Громкое дело о катастрофической ситуации в доме престарелых в Ямме напомнила о состоянии всех российских домов престарелых. Сегодня дом престарелых — это не просто вопрос нежелания детей жить с родителями или отсутствия у пожилого человека жить самостоятельно — это вопрос о жизни и существовании, о болезни и смерти.
Известный московский священник автор труда «Основы христианской этики» протоиерей Владислав Свешников убежден, что отдавать пожилых родственников в дома престарелых для христианина неприемлемо:
«Я считаю безнравственным решение детей отдавать родителей в Дома престарелых, какими бы причинами они ни было вызвано. Потому что это противоречит христианским нравственным принципам самоотвержения, готовности послужить людям в целом и ближнему в частности. В этом заключается эгоизм и, может быть, даже эгоцентризм.
Кроме того, у нас, в России, исторически сложилось негативное отношения к самой мысли сдавать родителей в Дома престарелых, потому что семейственность была всегда намного развитее в русском мире, в русском сознании, в русском менталитете, чем на Западе. И слава Богу, так как в ней, кроме особенностей национального характера, проявляется и верное нравственное чувство. На Западе же, соответственно, проявляется неверное нравственное чувство и вполне законченный индивидуализм.
С другой стороны, я считаю безусловно полезными богадельни, устраиваемые при храмах. Особенно, учитывая, то количество одиноких стариков, не имеющих ни сил, ни возможности ухаживать за собой. И, если у прихода есть помещения, приспособленные для этого и достаточное количество людей, способных ухаживать за пожилыми людьми – это прекрасно».
Редакция сайта готовит материал о западных домах престарелых. В России сегодня начинают возрождаться богадельни — приюты для престарелых при храмах и монастырях. много лет в Москве работает богадельня им. цесаревича Алексия, что при храме Всех святых в Красном селе. Проживают в богадельне пожилые монахини, одинокие женщины. Ежедневно за ними ухаживают внимательные сестры, дежурит и старшая медицинская сестра, поскольку многие из насельниц часто нуждаются в медицинской помощи. Насельницы богадельни имеют возможность молиться на богослужениях в домовом храме и в храме Всех Святых, куда немощным помогают дойти дежурные сестры. А тех, кому совсем тяжело ходить, регулярно причащают в кельях священники храма Всех Святых. Предлагаем вниманию читателей материал журнала «Нескучный сад» об этой богадельне:
В Красном селе
Дом
Здесь целый город из красного камня. Две высокие пятиэтажки, детская площадка и храм окружены забором. В одном из домов меня останавливает охранник и, убедившись, что о моем приходе предупреждены, пропускает наверх.
Первое, что меня поразило, — коридор. В нем не отдает казенщиной. Хотя те же стены, что и в государственных учреждениях, — крашенные простой светлой краской. Ровно лежит линолеум. С потолка не сыплется побелка. Все аккуратно и чисто — как в офисах или частных домах.
В богадельне имени цесаревича Алексия меня встретили сестры, которые в тот день ухаживали за бабушками. Они налили мне чаю и попросили подождать, то и дело убегая к подопечным.
В это время в домовой церкви на втором этаже служил протоиерей Артемий Владимиров, настоятель красносельского храма Всех Святых, при котором существует богадельня. После службы настоятель вышел на улицу и совершил панихиду возле деревянных крестов над могилами умерших насельников. Иеромонах Алексий, монахиня Аполлинария и монахиня Серафима закончили свой век в богадельне (матушка Серафима благополучно дожила до 100 лет). «Теперь у богадельни есть свои молитвенники на небе», — сказал батюшка, когда мы беседовали после панихиды.
«Очень интересная судьба была у нашей матушки Серафимы, — рассказывает о. Артемий. — С юных лет загоревшись желанием посвятить себя Богу, она отвергла предложения почти 20 женихов и сохранила девство. Благородного происхождения, она добилась немалого в миру. Живя в тяжелые сталинские годы, была профессором медицины, занималась издательством медицинских книжек. Лишившись зрения, она сохранила удивительный пример работоспособности, ясности ума. Ежегодно издавала церковный календарь для чтения, воспоминания. Обладала даром собирать вокруг себя людей и, шагая по жизни, никогда их не теряла. Это значит, что у нее почти не было самолюбия, рассматривающего всех и вся через призму своего я».
Начало
До революции на территории храма уже была богадельня. Я спросила у о. Артемия, как богадельня опять появилась в наши дни.
