Протоиерей
В России возрождают традицию, прерванную в 1917 году. Это награждение Георгиевским облачением военных священников за значительный вклад в духовное воспитание защитников Отечества. Первый такой комплект недавно был вручен митрофорному протоиерею Олегу Тэору – настоятелю храма святого князя Александра Невского в Пскове. На этом белоснежном с золотом одеянии на кустодии вышито – «За службу и храбрость». Слова эти в полной мере относятся к отцу Олегу. Он является помощником командира 76-й краснознаменной десантно-штурмовой дивизии ВДВ, сам не раз бывал как пастырь в горячих точках. Его знают далеко за пределами Пскова.

На литургию через лес

Протоиерей Олег Тэор в Георгиевском облачении

Протоиерей Олег Тэор в Георгиевском облачении

– Отец Олег, у вас такая редкая фамилия…

Она эстонского происхождения. Я родился на Волге в 1944 году, куда была эвакуирована из Пскова моя мама, пережившая первые бомбежки города. Позже мы вернулись обратно в Псков.

Город во время войны был очень сильно разрушен. Настолько, что от вокзала можно было увидеть Троицкий собор, который находится в самом центре города и который обычно скрыт зданиями.

Те, кто жил в те годы в городе, говорят, что это было удивительно: Псков в руинах, а все храмы целы. Они возвышались над городом.

Прихожане собора вспоминали, как они сидели однажды у соборных стен, и к ним подошел военный. Он рассказал, что при наступлении им был отдан приказ бомбить этот храм. Но один из старших офицеров, который знал и любил историю нашего города, сказал: «Я собор бомбить не буду, возьму город и без этого».

– Ваша семья была верующая?

– Да. Еще школьником я прислуживал в алтаре. Когда мы еще жили не в Пскове, а в небольшой псковской деревне, то до ближайшего храма было километров четырнадцать. И я пешком проходил этот путь.

Чтобы поспеть к литургии, приходилось выходить затемно и идти через густой лес. А мне было лет десять. Со мной еще соседская девочка шла. И вот, чтобы отогнать страх, я пел духовные песни, которые слышал на службе.

Ни пионером, ни комсомольцем я не был. В семье были против, чтобы я вступал в эти организации. В старших классах я подрабатывал киномехаником в школьной кинобудке. Однажды показывал какому-то классу фильм о происхождении человека, о Дарвине. Когда просмотр закончился, учительница обратилась к детям со словами: «Ну, теперь вы знаете, ребята, как произошел человек». Я не смог промолчать и сказал, что это всё неправда. Учительница, помню, очень сильно была мной недовольна. Вообще моих учителей часто склоняли на всяких собраниях за то, что я хожу в церковь.

Это было хрущевское время, тяжелое для верующих людей. У нас в храме в те годы был батюшка, он ездил на табуреточке, и его поднимали по амвону.

Дело в том, что он заболел чем-то, и в больнице его положили на очень короткую койку. Священников тогда презирали, как-то невнимательно к ним относились. Он долго лежал, согнув ноги в коленях, и в результате так и не смог их потом вытянуть, поэтому приходилось ездить на табуреточке с колесиками.

«Сослуживцы нас за веру уважали»

– Вы военный батюшка, а самому вам пришлось послужить в армии?

Я проходил службу на военно-морской базе в Кронштадте. Меня отправили служить в этот город, чтобы я не смог уйти в церковь. Кронштадт находится на острове.

И мне так и сказали в военкомате: «Ты оттуда в церковь не пойдешь». Они очень боялись, что я поступлю учиться в духовную семинарию.

Поэтому как только я днем сдал последний экзамен в школе рабочей молодежи, вечером этого дня я уже садился в автобус и уезжал в Ленинград, чтобы оттуда направиться на место своей воинской службы.

С собой мне дали два прошитых пакета с документами, один сказали отдать в Ленинграде в сборном пункте, а другой – командиру нашей части. Видимо, в одном из пакетов были документы на меня. Тогда я еще не знал, где буду служить.

Около пяти часов утра автобус прибыл в Ленинград, в сборном пункте мне сказали прийти попозже. Я сразу пешком пошел в Никольский морской собор. Он был уже открыт, и одна бабушка, узнав, что я иду в армию, с панихидного столика дала мне маленькую иконку Святой Троицы. Я ее сумел сохранить во время службы, и она еще долго хранилась в нашей семье.

