Много чего, что изменилось в нас и вокруг нас в течение последних двух месяцев. Я думаю, что в исторической перспективе, когда речь пойдет о ХХI веке, об этой пандемии скажут как о водоразделе для всего человечества, какими были тоталитарные режимы и мировые войны прошлого века.
Война — может быть, это самое подходящее определение для того, что происходит. Перед ужасом коронавируса, думается, сколько людей жили многие годы и живут тем же самым ужасом бренности, изоляции, страха из-за войн и терроризма, сфабрикованных другими людьми? Весь мир закрывал глаза перед этим или хладнокровно делал свой бизнес за счет этих трагедий. Сколько ран и загрязнения были нанесены нашей планете во имя частных интересов и прибыли? Теперь, кажется, сама природа взяла верх и поставила свои новые, жестокие условия.
Как отметил Папа Франциск во время своей молитвы 27 марта, долгое время мы считали, будто можем быть здоровыми в больном мире, на больной планете. Теперь такой иллюзии уже нет… Сможем мы еще закрыть глаза? Теперь слова глав христианских церквей и разных религиозных общин о мире, о прекращении конфликтов, преследований, об использовании огромных денежных ресурсов в пользу бедных и не в гонке вооружений кажутся уже не назидательными абстракциями, а самым реалистичным выходом к спасению всей планеты, включая и великие державы.
Будем называть вещи своими именами: перед нами — трагедия мирового масштаба. Трагедия не столько смертей, сколько всеобщего кризиса и новой бедности. Я у многих в начале встречала лозунг: «Все будет хорошо». Но это скорее вопрос, чем утверждение. Как мы можем знать, что будет дальше, не будет ли ситуация с вирусом длиться долго, или вдруг, когда мы победим этот вирус, не появится ли другой?
В первое время карантина в Италии люди пели песни на балконах, включали как свечи мобильники, а потом, потом — переставали. Жить оптимизмом или пессимизмом, стараться поднять себе настроение или, наоборот, падать в уныние в конце концов значит одно: убежать из реальности. И это не выход, этого недостаточно, чтобы надеяться.
Будущее все-таки очень туманное. На будущее можно надеяться, только если полноценно живется в сегодняшней точке времени. И это все-таки возможно в тревожной, скорбной нашей атмосфере, я вижу вокруг себя свидетелей, которые указывают ежедневно на новое начало, именно принимая реальность как она есть и действуя внутри нее.
«Мы не должны забывать, где мы можем встретить Христа»
«Этап 2», к которому готовится Италия, чтобы постепенно восстановить все виды деятельности, касается не только правил соблюдения социальной дистанции или употребления масок и перчаток: здесь речь идет о новых приоритетах, о новом сознании, о новом опыте. В этом мы ужасно все нуждаемся.
Например, время и пространство. Еще недавно мы легко летали в разные страны, быстро преодолевали множество километров, и мир казался маленьким и доступным. А теперь кажется, что все иначе. Вдруг мир стал огромным и необъятным. Я прилетела в Италию на экстренном спецрейсе, сопровождая онкологическую больную, две недели провела на карантине. И после того поехала к маме, которая живет за 60 километров, мне казалось, что это огромное, трудно преодолимое расстояние! Сейчас я думаю, как мне вернуться в Россию, и пока это представляется невозможным. Три месяца назад все это было бы просто фантастикой, а теперь — это наша реальность.
Сейчас Джованна Парравичини остается в Италии, но надеется вернуться в Россию
Эта реальность стала вызовом для человека, который должен принять новые решения для себя, искать новые возможности, чтобы быть ближе с людьми в ситуациях, когда мы не можем до них доехать, не можем близко подойти. Все равно общаться так, как мы привыкли до пандемии, еще не получится долго.
Нам нужно обязательно новое творчество именно для того, чтобы преодолеть расстояние, которое вдруг среди нас появилось. Но часто можем констатировать, как одиноки или самоизолированы мы были раньше, при всей возможности общаться. А теперь мы стали творческими, по мере того, как понимаем смысл и значение общения.
Пример этого нового творчества я видела в трагической ситуации, в Бергамо — эпицентре эпидемии, где было огромное количество жертв. Там добровольцы за неделю построили огромную больницу и при ней, конечно, морг. Среди добровольцев было много молодежи — болельщики «Аталанты», местной футбольной команды, которые решили сделать что-то доброе. Готовя морг, они сделали огромный крест из дерева, сами нарисовали даже надпись INRI — латинская аббревиатура слов «Иисус Назарянин, Царь Иудейский».
