Они оказались для нас слишком интеллектуальны
Сначала я хотела написать гневно. Очень гневно — об отношении отдельной части населения к инвалидам.
Вспомнила журналистку «Подмосковья сегодня» Анну Пенкину, с высказываниями которой я столкнулась в интернете. Она называла инвалидов «мусором», «нежизнеспособным скотом», утверждала, что они хуже животных, оскорбляла родителей особых детей, которые просили ее прекратить. Больше всего меня тогда потрясло, что она объясняла, что в качестве журналиста получила премию за статьи о людях с ограниченными возможностями. И знает, что говорит.
Елена Кучеренко
Вспомнила, как Ника Злобина, усыновившая мальчика-инвалида Рустама, запустила в соцсетях флешмоб под названием «Я учусь видеть душу».
Случилось это после того, как над ее сыном смеялись дети в игровой комнате МФЦ – дразнили, тыкали пальцем, издевались. А их родители стояли рядом, смотрели и молчали.
А известный православный писатель и публицист написал по этому поводу пост, где говорил, что изъян и есть изъян. И печать неполноценности невозможно изгладить. А значит, нечего заниматься инклюзией и олигофренизировать общество. Здоровые в одну сторону, больные — в другую.
Далее в комментариях он развил тему до невозможности:
“Та же схема, что и с “равенством возможностей” других меньшинств. Начинаем с общественного мимими вокруг инвалидов, после этого учимся видеть душу в “сменивших пол”….
“Сейчас мы сделаем из инвалидов неприкосновенные личности, врубим “нулевую терпимость” к любому напоминанию об ущербности”…
“Смотришь на некоторых, которые усыновили ребенка-инвалида и после этого стали “звездами”, фотографируют, пишут без конца. Думаешь, да-а… Из чего только человек не устроит себе цацку», – продолжает публицист”.
Это все долго обсуждалось. Один известный священник нахваливал публициста за смелость и сокрушался, что у них в семинарии заставляют делать доступную среду. А человек, позиционирующий себя христианином, работающий в церковном издательстве, убеждал меня, что инвалидам нужно прятаться, потому что их изъяны — это пятно на образе Божием и могут быть неприятны нормальным людям. А лучше всех ущербных отправить в монастыри.
Вспомнила, что известные рэперы выпустили жуткий клип «Быть дауном». Вопрос, зачем им это? Каким образом рэперам перешли дорогу люди с СД?
Что детей-инвалидов выгнали из бассейна, потому что они портили отдыхающим эстетику.
Что особых детей отказались стричь в парихмахерской.
Что подростки зверски убили мальчика-инвалида. Просто ради развлечения…
Вспомнила я все это в связи с журналом «Русский репортёр», который выпустил статью Игоря Найденова «Люби, гнида, инвалида».
Редактор журнала Виталий Лейбин, правда, уже извинился. Написал, что они хотели, как лучше, просто их не так поняли. Они хотели сказать как раз обратное, но, к сожалению, оказались для нас слишком интеллектуальны.
Хочется спросить: «О чем это все?»
Попробую пересказать.
«Теперь я уже как бы даже побаиваюсь инвалидов. В широком смысле. Вернее, их численности и вездесущности. Всех, кто с особыми потребностями и ограниченными возможностями. Обездоленных, увечных, отклоненных, нетрадиционных…», — начинает автор.
Далее он повествует о том, что Эвелина Блёданс встретилась с Хабенским и попросила сфоткаться с ее сыном. Актёр отказался, актриса обиделась.
«В общем, люби, гнида, инвалида.
Раньше это было стыдно, теперь почетно. Я не бросила особого ребенка — чествуйте меня за такую отвагу. Раньше это прятали, занавешивали от посторонних. Теперь, наоборот, принялись выпячивать..»
Затем автор сетует, что СМИ выпускают в больших количествах истории, леденящие кровь — о сирых и убогих, раковых, голубых, розовых, бомжах, инвалидах, пытаясь им помочь. А это совсем не дело. Все это привело к тому, что он соскучился по нормальности. И доколе?!
И вспоминает, кстати, текст Андрея Рогозянского о том флешмобе.
А сирые и убогие из этой статьи тем временем занимаются иждивенчеством: «Вот, глядите, у меня горб, давайте, жалейте меня, а еще лучше похвалите, что я — есть, существую».