— История нашей богадельни началась с замысла, чтобы под единым куполом спасались и стар и млад, — говорит батюшка. — Чтобы стало возможным согреть эту старость, утешить, упокоить эти седины. Воплощению нашего замысла способствовало то обстоятельство, что на территории храма было два пустующих здания.
В одном из них шесть лет назад и появилась богадельня. В отличие от огромных госучреждений подобного типа она была рассчитана всего на 40 человек. Здесь должны были жить престарелые монахини. Сейчас в богадельне 15 человек, не только монахини, но и просто верующие. После того как умер иеромонах Алексий, здесь живут только женщины. Все — преклонного возраста, всем за шестьдесят. Самой пожилой — монахине Анании — уже за девяносто.
Насельницы
Мне предложили посмотреть комнаты насельниц. Сестра, сопровождающая меня, получив разрешение хозяйки комнаты, зашла вместе со мной. Матушка Матрона не встает с постели. В прошлом она прихожанка подмосковного храма, а после — Богоявленского собора. Сейчас перешла на жительство сюда. Она смотрела на нас удивительно чистыми глазами и отвечала на мои вопросы. Говорила тихо, диктофон даже не уловил ее голоса. Здесь за ней хорошо ухаживают, и она благодарна сестрам за все. (Хотя мне кажется, что человек с таким глазами был бы благодарен даже раздраженным работникам огромного дома престарелых.)
В следующей комнате — другая пожилая женщина. Месяц назад она переехала сюда из дома престарелых. О жизни «в том пансионате» ей вспоминать не хотелось. Сюда ее перевезла знакомая, которая навещала ее там и, видя расположение ее духа, не успокоилась, пока не перевезла в красносельскую богадельню.
Здесь не живут, как в пансионате, по несколько человек в комнате. У каждого — своя, с отдельным туалетом и душем. И комнаты — все разные: многие хозяйки захотели перевезти сюда вещи и мебель из своих прежних домов. Вместе все собираются на службах и на праздниках в домовом храме.
Некоторые из обитательниц завещают свое жилье богадельне, если на него не претендуют их родственники. Богадельня не имеет государственных дотаций, и нужно на что-то ее содержать.
Если же кому-то не понравится жить здесь, то можно, затребовав свое, уйти. Но таких случаев не было — за насельницами заботливо ухаживают.
Устав
В богадельне есть устав, в котором четко расписано, кто может здесь жить. Создавалась богадельня главным образом для престарелых монашествующих, преимущественно москвичей. Но бывают и исключения. Вообще же насельники принимаются по благословению настоятеля.
— Как попасть в вашу богадельню? — спросила я у о. Артемия.
— Доползти, добрести до нее, или быть принесенным. Помните, как расслабленного принесли?
Сейчас в истории богадельни имени цесаревича Алексия — новый этап. Заканчивается период ее лицензирования. Главной сложностью для администрации было добиться права прописки для тех, кто здесь селится. Поэтому недавно произошла перерегистрация богадельни. Отныне она будет иметь другое название — дом-интернат для престарелых «Богадельня цесаревича Алексия». Это связано с тем, что в законе о социальном обслуживании нет такого слова — «богадельня», и зарегистрировать такое заведение никто не мог.
Слово «богадельня» — не государственное. И богадельня имени цесаревича Алексия — учреждение не государственное. Никто не сможет навязать инструкции сверху. Поэтому и уклад жизни в ней — не казенный.
Каждый день за насельницами ухаживают две медсестры и старшая медицинская сестра. Иногда приходят врачи из районной больницы, к которой прикреплена богадельня. Сестры исполняют все, что бабушкам предписали врачи.
Все старушки здесь — немощные, и ухаживать за ними нужно, как за малыми детьми. Но в то же время, говорят сестры, они — особенные, прежде всего потому, что все — верующие и причащаются. Сильные духом, хотя и весьма почтенного возраста. И своими немощами стараются не досаждать.
— А заботы здесь, — говорят сестры, — как дома, с родными бабушками. Покормить, помыть, погулять с ними, поговорить. Так что это — и не забота, мы в это время многому у них учимся. Проблемы? Заболел кто — вот у нас и проблемы.
P.S. А во втором здании, которое раньше пустовало, теперь расположена церковно-приходская школа. На праздники со спектаклями к бабушкам приходят дети. И для них слово «богадельня» — вполне современное.