Так нежно эти молодые люди, часто не особенно церковные, заботились об умерших, среди которых не было их близких, которые умирали в одиночестве… Установив крест, волонтеры стали читать «Отче наш», благословляя помещение. Это сам бергамский епископ Франческо Бески попросил врачей и медицинских сотрудников сопровождать с его епископским благословением всех умирающих, всех уходящих в одиночестве в больницах. Для меня это пример не только творчества, но и христианской миссии.
Многие как-то сегодня сосредоточены на переживаниях по поводу того, что из нашей жизни ушло много привычного, в том числе в религиозной области. Сколько дискуссий в прессе и интернете по поводу того, открыты церкви или нет, идти на богослужение или не идти… Это важно, но мы не должны забывать, где можем встретить Христа.
В Евангелии в притче об овцах и козлищах (Мф. 25:31-46) говорится, что те, кто кормили, поили, лечили, приютили другого — сделали это для Самого Господа. Мне кажется, верующие сегодня теряют время, думая только о том, что их лишили возможности ходить в церковь и так далее.
Сегодня есть возможность встретить страдающего Христа и помочь Ему через страдающих людей. Это новая страница нашей христианской жизни.
И это также, безусловно, новая возможность осознать по-новому ценность богослужения, ценность таинств. Это стало для меня опытом в Великий Четверг, когда я прилетела в Италию и, по странному стечению обстоятельств, смогла причаститься. Для меня это было неожиданным бесценным подарком. Не помню, когда я, в «нормальное время» регулярно посещающая службы, причащалась с таким сознанием, с таким чувством глубокой благодарности за тот дар, который вдруг незаслуженно получила. Наверное, именно так мы должны подходить к причастию всегда…
Не искать виноватых, а войти в будущее вместе
Да, сейчас всем страшно, и от этого никуда не деться. Я не была бы честной, если бы сказала, что не боюсь. Ты выходишь, рядом чихает человек, и ты уже боишься. Мне даже было страшно ехать к маме, чтобы вдруг ее не заразить, пусть и после двух недель карантина, ведь ей 87 лет. А моя сестра работает врачом в Нью-Йорке, она на передовой. Сейчас она живет рядом с больницей, ей выделили комнату, чтобы не заразить родных. И так для всех, у каждого есть свои тревоги для себя и близких…
Сейчас есть страх за будущее и в экономическом смысле — как мы будем работать, сможем ли реализовать наши проекты. Наш культурный центр «Покровские ворота» в Москве, книжный магазин закрыты, при этом надо оплачивать все расходы. Не знаю статистику в России, но в Италии появились более трех миллионов новых бедных, — люди, которые лишились зарплаты из-за того, что у них была временная работа; а сколько магазинов, малых предприятий в перспективе совсем закроются…
Протоиерей Андрей Юревич и Джованна Парравичини.
С другой стороны, я оглядываюсь на нашу итальянскую историю — как трудно было людям после Второй мировой войны, когда из руин надо было восстанавливать буквально все. Но у всех был опыт, была идея — мы сумели сохранить жизни, сумели сохранить человеческие отношения, и ради этого уже все остальное можно преодолеть. Только так, мне кажется, и сегодня станет возможно справиться с новыми проблемами.
Я вижу, как многие работают сегодня ради людей, преодолевая свои страхи, свои колебания. Показывая, что жить со смыслом можно здесь, сейчас, каждую минуту, не откладывая полноценную жизнь на время после пандемии.
Сейчас, по мере того, как ситуация улучшается, велик риск начать искать виноватых, использовать факты идеологически, в пользу своей «партии». Например, в Италии я уже слышу: «В Ломбардии — эпицентре пандемии, но также и самой продвинутой области, в том числе и под медицинским профилем — все делали неправильно». Очень хочется найти виноватых — как будто проблема в этом.
Но это ложный путь, просто тупик. Нужно идти в будущее солидарными, а не разрозненными: понимая, что
были, конечно, и ошибки, обсуждая их, анализируя, чтобы не допустить в дальнейшем, но одновременно признавая, сколько труда, сколько усилий было вложено в этой невероятно тяжелой, уникальной ситуации. Не забывать благодарить каждого за его вклад, признавать его жертвы и старания, вместе с его — вполне возможными — ошибками.
«Как и у нас, перед глазами мироносиц стояла страшная картина страданий, неожиданной, слишком быстро случившейся трагедии. Они увидели смерть и имели смерть в сердце… Израненная память, задушенная надежда. Для них это был самый темный час, как и для нас. Но в этой ситуации они не дали себя парализовать. Не поддаются темным силам жалоб и сожаления, не замыкаются в пессимизме, не убегают от реальности. Они совершают нечто простое и удивительное: в своих домах они готовят ароматы для тела Иисуса. Не отказываются от любви: во тьме сердца зажигают милосердие», — эти слова из пасхальной проповеди Папы Франциска указывают, как мне кажется, на единственно верный путь в личной и общественной жизни: путь открытости, дружбы, милосердия.