Помню, мы шли по берегу Финского залива, потом отдыхали в траве, подошло судно, мы на нем все отплыли, и плыли как будто мимо Кронштадта. А потом оказалось, что именно в нем нас и высадили. Я знал, что здесь служил святой праведный Иоанн Кронштадтский. Я ходил на место, где когда-то стоял Андреевский собор, куда сотнями тысяч наши предки приходили за советами. Собор был снесен с лица земли, и на его месте поставили памятник Ленину.

Помню, когда отпускали в увольнение, я приходил на это место и встречал там верующих, которые знали отца Иоанна, ходили в этот собор, указывали место, где похоронена его матушка. Могилу сровняли с землей. Интересно, что в том уголке никогда не цвела сирень. Они многое рассказывали, иногда приглашали к себе домой.

– А как к верующим солдатам тогда относились командиры, сослуживцы?

– Сослуживцы нас за веру уважали. Среди нас были и католики (ребята из Литвы, поляки), и лютеране, и мусульмане. Много служило грузин, а они ведь тоже православные. Один парень, правда, доносил начальству, что я молитвы читаю.

Конечно, тогда ни о каких полковых священниках не могло быть и речи. В то время считалось, что больше у нас никакой веры не будет, что это отжившее прошлое. Дурманом называли или опиумом. Хотя это неправильное понятие о русской вере. Это на Западе экстазы и прочее существует. А православие – не «опиум», а трезвая вера.

– Отслужив в армии, вы стали готовиться в священники?

Нет, не готовился, поскольку у меня не было музыкального слуха и данных для пения. В то время требовалось, чтобы священники умели красиво петь и имели слух. Но я видел, как при Хрущеве стали закрываться один за другим храмы, и решил: чтобы лишний замок не был на храме, пойду в священники. Тогда многие люди уже умерли, которые стояли за строгое церковное пение. И мне сказали, что я могу быть священником.

У стен Троицкого собора, 1982 г.

У стен Троицкого собора, 1982 г.

Посвящен в диаконы я был на Вознесение Господне, и десять дней прослужил в этом сане в Свято-Успенском Печерском монастыре. А потом, на Троицу, меня рукоположили в псковском Троицком соборе в священника. И вокруг престола меня водил отец Иоанн Крестьянкин, будущий архимандрит, известный старец, но в те времена его еще мало знали.

Шерстяная ряса с деревянными застежками

– Вас, начинающего священника, наставлял и другой известный старец – отец Николай Гурьянов с острова Залит.

– Мы познакомились, когда я еще не был священником, просто трудился в приходе, в Самолве, где около храма похоронен его отец. Несколько раз он передавал через знакомых, чтобы я к нему приехал.

В то время расписание катеров было такое, что на острове можно было пробыть не более полутора часов.

В мой первый приезд батюшка примерно за пятнадцать минут дал мне очень ценные рекомендации для диаконского служения, к которому меня готовили. Эти рекомендации никто до отца Николая не догадался мне дать. Он не только заботливо объяснял и показывал всё нужное для практики, но и меня заставлял за ним повторять. Такое внимание очень тронуло меня и осталось в памяти навсегда. Я стал часто приезжать к отцу Николаю. Подолгу оставался у него, ночевал, старался всё фотографировать. Он показывал мне свои фотографии, грамоты, стихи.

Присутствовал я и на литургиях, когда служил отец Николай. Служил он красиво, хорошо, благодатно. Храм у него освещался только свечами и лампадами. Он сам срезал электрическую проводку.

Со старцем Николаем Гурьяновым

Со старцем Николаем Гурьяновым

Запомнилось, как во время проскомидии, на которой была гора записок, я спросил, сколько частичек вынимать из просфор. Он сказал, что в одной мучинке – миллион частичек. Но поминал он всех, обо всех молился. Много к нему ездило народу, оставляли записки, и всех он помнил. Ходили к нему и мама моя, и тетя.

Однажды отец Николай показал моей тете записочку, которую она написала несколько лет назад. Значит, он продолжал молиться об этих душах.

Раньше клирос у него пел тихо, скромно, потому что было оскудение в верующем народе, и мало кто шел работать в церковь. В советское время было даже запрещено звонить в колокола по церковному обычаю. Звонили либо в туман, либо во время бедствий. Однажды был случай, когда во время чтения Евангелия зазвонил колокол. Мы с отцом Николаем поразились, но оказалось, что где-то пожар.

