Одним из первых с рождением дочери Чуковского поздравил Бунин. 24 марта 1907 года в Петербурге у Корнея Ивановича Чуковского и его жены Марии Борисовны Гольдфельд родился второй ребенок — дочь Лидия. Первенцем был мальчик, Николай.
Счастливый отец вспоминал: «Я пошел в Пале-Рояль, где внизу была телефонная будка, чтобы позвонить в родильный дом д-ра Герзона, и узнал, что родилась девочка. Сзади стоял И.А.Бунин (в маленькой очереди). Он узнал от меня, что у меня дочь, — и поздравил меня — сухим, ироническим тоном».
Семья Чуковских в Куоккале. Дети: Коля, Боба, Лида. Фото: К. Булла
Детство Лидия Чуковская провела в Финляндии. С пятилетнего возраста и до 1917 года Лида вместе с семьей жила в Куоккале — дачной местности в тогдашней Финляндии. Дом Корнея Чуковского был центром притяжения творческой интеллигенции. В гости постоянно захаживал Илья Ефимович Репин — хороший друг Корнея Ивановича, тоже постоянно живший в Куоккале. Из Петербурга к Чуковским регулярно приезжали художники, писатели, актеры, поэты, историки литературы и публицисты.
«…Это счастье — видеть и Репина, и Шаляпина, и Леонида Андреева, и Короленко, который заезжал к нам мимоходом на велосипеде. Слышать все разговоры — о последнем номере журналов, последнем спектакле, портрете, картине, опере. Слышать “Облако в штанах” Маяковского, который читает свою поэму сам», — вспоминала позже Лидия Корнеевна.
В мастерской Репина. Фото: К. Булла
Была «врожденной гуманисткой» — так писал о Лидочке отец. Он вспоминал в «Дневнике», что самыми любимыми ее детскими книгами были «Каштанка» и «Березкины именины», которые она читала по три раза в день. А еще маленькая Лида мечтала, чтобы «все люди собрались вместе и решили, чтобы больше не было бедных».
В 15 лет редактировала переводы отца. «Прекрасно редактировала», — вспоминал Корней Иванович. В дальнейшем редакторская работа стала важной частью жизни Лидии Корнеевны, этим она зарабатывала на жизнь.
К.И. Чуковский, Лида, М.Б. Чуковская, Коля в Куоккале. Фото: К. Булла
Училась в классической женской гимназии, но окончила единую трудовую школу. После февральской революции 1917 года семья переселилась в Петербург, где родители определили Лидию в частную женскую гимназию Таганцевой. Но когда в советских школах началось совместное обучение, девочка перешла в 15-ю единую трудовую школу, созданную на основе Тенишевского училища. Эта школа еще сохраняла тогда блестящую репутацию в лице талантливых педагогов и знаменитых выпускников, среди которых были Владимир Набоков и Осип Мандельштам.
На втором курсе ее арестовали. В 1924 году Лидия Чуковская поступила на словесное отделение государственных курсов при Институте истории искусств. Там она присутствовала на лекциях таких знаменитых литературоведов, как Тынянов, Эйхенбаум, Жирмунский. Одновременно Чуковская училась на курсах стенографисток.
Лидия Чуковская. Симеиз, 1929 г.
Летом 1926 года Лидия была арестована. «Мне вменялось в вину составление одной антисоветской листовки, — вспоминала она. — Повод заподозрить себя я подала, хотя на самом деле никакого касательства к этой листовке не имела. Приговор: три года административной ссылки в Саратов».
Считается, что причиной ареста стал необдуманный поступок одной из подружек Лидии, которая на машинке Корнея Ивановича без его разрешения напечатала антисоветскую листовку. Выдавать подругу Чуковская не стала. И неизвестно, чем бы закончилось дело, если бы не хлопоты и прошения знаменитого отца. В итоге вместо назначенных трех лет ссылка продлилась 11 месяцев.
«В наши дни один за другим следуют судебные процессы: под разными предлогами — открыто, прикрыто и полуприкрыто — судят слово, устное и письменное; судят книги, написанные дома и напечатанные за границей; судят журнал, напечатанный на родине, но не в типографии; судят сборник документов, изобличающих беззаконие суда; судят выкрик на площади в защиту арестованных. Слово подвергают гонению как бы для того, чтобы еще раз подтвердить старую истину, полюбившуюся Льву Толстому: “Слово — это поступок”. Наверное, слово и в самом деле поступок, и притом сокрушительный».
(Лидия Чуковская «Не казнь, но мысль. Но слово. К 15-летию со дня смерти Сталина», февраль 1968 года)
Работала под руководством Самуила Маршака. После окончания тогда уже филологического факультета Ленинградского университета в 1928 году Лидия получила должность редактора детской литературы в Госиздате и стала трудиться под началом самого Самуила Маршака. Известный поэт оказался чутким наставником и во всем помогал недавней выпускнице полноценно войти в профессию. Лидия Корнеевна вспоминала своего учителя с большой благодарностью и почтением.
Первый ее брак был неудачным, а второй — счастливым, но слишком коротким. В 1929 году Лидия вышла замуж за историка литературы Цезаря Самойловича Вольпе, через два года у пары родилась дочь Елена, но вскоре этот брак распался.
Вторым мужем Лидии Чуковской стал физик-теоретик и популяризатор науки Матвей Петрович Бронштейн. «Основанием для романтических отношений» стала литература, в коей Матвей разбирался не хуже, чем в физике — он знал античные сочинения, а многочисленные зарубежные произведения читал на языке оригинала. А соединиться двум сердцам «помог» Маршак: Самуил Яковлевич одним из первых в советской литературе задумал очень амбициозную идею — соединить классическую детскую литературу с научной. На выходе должна была получиться не просто научно-популярная (популяризаторская), а именно познавательная детская литература.
