В Москве, в храме Всемилостивого Спаса б. Скорбященского монастыря, состоялась встреча читателей Правмира и редакции. На встрече психиатр Василий Глебович Каледа прочитал лекцию «Психиатрия и духовная жизнь».
Василий Глебович Каледа — сотрудник Научного центра психического здоровья Российской академии медицинских наук, заместитель главного врача по лечебной работе, ведущий научный сотрудник отдела по изучению эндогенных психозов и аффективных состояний. Преподает курс пастырской психиатрии в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете, профессор кафедры пастырского богословия.Сын профессора, протоиерея Глеба Каледы (1921-1994).
Видеозапись лекции
Аудиозапись лекции:
— Мой интерес к психиатрии, наверное, вызван личностью Дмитрия Евгеньевича Мелехова.
Дмитрий Евгеньевич Мелехов
Дмитрий Евгеньевич Мелехов (1899-1979) — один из патриархов отечественной психиатрии двадцатого века. Он был одним из основоположников так называемой социальной психиатрии, которая делает акцент на проблемах реабилитации психических больных. Это имя очень уважаемо в психиатрии. К столетию его рождения, в Московском институте психиатрии Минздрава, где он работал, была открыта посвященная ему мемориальная доска.
Дмитрий Евгеньевич, сын священника Рязанской губернии, в молодости – в 20-30-е годы — был членом христианского студенческого движения и духовным сыном о. Георгия Лаврова, священноисповедника, причисленного ныне к лику святых. Отец Георгий одним из первых старался различать духовные и душевные проблемы. Как говорит предание, которое идет от Дмитрия Евгеньевича, он отправлял некоторых своих духовных детей к врачу лечиться и с ним, в первую очередь, обсуждать свои проблемы.
Дмитрий Евгеньевич был другом нашей семьи, бывал у нас дома, и каждый его приезд в нашу семью был ярким событием. Он был близок с моим отцом – отцом Глебом и они вместе, в то теперь уже далекое советское время, обсуждали необходимость разработки для пастырей специального курса по психиатрии, для того, чтобы священник мог различать, где имеют место духовные заболевания и где — душевные.
Д.Е. Мелехов написал работу «Психиатрия и проблемы духовной жизни», которую не успел завершить. Она была подготовлена нашей семьей к печати вмести с другими материалами посвященными Дмитрию Евгеньевичу и издана в самиздате с предисловием о. Глеба Каледы (понятно, что в самиздате по известным причинам автор предисловия свое авторство не обозначил). Потом была издана без указания автора в шестом томе настольной книги священнослужителя, которая была издана Издательским отделом Московской Патриархией при Владыке Питириме. После этого его работа издавалась в психиатрическом журнале «Синапс» и в дальнейшем многократно переиздавалась.
Дмитрий Евгеньевич, по сути, заложил основы концепции пастырской психиатрии. В чем же заключаются основные им сформулированные идеи?
Болезни духовные и душевные
Концепция, изложенная Дмитрием Евгеньевичем Мелеховым, исходит из учения Церкви, из учения святых отцов. Человек состоит из трех частей, из трех сфер: сферы духа, сферы души и сферы тела. Все эти три сферы между собой взаимосвязаны. Исходя из этого, соответственно у нас существуют болезни духовные, болезни душевные и болезни соматические (болезни телесные).
Сфера духа – это сердцевина человеческой личности, та часть личности, которой мы обращаемся к Богу. Это сфера высших нравственных ценностей.
Сфера души – это душевные проблемы, с которыми мы живем, с которыми боремся. Это наш разум, это наша интеллектуальная деятельность, наши чувства, эмоции, воля, различные влечения.
Святой Григорий Палама и святой авва Дорофей говорили, что сфера души состоит тоже из трех частей – из сферы разума, сферы раздражительной и из сферы волевой.
Кроме этого существует наше тело.
Человеческую личность можно представить в виде некоего треугольника. Вершиной треугольника является дух, основой — человеческое тело.
Соответственно, существует три разновидности неразрывно связанных между собой болезней.
Болезни телесные
Телесное заболевание часто сказывается на душевной жизни, на настроении человека. У него может портиться настроение, что соответственно, может сказаться и на его духовной жизни. Он может совершать те или иные поступки, которые можно и нужно оценивать в рамках нравственного богословия, как человеческий грех. И при этом бывает различная взаимосвязь этих трех сфер. Когда человеческий дух очень сильный, когда человек живет сильной духовной жизнью, телесные болезни могут его только укреплять. Он, как человек верующий, будет воспринимать телесную болезнь как промысел Божий, будет воспринимать как испытание, которое посылается ему Богом.