Когда я трудился на одном заброшенном приходе, который из-за нехватки средств на ремонт должен был закрыться, отец Николай старался оказать мне посильную помощь, даже если сам не имел средств. Например, он смастерил и подарил в храм лампады, очень красивые, на цепях, искусно сплетенных из медной проволоки. Их было около десяти. К сожалению, они не сохранились, так как я оставил их в том храме. Храм не отапливался. Зимой мне было там очень холодно, особенно когда в родительский день приходил в четыре часа утра совершать проскомидию. Зная это, отец Николай подарил мне свою особую зимнюю шерстяную рясу с деревянными застежками.

Помогал отец Николай и молитвами, и советами. Он не только мне лично говорил всё, что нужно, но, бывало, и через кого-нибудь неожиданно передавал совет, как поступить. Причем другие об этом не знали. Батюшка чувствовал и прозревал все мои трудности. Сейчас я также чувствую его молитвенную поддержку. Бывает, что, когда его поминаю, мне идет помощь.

Шестая рота

Храм святого Александра Невского, настоятелем которого отец Олег Тэор служит больше двадцати лет, он буквально вымолил вместе со своими прихожанами. Возведенный в начале XX века для расквартированного в Пскове Омского полка, этот эффектный из красного кирпича храм, выстроенный в древнерусском стиле, в советское время был превращен в армейский медицинский склад, и военные не спешили его возвращать Церкви.

Обезглавленный в советское время храм Александра Невского

Обезглавленный в советское время храм Александра Невского

Около двух лет отец Олег с уже появившейся общиной служил молебны возле стен храма и обходил его с крестным ходом. Когда храм всё-таки вернули, президент Борис Ельцин прислал в дар новые колокола. И это было беспрецедентным случаем: впервые после 1917 года глава государства подарил церкви колокола.

Многие бойцы легендарной 6-й роты Псковской Воздушно-десантной дивизии, погибшие в марте 2000 года в Чечне, были прихожанами этого храма.

Храм Александра Невского

Храм Александра Невского

– Я узнал о гибели 6-й роты от военных. В наш храм привезли отпевать разведчиков из спецназа. И сопровождающие сказали: «Скоро ваших привезут, из Псковской дивизии». Стало понятно, что с ребятами случилось что-то. Позже мы узнали: они вступили в схватку с крупным отрядом чеченских боевиков. Сражались до последнего, почти все погибли.

Когда прибыл самолет с телами, мы поехали в аэропорт. В самолете служили панихиду. Повезли их в Троицкий кафедральный собор. Там во время отпевания возле алтаря стоял чудотворный мироточивый образ царя-мученика Николая II. Государь тогда еще не был прославлен, но как-то всё соединилось. Мы провожали лучших воинов России, наших ребят, а Царь их встречал.

Число погибших в том страшном бою и их имена впервые узнали в храме Александра Невского, где на стене были вывешены списки погибших. Родные десантников подходили и искали, нет ли там их близких. Прихожане храма во главе с отцом Олегом собирали по всей России имена десантников и фотографии, открыли музей их памяти. Усилиями прихода создан синодик с фотографиями павших солдат, датами их рождения и гибели. Ежедневно их имена, как и других погибших воинов, поминают за службой. По инициативе отца Олега в храме Александра Невского, на его стенах установлены памятные доски (по типу досок храма Христа Спасителя в Москве), где на золоте вписаны имена погибших воинов. Неподалеку от храма открыт памятник-часовня в их честь.

Все эти годы прихожане храма Александра Невского поддерживают связь с родными героев-десантников. Каждый год в день трагической гибели 6-й роты – 1 марта в Псков съезжаются их близкие и друзья, проходит панихида в храме и на кладбище, потом все родственники собираются на поминальный обед в гарнизоне в Черехе, где служили ребята.

Золотые памятные доски погибшим псковским воинам в храме Александра Невского

Золотые памятные доски погибшим псковским воинам в храме Александра Невского

Все военные – атеисты?

– Отец Олег, в 1990-е годы вы были одним из первых священников, кто решил окормлять военных. Поначалу наверняка трудно было находить с ними общий язык, налаживать общение?

– В то время я знал немало священников, которые говорили о необходимости пастырского окормления нашей армии. В начале 1990-х в Пскове даже прошла конференция, на которую из различных уголков России приехали священники, желавшие служить в армии. Помню, приезжал отец Димитрий Смирнов и другие. И мы тогда очень хорошо пообщались с военными. Уже потом, несколько лет спустя, в Москве был создан Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями.

Вообще в те годы военные никому особенно не были нужны. Воздушно-десантную дивизию, как она тогда называлась, никто не окормлял – вот я и взялся за это дело. На работу с военными меня благословил наш правящий архиерей митрополит Евсевий.

