На днях Роскомнадзор запретил публикацию «Правмира», в которой речь шла о самоубийстве ракового больного. Естественно, это немедленно привело к тому, что и сама новость, и решение Роскомнадзора широко разнеслись по сетям и сделались предметом живейшего – и весьма эмоционального – обсуждения. Что же, это важная тема и обсудить ее стоит.
Сергей Худиев
У этого решения есть этическая и практическая сторона.
Сама практика ограничивать информацию о способах самоубийства понятна. В англоязычном интернете есть сайты, которые содержат энтузиасты эвтаназии, где люди, не только тяжко страдающие, но и просто пришедшие в уныние, могут найти подробные рецепты того, как наверняка (и, по уверению владельцев сайтов, безболезненно) лишить себя жизни, какие вещества для этого смешать и в каких пропорциях.
Бывали случаи, когда родители самоубийц пытались судиться с владельцами этих сайтов – безуспешно. Такого рода подстрекательство к самоубийству, действительно, стоит пресекать.
Однако заметка «Правмира», запрещенная Роскомнадзором, была чем угодно, только не подстрекательством к самоубийству. Она была описанием проблемы, которую надо решать, и ее очевидной целью было противостоять самоубийствам среди раковых больных, а не поощрять их.
Чтобы предотвращать самоубийства, надо понять, что к ним приводит; а одна из очевидных причин – это проблемы с обезболиванием. Таким образом, запрет этой заметки отражает не борьбу с самоубийствами – а нечто прямо противоположное, создание препятствий для этой борьбы.
Мотивы сотрудников Роскомнадзора тут неясны; мы не можем читать мыслей, мы можем только видеть действия – а эти действия с точки зрения морали неэтичны, а с точки зрения государственных интересов – вредны.
Нравственное состояние общества определяется тем, как оно относится к наиболее уязвимым своим членам; жестокость и равнодушие по отношению к людям, находящимся в наиболее тяжелой жизненной ситуации, свидетельствует о крайней порче нравов в целом, а исправление нравов начинается именно с улучшения отношения к этим людям.
С государственной же точки зрения попытки запретить обсуждать проблему самоубийств среди раковых больных носят не просто вредный, а прямо подрывной характер.
Ни один человек не застрахован от рака, тем более – ни одна семья. Каждый может оказаться в ситуации, когда либо он сам будет нуждаться в обезболивании, либо будет носиться по врачам и спецаптекам, добывая обезболивание для кого-то из близких.
По данным Росстата, на рак приходится 15% всех смертей, то есть из каждых шести человек, которых Вы знаете, (включая Вас самого) один умрет именно от рака.
Замалчивать людское страдание в любом случае аморально – но в этом случае еще и бессмысленно. Речь не идет о какой-то небольшой изолированной группе – речь идет об огромном числе людей, причем если считать вместе с больными и их близких, то о числе составляющем большинство населения.
Когда на кону для людей стоят страдания их близких, помешать распространению информации и ее обсуждению едва ли возможно. Можно только послать ясный сигнал – «мы не хотим, чтобы вы это обсуждали».
Сигнал, который не вызовет ничего, кроме раздражения и гнева. А учитывая крайнюю эмоциональную тяжесть ситуации, в которой находятся родные раковых больных, это будет сильное раздражение и гнев. Даже если они проглотят это, их гнев перейдет в глухую озлобленность против государства, которая потом еще может проявиться.
Здесь следует учитывать, что для большинства людей, которые никак не связаны с властью, власть представляется неким монолитом; ответственность за действия чиновников низового уровня возлагается на государство в целом, негодование, вызванное их жестокостью и равнодушием, переносится на всю государственную структуру – до министров и президента включительно.
В реальности, конечно, власть состоит из многих людей, большинство из которых добросовестно исполняет свои обязанности.
Однако лицом власти часто выглядят люди, принимающие наиболее нелепые, жестокие и раздражающие сограждан решения – потому что они больше бросаются в глаза. Именно они (намеренно или нет) более всего работают на разрушение доверия между народом и государством, на формирование того негодования и ярости, которое служит топливом для смуты и мятежа.
А вот люди, которые стремятся к тому, чтобы государство лучше справлялось со своими функциями, чтобы раковые больные и их близкие видели, что государственная медицина отзывается на их нужды, работают на социальный мир и стабильность.
Попытки заставить людей отказаться от обсуждения реальных и остро волнующих их проблем могут восприниматься кем-то как попытка защитить интересы государства; в реальности они являются и аморальными, и антигосударственными.
Читайте также:
- Владимир Легойда: Сведение счетов с жизнью — это катастрофа, безотносительно того, напишут про это СМИ или нет
- Анна Сонькина: Если человек, кричащий от боли, убивает себя, мы просто не имеем морального права думать о других причинах самоубийства
- Как Роспотребнадзор следит за сайтами и кому выносит предупреждения
- Роспотребнадзор исключил новость «Правмира» о суицидах онкобольных из реестра запрещенных страниц
- Николай Дронов о самоубийстве онкобольных: Надо упростить процедуру доступа к обезболивающим
