Писатель

Помню, как мальчишкой бежал куда-то и вдруг меня будто с небес окликнули. Тогда я понял, что существует что-то надмирное, чего нет в этой 'горизонтальной' жизни. Другое чудо случилось гораздо позже.

Крестьянского мира, о котором писал Абрамов, больше нет, но его тетралогия «Пряслины», повести по-прежнему читаются на одном дыхании. В годовщину со дня смерти замечательного писателя о своем отношении к его творчеству рассказали прозаик и журналист Дмитрий Шеваров и писатель Борис Екимов.

В Литературном институте прошла встреча студентов и преподавателей с председателем Издательского совета Русской Православной Церкви митрополитом Калужским и Боровским Климентом.

Почему у нас писатель, если он не льстец, не подпевала, не партийный агитатор и пропагандист, а свободный человек, разрешающий себе свободно думать и чувствовать, очень легко может стать изгоем? Я хочу понять, в чем же тут дело? Как эту традицию менять? Как ее сломать?

– Православный? – спросил я. – Православный, – ответил он. – Не тяжело было в первый раз разбивать колокол? – Нет, – ответил он, –я же за старшими шел и делал, как они, а потом само пошло.

Бояре Морозовы владели почти всей звенигородской землей, и было написано так, что у царя был «царский поезд» — упряжка из 10 лошадей, попарно их запрягали, а у Феодосии Морозовой — из 12 лошадей. Это Вам не Porsche и не Maserati, это 12 лошадиных сил в XIII веке. Стрельцы не успевали на одной лошади за ними.

Впереди по горячим пыльным улицам бежали подростки и били стекла. Громилы, вооруженные ломами и дубинами, вырывали рамы и по битому стеклу лезли в лавки и питейные заведения, бесцеремонно хватая товары; ломились в дома. Зеваки охотно присоединялись к грабежу и хватали все, что хулиганы выкидывали из окон.

То 30 октября было совершенно ледяным, а мы пришли в легких курточках. У меня полились слезы, и я думаю: 'Боже мой, ведь сейчас все решат, что это меня так пробило. А камеры наверняка это схватят, потому что это же картинка'. Тут меня уже пробило по-настоящему, утираю аллергические слезы на глазах и говорю: 'Сейчас осознала, что в моей семье нет ни одной могилы!'.