблуждение, добиться улучшения тех или иных сторон церковной жизни.
Впрочем, критерием оправданности того или иного высказывания мне лично видятся две вещи: любовь к твоим братьям и сестрам во Христе и забота о Церкви.
Когда критика произносится с ненавистью, с целью показать, какой я хороший и какие остальные плохие – это определенно греховное явление, которое так же, как и любой грех, нуждается в исправлении, а иногда и в обличении, если ни покаяния, ни исправления у человека не происходит.
Целью любой церковной дискуссии и любой критики должно быть улучшение, очищение, созидание церковной жизни. Если же человек стремится разрушить Церковь, потворствует расколу, сам уходит в раскол, либо рассуждает только о «переделе власти», забывая о главном – о проповеди слова Божия, об устроении христианских трудов, — то это тоже грех, в котором нужно каяться и который нужно обличать.
Протоиерей Владимир Вигилянский: Наивысшее проявление критики – это обличение в грехе
Протоиерей Владимир Вигилянский
Предстоятели Русской Православной Церкви всегда говорили, что у нас нет ни тем, которые мы не могли бы обсуждать, ни областей церковной жизни, которые мы не могли бы критиковать.
Однако в этом отношении существует несколько условий. Во-первых, критика должна основываться на реальных, проверенных фактах, а не на слухах и сплетнях, то есть не быть голословной.
И второе, за подобной критикой должна стоять искренняя любовь к Церкви, забота о том, чтобы эта критика не способствовала нарушению единства Церкви. А также, чтобы в ее основе не стояли побуждения, не связанные с любовью к ближнему, потому что любовь, конечно, превыше всего. Такую критику Церковь и священноначалие будет принимать с благодарностью.
Наивысшее проявление критики – это обличение в грехе. В этом отношении следует руководствоваться евангельским принципом, заповеданным нам Самим Господом: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего. Если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18, 15-17).
В Церкви существует множество механизмов, в которых возможно участие всех членов Церкви, стремящихся к улучшению положения Церкви. К ним относятся Поместные Соборы, Архиерейские Соборы, Синод, Святейший Патриарх, правящий архиерей, церковный суд, Межсоборное присутствие, синодальные отделы и т.д.
Надо сказать, что критика, связанная с улучшением механизмов работы церковных учреждений, происходит постоянно. И любой здравомыслящий человек, стоящий во главе указанных структур, будет с благодарностью принимать эту критику.
Игумен Спиридон (Баландин): Критикуют не Церковь, а поступки Ее членов
Во-первых, критикуют не Церковь, которая представляет собой Тело Бога, а конкретные поступки или даже целые программы действий несовершенных Её членов. Таким образом, критика вполне может быть объективной и не представлять собой «гонения», даже если она приходит извне.
Если источник критики внецерковный, то регулировать его представляется возможным исключительно при помощи Государства в том случае, если нарушаются законы. В русле закона наши оппоненты могут говорить о чем угодно — важно уметь адекватно реагировать. Что касается внутренней критики, то мы должны помнить, что не весь сор следует выносить «из избы», это естественно и понятно. Наши внутренние проблемы не должны становиться камнем преткновения и соблазном для внешних.
Священник Александр Пикалев: Когда благодарить критиков?
Сначала отвечу на второй вопрос. Честно говоря, я, в определенной степени испытываю благодарность к тем, кто критикует Церковь, потому что именно критические выпады в адрес Православия, вернее, анализ этих выпадов, и утвердили меня, в конечном счете, в Православной вере.
Священным Писанием и Христианством я начал интересоваться в 93-м году и, как и следовало ожидать, поначалу читал все подряд, что под руку попадется. Среди всего прочего была и атеистическая литература и сектантские книжки, и кое-какие публикации в СМИ.
Некоторые критические нападки, признаюсь, производили на меня тогда очень неслабое впечатление, и при проверке иногда оказывалось, что это правда, но чаще всего это была не совсем правда, или совсем неправда. И ощущение того, что слишком уж часто критики Церкви держат меня за дурака, пытаясь убедить в том, что это на самом деле это попы меня дурачат, и сыграло немалую роль в моем приобщении к Православной вере. Моя священническая жизнь с годами сложилась так, что разбор антицерковной критики со стороны СМИ и сект стал для меня почти профессией.
Какая критика может быть полезна Церковному обществу? Думаю, что на эту тему вполне достаточно сказал протоиерей Алексий Уминский в своей статье «Немолчащая Церковь». Одно лишь подчеркну, что полезной может быть только конструктивная критика, не в стиле «…нет и в Церкви все не так, все не так, ребята…», а та, которая, во-первых, конкретно обозначает проблему, а во-вторых, предлагает пути и способы ее решения.
Например, меня только радуют некоторые критические замечания по поводу современной литургической практики Церкви: критику нежелания оглашать перед Крещением, требования исполнения каких-то надуманных правил перед Причастием. Очень приветствую критику всевозможной эсхатологической истерии, которой что-то уж слишком стало много внутри самой Церкви. Это то, что мне особенно интересно.
