Кому
26 июня вступил в силу Приказ Минздрава с длинным названием «Об утверждении перечня медицинских противопоказаний, в связи с наличием которых гражданину или получателю социальных услуг может быть отказано, в том числе временно, в предоставлении социальных услуг в стационарной форме, а также формы заключения уполномоченной медицинской организации о наличии таких противопоказаний». «Правмир» подводит итог своих попыток понять смысл этого документа.


На первый взгляд, документ кажется довольно разумным, а приведённый в нём перечень больных, которых отныне не возьмут в социальный стационар – обоснованным.

Так, например, отныне в дом престарелых или дом ветеранов не возьмут человека с любыми формами туберкулёза, лепрой, сыпью неясной этиологии, гангреной или новообразованиями с обильными выделениями. С точки зрения гигиены и эпидемиологической безопасности, мера вроде бы понятная.

Дальше начинаются вопросы. Если человека не возьмут в социальный стационар, куда ему идти? В стационар медицинский? Или ему будет предоставлено обслуживание на дому? А если он одинок? Как будет обеспечено его пребывание в больнице? Всё это в новом приказе не прописано.

Возникают вопросы и в связи со списком приведённых здесь диагнозов. Например, в стационар не возьмут человека с «хроническим психическим расстройством и часто обостряющимися болезненными проявлениями» или «частыми эпилептическими припадками».

Приступ деменции – это «болезненное проявление», симптом или досадное неудобство? А куда в таком случае идти бабушке с деменцией, если именно такие старики и старушки – основной контингент нынешних ПНИ; они даже в очередь стоят, чтобы туда попасть?

А что будет с обитателями ПНИ с другими диагнозами, ведь там иногда лежат люди даже с шизофренией? Их «отсортируют»? Положат в больницы? Они будут там находиться на постоянной основе? Как это технически выполнимо при нынешнем количестве обитателей ПНИ – а их немало?

А «частые эпилептические припадки» – это сколько раз в месяц? Или в год? А на основе какого документа оценивается их частота? А что делать, если возврат эпилептических припадков – это в принципе риск пациентов с некоторыми диагнозами, например, при смене терапии? Ну, не смог человек получить нужный препарат, начал принимать аналог, вышел из ремиссии – вернулись припадки. У него тут же меняется статус? А кто это будет решать? Обо всём этом новый документ умалчивает.

pebenok-na-poly

Елена Клочко, Эксперт Общественной палаты России, сопредседатель Координационного совета по делам детей-инвалидов:

Я считаю, что нужно задать вопросы одновременно Министерствам здравоохранения и труда и социальной защиты о том, как будет складываться судьба людей, которые перечислены в нынешнем приказе.

Более того, порой пункты Приказа и вовсе содержат невыполнимые условия. Например, согласно ему, в социальные стационары не пустят людей с недержанием мочи и различными видами стом. Однако недержание мочи – частое последствие, с которым сталкиваются люди с травмами спинного мозга и ДЦП. Хирургически оно не исправляется – такие люди будут пользоваться абсорбирующим бельём всегда.

Ещё недавно дети-спинальники в принципе считались необучаемыми, но ведь среди них есть интеллектуально-сохранные. То есть, человек с нормальным развитием психики был выброшен из жизни лишь потому, что «гигиенически неудобен»!

Недавно специально для реабилитации спинальников в Москве открыли социальный стационар на 25 коек – по новому приказу он окажется для них недоступен!

Несомненно, лучший уход дети с такими диагнозами получают в семье, но уход за подобным ребёнком, часто сопровождаемый постановкой катетеров каждые несколько часов – это тяжёлый труд. Теперь родители лишились возможности на небольшие передышки с помещением малыша ненадолго в стационар.

Считается, что выходом может стать инклюзивное обучение. Но получается, что в класс обычной школы ребёнку в абсорбирующем белье – можно, а в специализированный социальный стационар – нельзя.

Юрист проекта «Русфонд Право» Наталья Кудрявцева:

Неужели после того, как у детей отбирают единственную возможность получить реабилитацию можно всерьез рассчитывать на то, что их будут меньше оставлять на попечение государства? Зачем одной рукой давать, а второй забирать еще больше, чем дали?

То есть, логикой новый приказ не отличается и, заботясь, очевидно, о перераспределении финансирования, не слишком заботится о людях. Кстати, передача всех статей расходов на содержание перечисленных категорий пациентов из Минтруда и социального развития в Минздрав составит немалый денежный поток. Где гарантия, что он не будет урезан в духе последних тенденций?

И, наконец, ещё одно последствие из области допущений. В начале лета в прессе прошла громкая история о том, как детей из домов-интернатов не пустили в детские лагеря. Формально эта ситуация под действие Приказа №216н не попадает, так как лагеря отдыха находятся в ведении Минобра.

Приказ №216н, прошедший по Минздраву в апреле, во времена памятной истории находился в фазе согласования (он был зарегистрирован Минюстом 9 июня). Разумеется, начальство лагерей подчиняться этому документу не могло и текста на тот момент не видело. Но действовало вполне в его духе, стремясь «отправить всех психиатрических пациентов в стационары». А сколько было шума!

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Материалы по теме
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.