43

Когда говорят, что военные сплошь атеисты, это неправда, и я этому не верю. В середине 1990-х, когда наших десантников начали посылать в Чечню, к нам приходили многие воины. Тогда, я помню, к нам стали ходить и их жены – писали записочки о здравии. Многие из них бывали в храме каждый день. И их мужья и близкие оставались живы. А потом стали приходить и командиры просить помолиться, чтобы их подчиненные возвращались с Кавказа живыми и здоровыми.

Мне приходилось возить гуманитарную помощь в Чеченскую республику. Тогда военных мало кто защищал, и их проблемами большинство вообще не интересовалось. Я с прихожанами сам начал собирать и отсылать в Чечню всё, что мог: носки, одежду, писчую бумагу (около тонны для писем родным), письменные принадлежности, продукты питания. К нашему начинанию присоединялись верующие и из других регионов.

В Чечне

В Чечне

– Иногда приходится слышать, что священник в армии нужен только тогда, когда идут боевые действия и необходимо поднять моральный дух солдат?

– Священник должен присутствовать в армии всегда. Надо напоминать людям о трезвении и говорить, что воины, как никто другой, должны внимательно относиться к своему делу, быть начеку. Еще Александр Суворов говорил: хочешь мира – готовься к войне. Поэтому у государства должна быть сильная, надежная армия. Бойцам всегда нужно это иметь в виду.

И потом, священник нужен в армии как отец, который иногда может решить духовный вопрос, который нередко не под силу решить и командиру.

Любой солдат, видя полкового священника, может поговорить с ним, обратиться с просьбой, и часто священник эти просьбы выполняет. Да и в делах житейских старается помочь.

Вот, например, одному нашему семейному солдату надо было решить квартирный вопрос. Но младший командир не отпускал его в увольнение. Пришлось вмешаться полковому священнику, и этот вопрос благополучно разрешился. Солдат смог оформить все документы и вернулся в часть.

Спасибо за сына

На адрес псковского храма святого Александра Невского часто приходят благодарные письма от солдат, от их матерей. Вот одно из них:

«Быть матерью солдата-срочника непросто. Твое сердце делится на две половинки: одна остается в груди, а вторая путешествует вместе с сыном: из военкомата в призывной пункт, с вокзала до места службы и дальше. Оно болит и тревожится чаще обычного: когда долго нет весточки, когда приходят тревожные вести из горячих точек, когда ждешь, что сегодня-завтра твой возмужавший ребенок будет лететь с парашютом на высоте птичьего полета.

Мой сын Денис никогда не мечтал о карьере военного, занимался музыкой, пел в городской капелле и церковном хоре и хотел поступить в духовную семинарию. Но после окончания промышленного колледжа попал в армию. Мы провожали его с Воронежского железнодорожного вокзала среди таких же родителей, девушек и друзей новобранцев. Этот солнечный июньский день остался в памяти на всю жизнь… То ли вздох, то ли стон охватил единым порывом людей, провожающих своих близких – все пришедшие на перрон плакали, не стесняясь, и махали руками вслед уезжающему составу, а в окошках вагонов мелькали лица призывников – лысых, в одинаковой одежде, с испуганными глазами.

«Что же такое армия, если детей провожают как на войну?» – думала я. Мне было страшно, потому что мой сын сделал свой первый серьезный шаг во взрослую жизнь.

Денис попал в 76-ю гвардейскую десантно-штурмовую Черниговскую Краснознаменную ордена Суворова дивизию. В тот самый легендарный 104-й полк, откуда ушла в бессмертие шестая рота, погибшая в ночь на 1 марта 2000 года в Аргунском ущелье. С большой радостью я узнала, что у сына есть возможность служить в псковском храме святого благоверного князя Александра Невского, что он познакомился с исключительным человеком – настоятелем храма протоиереем Олегом Тэором. Он окормляет, поддерживает псковское воинство, рассказывая в проповедях и беседах о подвижнической жизни лучших воинов – сынов древней Руси.

Так на земле псковской нарабатывается совершенно уникальный опыт тесного сотрудничества армии и Православной Церкви. В храме Александра Невского многие военнослужащие принимают Таинство Святого Крещения, венчаются со своими избранницами, крестят новорожденных и отпевают усопших. А перед парашютными прыжками служащие псковской десантной дивизии приходят в воинский храм, чтобы получить пастырское благословение.

У стен храма Александра Невского принимают присягу псковские военнослужащие. И во всех крестных ходах от храма хоругви и иконы торжественно несут солдаты, матросы и пограничники из частей, дислоцированных в Пскове.

