В конце июля президент РФ Дмитрий Медведев публично поддержал идею введения «основ православной культуры» в школах. В 18 регионах страны проект стартует уже весной 2010 года. Значительная часть российского общества относится к ОПК более чем скептически. Между тем в соседней Литве «основы религии» преподаются как обязательный предмет уже более 15 лет. Чему могут поучиться у литовских коллег российские педагоги?
Кто тут православный?
«Ребята, кто у нас православный? Поднимите руки! А кто католик? Так, давайте тогда сначала по-польски». Большая половина класса читает вслед за учителем: «Ойтше наш, ктурый ест в небе…» — оставшаяся часть ждет, чтобы прочесть по-русски то же самое: «Отче наш, иже еси на небесех…»
В русскоязычной виленской Пушкинской гимназии урок религии. Дети из католических (обычно польских) и православных семей посещают одни и те же занятия: русскоязычные классы по всей стране сокращаются, родители стараются отдавать детей в литовские школы, так что гимназия укрупняет группы. Еще недавно для того, чтобы открыть «православное» отделение, требовалось всего девять слушателей с потока, сегодня — двенадцать.
Тема занятия: «Божественное откровение». Столбиком ребята записывают заповеди Моисея, их придется выучить. «Со старшими мы подробнее разбираем смысл заповедей, а малышам главное — усвоить основные понятия: откровение, пророк, Священное Писание», — поясняет Наталья Колесникова, преподаватель основ религии Пушкинской гимназии.
В Литовской Республике «основы религии» преподаются с 1993 года. В младших классах — по желанию родителей, а с 14 лет — по собственному желанию литовский школьник вправе записаться в одну из групп: основ католицизма, православия или светской этики. В некоторых школах «православная» и «католическая» группы объединены, как в Пушкинской. Право ввести в общеобразовательную программу собственные курсы имеют и все традиционные конфессии Литвы, в том числе и лютеране, иудеи, караимы. Но за малочисленностью своих курсов они, как правило, не имеют. Кворум в состоянии собрать только католики (их в стране большинство) и православные (их около пяти процентов, то есть примерно половина от всего русскоязычного населения).
«Когда “основы религии” только вводили в школьную программу, никаких протестов со стороны общественности не было, потому что каждый мог отказаться от религиозного предмета, выбрать светскую этику», — говорит клирик Свято-Духова Виленского монастыря, педагог, выпускник Клайпедского и докторант Вильнюсского педагогических университетов, член комиссии Литовской епархии РПЦ по аттестации учителей религии священник Сергей Нейфах.
«Сначала мы прослушали епархиальные курсы, — рассказывает Валентина Микулец, преподаватель с 18-летним стажем, одна из первых педагогов “основ Православия” в Литве. — А потом, в 1995 году, 70 человек поступили на специальность “социальный педагог” на заочное отделение московского Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Это была замечательная возможность получить специальность, педагогическую подготовку и богословское образование. Окончили институт только 12 человек, они и составили костяк нынешних преподавателей».
Со временем в Литве сложилось два центра подготовки учителей религии: в Вильнюсе при епархиальном управлении на базе заочного отделения ПСТГУ (преподаватели несколько лет подряд сами приезжали на время сессии к студентам) и в Клайпеде, крупнейшем приморском городе страны, на русском отделении педагогического факультета Клайпедского университета.
Научить учителей
Предмет «основы религии и этики» в Литве обязателен, за его преподаванием следят несколько органов: государственный инспектор, региональные методические объединения, православная религиозная комиссия при епархии РПЦ и католическая — при Литовской католической архиепископии. Аттестация педагогов, подготовка методических материалов входит в их непосредственные обязанности.
Литовский аналог ОПК, «введение в Православие», преподается, как правило, в русских школах, которых по стране всего 49. В литовоязычных либо не хватает желающих учеников, либо, что чаще, квалифицированных преподавателей. Большинство нынешних учителей Православия оканчивали еще советскую школу, в которой литовский язык преподавали спустя рукава. Даже учителям Пушкинской гимназии, хотя они и говорят по-литовски свободно, необходимый для работы в литовской школе сертификат «третьего уровня» получить оказывается совсем непросто.
Большинство нынешних преподавателей ОПК уже достигли предпенсионного возраста. Молодых педагогов почти нет: русское отделение в Клайпедском университете закрыто из-за малочисленности, вильнюсское заочное отделение ПСТГУ тоже зачахло, а поступать в ПСТГУ в самой Москве для литовских педагогов накладно и неудобно: две границы (русская и белорусская), визы, перезачет диплома, усложнившийся в последнее время. Епархия не оставляет надежды открыть православное отделение при Вильнюсском педагогическом университете или хотя бы постоянные епархиальные двухгодичные курсы для студентов педуниверситета.