На Руси было принято говорить, что, когда человек заболевает, когда у него случается какое-то несчастье, его «Господь посещает». И любая болезнь, любое страдание воспринималось как посещение Богом, как знак особого Божьего внимания, Господь примечает. Святитель Игнатий Брянчанинов, писал о том, что «одр болезни бывает местом Богопознания».
Сфера человеческой духа, болезнь человеческого духа – это сфера, где врачует врач духовный, священник. Сфера человеческого души – это сфера, в которой врачует врач-психиатр. Эти сферы неразрывно между собой связаны: существует достаточно много состояний, где необходимо тесное сотрудничество и священника, и врача-психиатра, в ряде случаев врача-соматолога, врача-терапевта.
Болезни душевные
Когда мы говорим о душевных болезнях, то здесь бывают очень разные состояния. В одном случае приоритет принадлежит врачу-психиатру и больному не показано общение со священником, более того, оно даже может привести к обострению его состояния. Когда мы имеем дело с острыми психозами и у больного выражены бред и галлюцинации, он совершенно неадекватно воспринимает окружающую действительность, и здесь в первую очередь необходимо медикаментозное лечение. После того, как это острое состояние проходит, мы стараемся, если есть возможность, пригласить священника. При этом если брать область так называемой пограничной психиатрии, то здесь лечение больного должно быть совместным, и в ряде случаев, приоритет постепенно переходит к священнику.
В нашем Центре есть православный храм, который был открыт в 1992 году. Сейчас при каждой больнице есть православный храм или молельная комната. Но тогда, 18 лет назад время было совсем другое – только рухнул советский строй. И в нашем Центре, который воспринимался как «форпост советской психиатрии», был очень быстро открыт храм. О чем это говорит? Это говорит о том, что уже тогда ведущие психиатры нашей страны, которые работали в то время в нашем Центре, не только с уважением относились к деятельности Русской Православной Церкви но и прекрасно понимали, что религиозные ценности очень важны для укрепления душевной жизни человека, очень важны, если хотите, для проведения психотерапевтических мероприятий.
Сегодня отношение общества к лицам с душевными болезнями, мягко скажем, очень негуманное, что отражает общий уровень духовного состояния нашего общества.
Что мы имеем на сегодняшний день в православной среде? К сожалению, мы очень часто встречаем непонимание того, что есть болезни духовные и есть болезни душевные. Очень часто мы сталкиваемся с тем, что священники пытаются все болезни, все состояния, связанные с душевной жизнью человека и духовной жизнью объединять в одно целое и отнести к сфере своей компетенции, и не понимают определенные душевные состояния и душевные проблемы, которые есть у пациента. Можно привести ряд трагических примеров.
Один больной, который лечился у нас в Центре, перенес острый психоз, вышел из него, окончил институт (достаточно престижный институт), работал, на каком-то этапе у него возникли какие-то проблемы и он обратился к священнику. Священник посоветовал ему прекратить принимать лекарства. Через несколько дней, примерно через две недели, человек окончил жизнь самоубийством.
Можно привести другой пример, когда у больного развилось острое состояние, которое называется нервная анорексия, когда больной отказывался от приема пищи. Он беседовал с одним священником, который сказал, что «сей род изгоняется только молитвой и постом», и что нужно молиться и поститься. Пост прекратился в связи с летальным исходом.
Точно также можно привести и другие примеры, когда наоборот, некоторые психиатры совершенно не понимают и не признают роль священника. Есть психиатры, воспитанные в советское время, которые считают любые проявления религиозной жизни проявлением патологии. Можно вспомнить, что в советское время нас, людей верующих, считали «ненормальными».
Недавно у меня в ПСТГУ был один дипломник — батюшка из Белоруссии, он окормляет больных в одной из психиатрических больниц. В этой больнице был заведующий отделением, который также считал, что все проявления религиозной жизни являются патологией, а наиболее ярким носителем этой патологии, соответственно, являются священник, и степень выраженности патологии у них такая, что это почти стационарный случай. Пока этот заведующий возглавлял отделение, батюшка мог ходить туда только тогда, когда тот находился в отпуске или на больничном листе.