Мне хочется глубоко, от всего сердца поблагодарить отца Олега за поддержку, которую он оказывает «птенцам», вылетевшим из домашнего гнезда. Он помогает новобранцам войти в колею, укрепить дух и обрести себя. Простите за патетику, но он стал духовным отцом моего сына. Денис его искренне любит. Благодаря ему он принимает участие в религиозных службах и праздниках, посещает святые места Псковской губернии, поет в церковном клире. А главное то, что он исполняет свой гражданский и христианский долг с радостью и светлой верой в сердце. Благодаря молитвам отца Олега он бросил курить и готовится поступать в Воронежскую духовную семинарию после службы в армии. На его счету уже семь прыжков с парашютом, он окреп физически и духовно».

Где хранится Ветхий Завет Николая II

Много духовных чад у священника и среди «штатских». «Меня не станет – будете ходить к отцу Олегу. Мы с ним одной крови» – так напутствовал своих духовных дочерей и сыновей в последние годы жизни старец Николай Гурьянов с острова Залит.

За молитвой и советом к отцу Олегу сегодня съезжаются не только со всей страны, но и из-за ее пределов. Иногда случается такой наплыв паломников, что они ночуют в храме. У отца Олега для этого случая припасены подушки и матрасы, которые расстилаются прямо на полу (благо, что размеры храма это позволяют). Многие потом возвращаются сюда снова и снова, чтобы потрудиться во славу Божию и пообщаться с таким удивительным священником.

Отец Олег исходил пешком весь Псковский край, он один из лучших знатоков его истории и святынь. И необыкновенный рассказчик. Ежегодно он проводит духовно-исторические Александро-Невские чтения. Издает материалы по истории Церкви и краеведению. Собрал уникальную библиотеку – более 40 тысяч книг на духовные и исторические темы. Она открыта для доступа всем желающим. Организовал при храме музей с уникальными реликвиями и документами. В самом храме хранится более 70 частиц святых мощей, личный Ветхий Завет императора Николая II, ряса святого Иоанна Кронштадтского, Евангелие, положенное в гроб святителя Иоанна Шанхайского при его похоронах и находившееся в гробе 28 лет.

Вместе со своими прихожанами и паломниками отец Олег собирает по камешку «Святой холм», место ему определено возле храма Александра Невского, на холме – крест. Здесь лежат камни, которые были подняты водолазами со дна реки Ижоры, с того места, где Александр Невский одержал свою первую победу. Здесь также земля и камни из Алапаевска, из Ганиной ямы, привезенные одним монахом из Екатеринбурга, из Левашевской пустыни под Питером, с Бутовского полигона под Москвой. Здесь же камни от разрушенных храмов. Сюда привозят камни и землю из родных мест и с мест гибели воинов Псковского гарнизона. Складывают под опалубку и камни с тех мест, где было явлено какое-либо чудо.

Протоиерей Олег Тэор вместе со своей общиной восстанавливает сразу несколько псковских храмов – это военно-морской храм святителя Климента Римского, а также колокольня со святыми воротами, храм Пантелеимона целителя и ряд других строений в бывшем древнем Пантелеимоновском монастыре. И храм Илии Пророка XV века в Выбутах, недалеко от Пскова, на родине святой княгини Ольги.

Сегодня этот православный приход остро нуждается в финансовой помощи благотворителей в деле восстановления уникального историко-архитектурного комплекса, относящегося к этому храму. Это – казармы Омского полка постройки начала XX века, которые признаны объектом культурного наследия регионального значения. Полк был сформирован когда-то самим Кутузовым и имел много славных побед. Для его расквартировки в Пскове были построены несколько добротных красивых домов. С началом революционных событий Омский полк был вынужден распасться. Сегодня о его славной истории напоминают лишь сохранившиеся в Пскове краснокирпичные здания казарм и штаба, и, конечно же, храм святого князя Александра Невского.

После реконструкции казарм Омского полка здесь откроется культурно-просветительский центр с воскресной школой, хоровыми классами, актовым залом, трапезной для паломников и детей из малоимущих семей. Сюда же планируется перевести библиотеку с общедоступным читальным залом. Также здесь расположится музей боевой славы, где будут находиться личные вещи, оружие, награды и портреты погибших псковских воинов.

Желающие помочь могут найти банковские реквизиты храма на сайте.

Елена Алексеева


Читайте также:

Словарь Правмира — Священники, священство

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.