Матушка

Как правило, браки начинаются с какого-то сильного влечения, с обольщения людьми друг другом. Это обольщение проходит. Иногда за год, иногда за месяц, иногда за одну брачную ночь. Человек вдруг обнаруживает, что рядом с ним хотя и супруг, но человек очень несовершенный. Кажется, что брачный пир закончен.

За время войны я три раза была на краю гибели. И тонула, и под поезд попадала, и под телегой, груженной бидонами воды, побывала. А до войны перенесла тяжелое воспаление легких, врачи предрекали смерть. Четыре раза я - некрещеная - умирала.

Марья Алексеевна, откройте, - голос был знакомый, но мы не сразу узнали его. - Марья Алексеевна, это Трифон Семенович из сельсовета... Слышите? Откройте, мы тут с Елизаветой Васильевной по поводу паспортного режима. Но только услышав доносившиеся со двора голоса, среди которых был и голос папы, решились мы отпереть дверь. Введя папу, в дом вошли двое уполномоченных НКВД, следом - двое понятых из нашего сельсовета, и потом уже Женя и хозяйка дома.

Владыка Стефан, Музыкальная школа, Школа учила обманывать, Борьба за чистоту детской нравственности, Переходный возраст, Отец Димитрий и отец Василий, Дедушка Николай Евграфович, Продолжение рассказов матушки Ангелины, Псково-Печерский монастырь.

Мальчики начинают служить, Среди покойников, Школа - горе!, "Если по плоти живете, то умрете", Буду терпеть!, Рождественский Божий Дар, Силою Иисуса Христа, "Только с чистою совестью...", Наталия Ивановна, Ветрянка и скарлатина.

Было воскресенье, когда стены нашего сруба поднялись и загородили вид из окон старенького дома. Придя из храма, Вася и мать его возмутились тем, что в полутора метрах от окон теперь возвышалась сплошная бревенчатая стенка.

В день свадьбы мама и крестная меня наряжали, завивали, причесывали и одевали... Я все молча переносила, не возражала им, но ни в чем не принимала участия, как будто свадьба меня не касалась. Какое-то тихое и торжественное настроение охватило меня, все стало безразличным, что было вокруг. Только к Господу беспрестанно обращалось мое сердце, прося милосердия, но это было без слов.

В теплой избушке у кипящего самовара мы рассказывали друг другу о прошедшей зиме. Володя взялся проводить меня до машины, чему я была несказанно рада. Мы открыли друг другу, что всю зиму не забывали друг друга в молитвах. Прощаясь, мы пожали друг другу руки. Володя просил меня приезжать снова, но я сказала, что смогу выбраться в Гребнево только на Вознесение, когда весна будет в разгаре. Мы попрощались, я села в попутную машину и засвистел вокруг холодный весенний ветер.