Свобода в самоизоляции
Моя жизнь почти не изменилась — я по-прежнему работаю с книгами, пишу, перевожу. Правда, я привыкла путешествовать, много ездить. На март, например, было запланировано несколько поездок. А в остальном — все по-прежнему.
Я понимаю, что мне повезло: я могу плодотворно работать даже в таких обстоятельствах. Центр «Покровские ворота» старается организовать сейчас некоторые онлайн-события. Например, мы сейчас готовим видеоинтервью с людьми из разных точек мира, где каждый рассказывает, какой надеждой он живет, как можно жить, а не просто выживать в ожидании каких-то непонятных лучших времен.
О чем бы мы ни говорили сегодня — о патриотизме, искусстве, еще о чем-то, все равно получается новый взгляд на любую проблему, чем это было два месяца назад.
Мы вдруг вошли в какую-то новую эру, в новое время, в новое измерение. На все мы смотрим, во все вникаем исходя из этой раны внутри нас, из этой новой хрупкости, которая стала частью нашего сознания. Во всем люди ищут ответы на новые вопросы, когда, оказывается, смерть может ждать тебя и твоих близких за углом…
Я стала по-другому воспринимать свободу. Интересно, что ко мне обратились из итальянского культурного центра с просьбой рассказать о людях, которые в советское время жили свободно в несвободных обстоятельствах — о мучениках, исповедниках веры, о праведниках, об инакомыслящих. Поэтому я сейчас веду одну еженедельную видеопрограмму, где рассказываю о них.
Например, одна передача была посвящена жизни искусствоведа-византолога Ольги Поповой, другая — Борису Пастернаку, его стихотворениям из романа «Доктор Живаго», еще одна — Варламу Шаламову и его «Колымским рассказам»; еще рассказывала я о Сергее Фуделе, об инокине Иоанне (Рейтлингер)… И я вижу, как люди воспринимают услышанное не как далекие экзотические истории из прошлого, из чужой страны, а как возможность по-другому оценить свою повседневную жизнь.
Человек, как мне кажется, ищет живых свидетельств: я свободен, когда я чувствую себя свободным, живу свободой. Встреча с такими судьбами — это как раз возможность понять, в чем свобода человека.
«Гарри Поттер» и встречи в Zoom
Мой день обычно начинается раньше семи, чтобы успеть на трансляцию мессы к 7 часам, которую каждое утро служит Папа Франциск. После мессы я завтракаю и занимаюсь работой. Сейчас я пишу книгу о семейных парах, которые как раз жили свободно в несвободной стране. Среди героев — Сергей и Вера Фудель, Осип и Надежда Мандельштам, протоиерей Илья Шмаин и его жена Мария, Анатолий и Елена Ведерниковы.
Много общаюсь в Zoom со всем миром, в том числе — с родными.
Есть и какие-то бытовые вещи, которые меня поддерживают. Например, мне нравится готовить еду. А еще я начала вновь заниматься английским, который совершенно забыла. Каждый день мы с подругой, каждая из своего дома, проводим урок. И, конечно, я очень люблю читать. Русскую литературу, прежде всего. Но не только.
Недавно перечитывала «Гарри Поттера» — там есть много хорошего: про верность, любовь, дружбу. Также поддерживающе работают и «Хроники Нарнии».
Когда все кончится, первое, что я хотела бы сделать — это путешествовать, смотреть красивое: горы, море… и пригласить на обед друзей, родных.
Если говорить глобально, я надеюсь, что мы не потеряем, а сохраним то, что приобрели. А что именно приобрели и в чем надежда? Позвольте сослаться еще раз на слова Папы Франциска:
«На рассвете женщины идут ко гробу. Там ангел говорит им: “Не бойтесь. Его нет здесь, Он воскрес” (Мф. 28, 5–6). Перед гробом они слышат слова жизни… А потом они встречаются с Иисусом, автором надежды, говорящим: “Не бойтесь”. Не бойтесь: вот весть о надежде. Она звучит для нас сегодня. Это слова, которые Бог повторяет нам в ночь, которую мы переживаем… Женщины в конце “ухватились за ноги” Иисуса (Мф. 28, 9), за те ноги, которые, чтобы прийти к нам навстречу, прошли долгий путь, вошли в гроб и вышли из него. Они ухватились за ноги, поправшие смерть и открывшие путь надежды. Мы, странники в поисках надежды, сегодня прибегаем к Тебе, воскресший Иисус, отворачиваемся от смерти и открываем сердца Тебе, Жизнь наша».
Мне кажется, что пандемия — не наказание Божье, нет, а Его вызов нам, чтобы мы поняли нечто важное. Может быть, этот вызов спасает нас от глобального самоуничтожения, от большей трагедии.
