Именно здесь и раскрылось значение нового имени, Пётр-Кифа, которое было когда-то дано как предсказание — а теперь объяснено. Дело не в личных качествах Симона, а в его пламенной вере, в его готовности принять Учителя и последовать за Ним. Только на этом и может стоять Церковь, как на нерушимой скале.
Он хотел крикнуть: «Да не еврей я!» — но тогда бы получилось, что быть евреем все-таки очень плохо и стыдно. А главное, никто бы не поверил. Вот так и вышло, что осетин Сережа отстоял честь и достоинство еврейского народа, сам того ни капли не желая.
И всё-таки относиться к этой книге спокойно у христиан часто не получается, порой ее даже предлагали исключить из состава Библии. Что же это выходит? Избранный народ не просто избавился от гибели, но и отплатил врагам той же монетой? Разве нельзя было иначе? Разве они не понимали, что народ Божий не должен уподобляться своим гонителям?
Все чаще можно услышать в последнее время развернутую богословскую теорию про Удерживающего. Вкратце перескажу ее суть: этот Удерживающий упомянут в Библии, о нем же говорили многие святые. Это некая внешняя сила, которая не дает прийти в мир Антихристу и сберегает мир от уничтожения.
В случае с двумя священниками (одного переместили в собор, другого запретили в служении) — взрыв внимания в СМИ. Хорошо это или плохо? Происки ли это очередных врагов (нам по телевизору расскажут, каких) или естественные процессы?
Брать с собой Тишку я не стал. Зачем? Для всех остальных он будет просто старой облезлой игрушкой, неуместной в руках бородатого дядьки, ну в лучшем случае — прикольным символом некоей идеи… А он другой. Он про что-то намного более важное.
Конечно, был. Как же можно думать иначе, когда именно так утверждает Писание, именно так верит Церковь? Думать иначе – значит сомневаться в правоте Писания и в истинности всей нашей веры!
Словосочетание: 'враги церкви' — звучит в последнее время часто. Враги эти многочисленны, могущественны и коварны, с ними надо вести непримиримую борьбу. Но прежде, чем борьбу начинать, неплохо бы разобраться — а о ком, собственно, речь?