Но сейчас, понятно, в психиатрических больницах ситуация во взаимоотношениях между врачами-психиатрами и священниками принципиально меняется.
В психиатрии различают большую психиатрию и малую психиатрию. Эти два названия ни в коем случае не отражают степень значимости этих областей клинической психиатрии, такие названия закрепились исторически. Большая психиатрия занимается эндогенными психозами, то есть такими заболеваниями, как шизофрения, шизоаффективный психоз, маниакально-депрессивный психоз: психические расстройства вызваны чисто биологической причиной, как правило, генетической предрасположенностью. Когда акцент лечения в первую очередь делается на биологические методы лечения – на фармокотерапию.
Кроме этого, существует малая психиатрия, пограничная – та область психиатрии, которая связана с невротическим уровнем психической патологии, с той патологией психической деятельности, которая имеет неяркую степень выраженности, но все равно бывает крайне мучительна для человека. Эта патология с одной стороны имеет некоторую конституциональную предрасположенность, связана с личностными особенностями человека и, значит, неразрывно связана с его мировоззрением, мироощущением, мировосприятием, с его воспитанием, религиозными ценностями, которых он придерживается. К этой же, так называемой малой психиатрии относятся расстройства личности, навязчивые состояния, тревожно-фобические и соматоформные состояния, реактивные состояния. Здесь как раз мы можем говорить о том, что существует такая область психиатрии, как православная психотерапия, то есть те методики, которые здесь используются, основаны на православном мировоззрении, на традициях церковного душепопечения, которые идут от отцов Церкви. В последние годы у нас в стране получили развитие православные школы психотерапии.
В настоящее время можно найти на прилавках книжных магазинов целый ряд книг, которые посвящены психиатрии. Это в первую очередь работы Дмитрия Евгеньевича Мелехова, Жана Клода Лаше, работы Владеты Еротич, священника Анатолия Гармаева, игумена Евмения, В.Невярович, Дмитрия Авдеева. Но при всем при этом большинство этих книг, кроме работы Дмитрия Евгеньевича Мелехова, по сути, посвящены православной психотерапии. И поэтому их авторы опираются в первую очередь на опыт своей психотерапевтической работы с пациентами невротического уровня. В некоторых из этих работ очень сильно чувствуется, что их авторы своего личного опыта работы с психотическими больными не имеют.
Но среди книг, которые можно найти на прилавках православных магазинов, можно найти книги, авторы которых придерживаются антимедицинской и антипсихиатрической направленности, что идет в разрез с официальной позицией Русской православной церкви изложенной в Основах социальной концепции.
В качестве примера можно привести книгу, которая принадлежит епископу Варнаве Беляеву. Его хиротония состоялась в начале 20-х годов при патриархе Тихоне, он был епископом, и вскоре он стал юродствовать, перестал нести епископское служение, умер в 1963 году в Нижнем Новгороде. Он написал большой пятитомник «Основы искусства святости». Книга достаточно большая, там собрано огромное количество высказываний святых отцов. Но при всем при этом там есть высказывания о полном непризнании медицины, о том, что «..никакой современной медицины в том смысле, в каком она воспринимается у образованных людей, не может быть в принципе, …что когда больного лечат, то его организму приходится бороться не только с болезнями, но и с теми лекарствами, которые назначает врач. То есть больной выжил не благодаря лечению, а только вопреки лечению». Такие высказывания полностью расходятся с современным православным пониманием. Можем взять в пример святителя Русской церкви 20 века, причисленного к лику святых, архиепископа Луку Войно-Ясенецкого: его трудах мы найдем совершенно другое отношение к медицине.
Ад на земле
Психические болезни, душевные страдания являются самыми тяжелыми – «болит душа». Человек, который придерживается православного мировоззрения, прекрасно понимает ценность человеческой жизни, тот дар, который дал ему Господь Бог, тот дар, который он должен беречь. И поэтому среди людей православных встречаемость самоубийств отчетливо ниже. Но когда идет дело о большой психиатрии, о выраженных депрессивных расстройствах, по-настоящему тяжелой депрессии, — здесь человек находится как бы на глубине пропасти. У него резко сужается восприятие окружающего мира, всех ценностей, которые у него есть. Он теряет способность учитывать страдания своих ближних, мысли о переживаниях родственников, родителей, жены, детей уже не могут его остановить. Он не способен думать о том, что его ждет позже, потому что те страдания, которые он переживает сейчас, сродни страданиям находящихся в аду. Поэтому для человека, что здесь состояние ада, что там — разницы никакой.