Публично стоит говорить о тех проблемах, которые так или иначе непосредственно отражаются и на церковном народе и на светском обществе. Всегда лучше встретиться и обсудить, чем делать вид, что ничего не происходит, в то время, когда и «ежу ясно», что происходит.
Но чтобы публично реагировать на критику и обсуждать ее, думаю, и критик должен быть достойного уровня. Очень много, увы, критики на уровне трамвайного хамства, которую не заметить, с одной стороны, невозможно, а с другой — реагировать на нее было бы крайне унизительно.
Могу привести два примера такой «критики» в отношении лично себя. Я служу в Северной Осетии, регион не очень простой, и эта «непростота» усугубляется еще и тем, что в республике набирают силу всевозможные неоязыческие течения. И, как это обычно бывает, все «догматическое богословие» этих неоязычников строится на том, что вот нас заполонили православные, а нам надо хранить свои национальные традиции, поэтому надо вернуться к национальным корням, у нас своя религия, которой много тысяч лет, и ее надо придерживаться, отвергнув «веру в еврейского бога».
В ответ мне приходилось заявлять в СМИ, что в данном случае, оппоненты христианства сами не могут сформулировать, во что они верят, все заявления о многотысячелетней древности некой «исконно осетинской религии» висят в воздухе и никакими сведениями не подтверждаются, что претензии эти ни с исторической, ни с религиоведческой точки зрения несостоятельны, что на самом деле аланы, предки современных осетин приняли христианство еще раньше, чем Киевская Русь и т.п. В ответ я слышу, что такое мог написать только враг всего осетинского народа, и таких проповедников как я надо гнать из республики. Тут наши критики просто обрубают саму возможность какой-либо дискуссии.
Или вот еще пример: не повенчал я как-то одну пару в полном соответствии с церковными правилами: мужчина и женщина, сожительствующие в течение года, не собирались регистрировать свой брак в органах ЗАГСа. С моей стороны была только одна просьба: распишитесь, пожалуйста, тогда повенчаем. Результатом этого стал гнуснейший пасквиль в интернете, где меня, просто так, на голубом глазу обвинили в том, что я записываю исповеди прихожан на диктофон и эта жалоба легла на стол правящему архиерею.
От серьезного разбирательства меня спасла только клиническая злоба и глупость моих критиков, которые не позаботились придать выдуманной истории хотя бы минимальное правдоподобие.
Можно ли и нужно ли реагировать на критику такого уровня? Можно ли выступать в данном случае хоть с какими-то оправданиями себя и своих поступков? А ведь таких «критиков» большинство. Есть хулиганы, которые бьют витрины и справляют нужду в лифте, есть и те, кто позиционирует себя точно так же в отношении как Церкви, так и отдельных ее представителей. Честно сказать, я не знаю, как правильно реагировать на хулиганов, как уличных, так и околоцерковных. Но если в случае с первыми можно хоть милицию позвать, то вторые пока наслаждаются полной безнаказанностью.
О каких проблемах молчать? Думаю, что в Церкви должно быть как в семье. Я не буду рассказывать с амвона о том, на почве чего у меня вчера была ссора с женой, или как мне надоел старый шкаф в прихожей, у которого постоянно отваливается дверца. Эти проблемы я буду решать сам, у себя дома. Публично я о них буду молчать, более того — любой посторонний, кто посмеет публично обсуждать мою супругу, моих детей или мой шкаф, рискует получить от меня очень нетолерантный ответ. А вот там, где жизнь моей семьи соприкасается и взаимодействует с внешним миром — это пространство диалога.
Всегда ли критика Церкви представляет собой гонения со стороны мира? Конечно, нет. Думаю, что критика взимания обязательной платы за Таинство Крещения более чем уместна. Освящение всяких мест, которые не только освящать, но и посещать не стоило бы, тоже имеет место и тоже должно обсуждаться. Это очень часто является источником соблазна для весьма немалого числа людей, которые не укоренены в вере и о Церкви судят исключительно по поведению священнослужителей.
Всегда ли критика от лукавого? Лукавая критика от лукавого, а если критикующий здраво и конкретно обозначает существующую проблему, руководствуясь не желанием «попинать попов», а внести ясность в определенные вопросы, исправить объективные недостатки, то диалог не просто возможен, но и необходим.
У меня был один знакомый артист. Каждый раз после спектакля, уйдя со сцены за кулисы, он спрашивал у коллег: «Скажи, ну как я? Нормально?» А так как он артист весьма неплохой, практически всегда слышал в свой адрес: молодец, великолепно! Однажды он мне признался: я задаю этот вопрос в надежде на то, что меня однажды отругают за плохо сделанную работу, чтобы у меня был стимул сделать лучше.
Опрос подготовили Мария Абушкина, Наталья Смирнова и Елена Вербенина.