Движение по спирали
После молитвы перед уроком преподаватель религии Наталья Колесникова знакомит нас с классом. Новенький в классе, Алексей, демонстрирует ребятам свидетельство о крещении — русские родители летом крестили Алешу в православной церкви, а теперь отдали в религиозную группу «образовываться». Католические дети обычно уже до начала занятий знакомы с основными понятиями своей веры, русские — реже: православные по крещению родители в отличие от католиков чаще всего малоцерковны. Алексей учится в седьмом классе и присутствует на уроке религии впервые, но тематически учебный план выстроен таким способом, что подключиться к программе можно на любом этапе. Предмет преподается непрерывно с 1-го по 12-й класс, но многие ученики предпочитают прослушать в течение нескольких лет курс светской этики и только после этого записываются в «религиозную» группу на год или больше. Впоследствии, в старших классах, они могут снова вернуться в «светскую» группу, если захотят.
Принцип «концентрического образования» заключается в том, что каждый год класс разбирает одни и те же темы, но на разных уровнях сложности. «Глубина» набирается с каждым учебным годом «по спирали». Тематический план привязан к богослужебному кругу: с сентября по декабрь — ветхозаветная история и фундаментальные понятия христианского мировоззрения (бытие Бога, ангелы, 10 заповедей), накануне католического и православного Рождества — воплощение Спасителя, от Святок до Пасхи — новозаветная история, после Пасхи — история Церкви. Ежегодный тематический план пересматривается каждый раз, в соответствии с перемещением подвижных праздников. Кроме того, в соответствии с принятой в Литве модульной системой, подразумевающей интеграцию между разными учебными курсами, тематическое наполнение курса религии корректируется и в соответствии с планами прочих предметов: литературы, истории и даже физики. К примеру, общий урок физики и религии может быть посвящен колоколам: учитель физики в этом случае объясняет физическую природу колокольного звона, а преподаватель религии — религиозный смысл, историю и культурное значение колоколов.
Без фанатизма
Литовская школа вообще отличается современными технологиями обучения, которые внедряются тут повсеместно и на государственном уровне. Это требует от педагога серьезной работы и постоянного самообразования. Благо в Литве профессия учителя до сих пор остается одной из самых престижных: по данным соцопросов, педагоги занимают в рейтинге второе место после священников. В литовоязычных школах к преподавателю ученик обращается исключительно «господин учитель», что особенно важно за неимением у литовцев отчеств. В русской школе, правда, все чаще дети упрощают формулу до «учитель Елена». Про отчества они уже забыли, а к «господам» так и не привыкли.
«Литовские школы отличаются от российских, у нас особый менталитет, — говорит Валентина Микулец. — Но многие наши наработки могут быть использованы и российскими педагогами, ведь у нас почти двадцатилетний опыт преподавания религии в светской системе! Тем не менее, когда мы приезжаем в Москву, на нас в основном не обращают внимания. Часто мы встречаем в русских учителях ОПК странный для нас фанатизм». Этот «фанатизм» пугает не только литовских коллег — в России он является одним из главных аргументов против ОПК. Эксперименты по введению этого курса в русской провинции уже обернулись весьма неожиданными результатами: в Белгородской области, например, на «уроках ОПК» ученики пропалывали грядки в ближайшем монастыре, в других регионах учили наизусть акафисты или жития. Валентина Микулец утверждает, что в Литве такое невозможно.
«Позиция Церкви и лично митрополита Хризостома изначально была такова: воцерковление — в воскресной школе, а в светской — только ознакомительный курс, — объясняет нам отец Сергей Нейфах. — Первое время случались прецеденты, вызывавшие волнение у родителей. Но как только родители пожаловались в администрацию школы, та обратилась к епархии как к контролирующему органу, и епархия призвала преподавателя скорректировать тон подачи материала».
«То, что мы иногда встречаем в России, правильнее было бы назвать неофитством — когда отсутствие знаний учителя компенсируют агрессивной манерой преподавания, — замечает Валентина Микулец. — Через это проходили и мы, но, получив полноценное богословское образование, от этой шелухи освободились. Знания исключают “зашоренность”. Тем более все становится на свои места, когда приходишь в школу. У детей есть свобода выбора предмета, и, если мы будем что-то жестко навязывать, они к нам больше не придут. Когда мы начинали работать, нам говорили: если вы сможете договориться с маленькими, то вас будут слушать и взрослые, потому что маленьких невозможно обмануть — им либо интересно, либо нет. У взрослых ребят в какой-то момент, конечно, наступает момент “бунтарства”, но мы стараемся с ними договориться, спрашиваем, какие темы им интересны, с чем они не согласны. Человек, который идет работать в школу, должен быть готов к живому общению с детьми».
Литовские преподаватели Православия убеждены: дорогу осилит идущий. «Вам нужно в России просто ввести курс, и там уже станет ясно, каким он должен быть, — советует Валентина Петровна на прощанье — Не нужно бояться неудач».
Дмитрий РЕБРОВ