Лидия Чуковская. 30-е гг.
Но чтобы доступным языком рассказывать школьникам о сложных явлениях, требовался человек, сочетавший в себе и физика и лирика. Им и был Матвей Бронштейн. Над книгой работали втроем: Лидия, Самуил Яковлевич и Матвей.
Муж Лидии Чуковской был расстрелян через четыре года после свадьбы. Бронштейна арестовали в 1937 году в Киеве, куда он приехал навестить родителей. В его защиту поднялось много известных людей, в том числе ученые Сергей Вавилов, Игорь Тамм, Абрам Иоффе. Но письма и просьбы не помогли — Бронштейна осудили по 58-й статье. Официально ему вынесли приговор «10 лет без права переписки», но де-факто это означало расстрел, который привели в исполнение 18 февраля 1938 года. Лидия, которая в день отъезда Мити в Киев не смогла его проводить по причине болезни дочери (и всю жизнь себя за это корившая), узнала о смерти мужа лишь в 1939 году.
В 1957 году Чуковской удалось получить официальную справку о «посмертной реабилитации» Матвея Бронштейна «за отсутствием состава преступления».
«Страна трудилась и спала под усыпительно-обличительные речи газет и радиотарелок. Трудились на полях, на заводах, в литературе, в науке, в живописи, в киноискусстве. Иногда с ленцой и бездарно, карьеристски и подхалимски, иногда с пафосом и вдохновенно. Оттрудившись, люди отдыхали: совесть спокойна. Пожалуй, это и было самое страшное».
(Лидия Чуковская. «Прочерк»)
Сдружилась с Ахматовой в очереди в Кресты. В 1938 году в одну из самых известных тюрем России — питерские Кресты — выстраивались мрачные очереди: родственники обвиняемых в любую погоду часами стояли в надежде повидаться или передать вещи. В таких скорбных обстоятельствах познакомились Лидия Корнеевна Чуковская и Анна Андреевна Ахматова. В следственном изоляторе Крестов тогда находился сын Анны Андреевны — Лев Гумилев.
Знакомство обернулось частыми встречами, которые внимательная Чуковская записывала в специальный дневник. Записи шли в период с 1938 по 1941 годы и с 1952 по 1962 годы. Стихи Ахматовой Чуковская из дневника заучивала наизусть, в том числе знаменитый «Реквием».
Этот личный дневник стал одним из важнейших биографических источников об Ахматовой. Впервые записи были изданы в Париже, а затем в 90-е годы и в России.
Лидия Чуковская. 1947 г.
Лидия Чуковская поседела в 33 года. После всех «столкновений» с государственной машиной Лидия Корнеевна на всякий случай собрала узелок с вещами, который всегда находился рядом с кроватью. Однако воспользоваться им не пришлось — за Лидией Корнеевной пришли, когда она была в Москве. После этого в Ленинград она еще какое-то время не возвращалась.
Жену «врага народа» уволили с работы — разумеется, заочно — и конфисковали имущество, причем забрали все, вплоть до одежды и детских игрушек. Свидетелем конфискации стал Корней Чуковский.
В память об отце создала музей «Дом Чуковского». В 1938 году Корней Иванович получил дом в писательском поселке Переделкино. После смерти Чуковского в 1969 году в дом стали приходить поклонники творчества писателя. Лидия Корнеевна вспоминала: «Вдруг оказалось… людей, любящих его книги, желающих углубиться в историю русской культуры, гораздо более, чем мы помышляли. Ни единого объявления в газете или где бы то ни было, но идут, и идут, и идут, приходят пешком, приезжают на поездах, на санаторных автобусах, в частных автомобилях».
Корней Чуковский в Переделкине
Союз писателей и Литературный фонд СССР инициировали выселение семьи Чуковской из здания. Начались долгие судебные тяжбы. «Дому Чуковского» то присваивался статус памятника культуры, то отнимался. И только благодаря вниманию к этому делу большого числа неравнодушных людей дом-музей существует и по сей день.
Активно занималась правозащитной деятельностью. Лидия Чуковская выступала в поддержку Иосифа Бродского, Александра Солженицына, Андрея Синявского и Юлия Даниэля, Александра Гинзбурга, Мустафы Джемилева и других. Написала множество открытых обличительных писем: Михаилу Шолохову в связи с его речью на XXIII съезде КПСС (1966), а также «Не казнь, но мысль. Но слово», «Гнев народа», «Прорыв немоты».
«Дело писателей не преследовать, а вступаться. Вот чему нас учит великая русская литература в лице лучших своих представителей. Вот какую традицию нарушили Вы, громко сожалея о том, будто приговор суда был недостаточно суров», — писала она в открытом письме Шолохову.
Лидия Чуковская. Переделкино, 1967 г.
В 1974 году на любые упоминания о ней был наложен запрет. Из-за правозащитной деятельности Лидию Чуковскую исключили из Союза писателей, наложили запрет не только на ее произведения, но и на любые упоминания о ней.
Елена Цезаревна Чуковская, которая проводила экскурсии в доме-музее Корнея Ивановича в Переделкино, рассказывала, как выкручивалась журналистка, написавшая статью о музее: «В газете было написано: “Дверь открыла мать экскурсовода”». И потом долгое время Лидию Корнеевну дома называли «мать экскурсовода».
Умерла у себя дома при невыясненных обстоятельствах. Лидия Корнеевна скончалась в ночь с 7 на 8 февраля 1996 года, не дожив чуть больше месяца до своего 90-летия. Похоронена рядом с отцом на кладбище в Переделкино.
Читайте также:
- Корней Чуковский: о пользе бесполезного – лекция Ирины Лукьяновой (+видео)
- Мурочка Чуковская — любимая дочь и муза писателя
