Смерть

Бывает страшная тишина, это тишина одиночества. Один на один со своими мыслями… Не с кем словом перемолвиться. Тишина нежилая… Слышно даже как собственное сердце стучит… и как шаркают старые шлепанцы по пыльному полу… и как падает оторванный лист календаря…

Смерть твоего ребенка – это словно кусочек поста, который ты все время носишь в своей душе. У тебя оторвался лоскуток от души и улетел как воздушный шарик в небо...

Смерть — это очень серьезно и страшно. И смертные муки — это всерьез; это боль, которую нельзя вынести, оставшись в живых. И трудно душе расстаться с телом. И страшно впасть в руки Бога живого (Евр 10:31)

В последнее время стало особенно страшно открывать новости - буквально ни одной недели не проходит без трагичного новостного повода. Почему, зачем, что хочет нам сказать Бог? Сегодня, когда почти в каждом блоге есть запись вроде "Что же это такое делается?!"

Вся эта череда несчастных случаев, техногенных катастроф, в которых очень часто решающим является человеческий фактор, свидетельствует о недопустимости терять контроль над той ситуацией, которая рождается сложными отношениями, сложными взаимосвязями и сложнейшими типическими факторами, присущими жизни современного общества.

Перед глазами людей предстала картина страшной железнодорожной катастрофы. По обе стороны насыпи валялись груды исковерканного металла, доски, под ногами скрипело битое стекло. Вдоль полотна метались растерянные люди, слышались стоны и плач. Мелкий дождь со снегом больно колол лицо, но люди, находившиеся в шоковом состоянии, не замечали холода.

Очень часто он говорил мне, что боится не успеть, очень много не успеть. Он торопился. По человечески у него были перегибы и перекосы, он оступался и ошибался, но он не ошибался в главном, его жизнь была полностью посвящена ЕМУ.

Однажды моя покойная мама лежала в больнице, мы с Патриархом пришли раньше и нас не пускали. Мы хотели пойти и сказать – «Знаете ли вы, кто с нами пришел?», но Патриарх остановил нас. "Нет, нет. Как же мы будем исполнять большее, если малого не можем исполнить?", - сказал он нам. И терпеливо ждал два часа, пока нас пустили.