«До того дошло, что в моде у подростков сегодня биполярочка. Не готы, не панки, не рокеры, и даже, к слову, не гомо. Что вполне объяснимо», — делает вывод автор, правда, в какой это связи, не ясно.
Потом появляется какой-то губернатор от ЛДПР, который не любил фото пенсионеров. Потом вообще Борис Ельцин. Потом я временно потеряла нить…
Поймала ее «в реабилитационном центре, а рядом на койке — дама по имени Олимпиада, с болезнью суставов. «Лучше бы вам называться Паралимпиада», — как-то раз сказала знакомая соседке — в шутку, конечно, рассчитывая на понимание, ведь сама лечилась от серьезного. Но не тут-то было. Сначала повисла изумленная пауза, затем на шутницу обрушилась гильотина политкорректности: жалоба на имя главврача, требование перевести ее в другую палату и прочее в подобном же репрессивном духе…»
А заканчивается статья тем, что у всех благотворителей глаза скорбные, и только у доктора Лизы были весёлые.
И хочется спросить: «Ну и? О чем это все?»
В общем, сначала я решила возмутиться. Потому что, действительно, грязноватая какая-то статья. И как-то и об инвалидах с пренебрежением. Да что там с пренебрежением. Мерзко просто. А мне как матери девочки с синдромом Дауна это не очень приятно. И вообще как-то о людях не красиво.
Почему же я живу в мире здоровых людей
Но, пробравшись сквозь дебри авторской мысли (а это было непросто), я поняла о чем это. О перегибах на местах. Мол, так все хотят всем помочь, что превратили мир в дом инвалидов и слова никому не скажи, сразу розовой справкой в лицо. И скорбный лик. А с такими друзьями и врагов не нужно. И здоровым места не осталось.
Знаете, наверное, в этом есть рациональное зерно. Возможно, кто-то, действительно, перегибает палку. Хотя я такого не встречала. Как не встречала в реальной жизни пенкиных и тех, кто считает, что инвалид — это стыдно и это пятно на образе Божием. У меня дочь-инвалид, и ни разу я не чувствовала негатив в свой адрес. Все это в интернете, в каком-то параллельном мире.
А я живу в мире здоровых людей. Духовно здоровых. Но это мой личный маленький мир.
Но если сейчас много говорится о разных социально-незащищенных слоях общества, не потому ли это, что у нас долго не было этих самых «сирых и убогих», которые так раздражают «Русский репортёр»? Лично я в детстве их не видела. Их стыдились, их прятали, от них боялись заразиться их «убогостью».
Не потому ли, что до сих пор есть пенкины, которые называют инвалидов «нежизнеспособным скотом», подростки, убивающие слабых, и странные рэперы? Не потому ли, что кто-то считает себя лучше только потому, что с ним пока не случилась беда?
Не потому ли все эти флешмобы, чтобы, наконец, мам не спрашивали: «А почему вы не сделали аборт?»
И не потому ли мой мир — нормальный мир, что мою дорогу в него протоптали мамы выросших уже детей-инвалидов? Протоптали, крича о своей боли. И рассказывая о радостях, которые могут быть и в жизни особых людей?
Но нормальный мир должен стать общим миром. А для этого надо говорить, надо перестать прятаться, если ты не такой, как все. Быть инвалидом не стыдно. Болеть раком — это горе, но это не повод забиться в угол. А если Игоря Найденова все это раздражает, не в нем ли самом проблема?
И знаете ещё что… Мне всегда казалось, что «Русский репортёр»- это серьёзное, авторитетное издание. И я была неприятно поражена, что оно опубликовало колонку даже не с другой точкой зрения, отличной от моей, а такую слабую колонку — с каким-то бессмысленным набором фраз, сквозь которые надо пробираться к сути. Это не имеет отношения ни к талантливой журналистике, ни к колумнистике. Вы поднимаете такую важную тему, почему бы не сделать это просто профессионально?
А, читая это, испытываешь даже не гнев, а чувство неловкости за автора и за издание. И за редактора Виталия Лейбина с его невнятными извинениями и обяснениями. Очень жаль. «Русский репортёр» — огромное разочарование этого года.