У меня есть один знакомый священник, который страдает тяжелыми депрессивными состояниями глубокого психотического уровня. Он говорил о том, что прекрасно понимает людей, которые в состоянии психоза заканчивают жизнь самоубийством.
Проблема различных навязчивых состояний
Навязчивости бывают разные – простые, психологически понятные, несложные, когда у человека появляется навязчивая мысль, навязчивая мелодия, от которых человек не может никаким образом отстать. Бывают навязчивости тяжелые – это так называемые контрастные навязчивости. Например, когда у женщины появляется неотвратимое желание ударить своего ребенка, сбросить кого-то под поезд в метро, ударить кого-то ножом. Для человека совершенно чужда эта мысль, он прекрасно понимает, что это совершать нельзя, но, тем не менее, человек мучается, испытывает жуткие душевные страдания, потому что эта мысль неотвязно существует. Также к контрастным навязчивостям относят так называемые хульные мысли, когда у человека появляется как бы хула на Духа Святаго.
У меня был один пациент, который перенес острое психотическое состояние в рамках шизофрении со всеми проявлениями данного состояния. Через некоторое время симптоматика ушла, развилась депрессия и появились хульные мысли. Для православного хульные мысли мучительны. Он пошел к священнику на исповедь, и священник сказал ему, что все простится человеку, кроме хулы на Духа Святого. Что ему оставалось делать в такой ситуации? Для начала он совершил попытку самоубийства. Не успев реализовать свои суицидальные намерения, он, к счастью, попал к нам. В рамках терапии, которую мы проводили, достаточно быстро у него все прошло и в дальнейшем (прошло более 15 лет) не повторялось.
Это говорит о том, что многие проявления душевных и духовных заболеваний очень похожи. Бывают случаи, когда имеет место хула на Духа Святаго как проявление демонического воздействия, бывают случаи, когда имеют место душевные психические заболевания.
Комментарий протоиерея Александра Ильяшенко
— Василий Глебович, если бы ко мне пришел такой человек, я бы ему так и сказал: это мысли не твои, это совершенно очевидно, ты абсолютно здесь не виноват, ничего не бойся, это не хула на Духа Святого, потому что голова твоя, мозг твой, а мысли не твои. Мысли тебе вложил лукавый. Молись, борись. Насколько такой подход адекватный? Или с этим нужно отправлять к врачу?
— В данном случае больной выписался из психиатрической больницы, поэтому его нужно было отправлять к психиатру. На сегодняшний день можно отчетливо говорить, что все-таки все эти контрастные мысли подвергаются определенному воздействию фармокотерапии и нуждаются в лечении. Как правило, они все равно сопровождаются депрессивными расстройствами, имеющими ту или иную степень выраженности.
Две крайности
В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви (ХI.5) достаточно четко сказано о том, что существуют две крайности. Первая крайность – это объяснять все психические расстройства демоническим воздействием и другая крайность – полностью отрицать наличие демонического воздействия.
Демоническое воздействие существует, и существует в психиатрии «синдром бесоодержимости», когда человек говорит о том, что он одержим бесами, что они на него воздействуют, и рассказывает, как они воздействуют физически, напрыгивают, обхватывают и так далее, подобно описаниям святых отцов. Но, тем не менее, каждый такой случай следует рассматривать индивидуально.
Недавно один мой знакомый священник, уважаемый и образованный, посетил святую гору Афон. Посетил вместе со своим другом, очень успешным бизнесменом, человеком глубоко воцерковленным. Понятно, что это человек по своей структуре достаточно рациональный. Они жили в русском монастыре святого Пантелеимона, ходили на службы. Службы там начинаются достаточно рано, и они решили, что на раннюю не пойдут, а пойдут чуть-чуть попозже. Очень рано, часов в пять утра батюшка проснулся от того, что его сосед по келье встает, совершает какие-то движения руками, одевается и уходит. Буквально через минуту батюшка чувствует, как на него что-то набросилось, пытается его обхватить. Батюшка тянет руку, чтобы перекреститься. Перекрестился – и это явление прошло. Полежал несколько минут, и через некоторое время это явление вновь повторилось. Понятно, что в такой ситуации нужно вставать и идти в храм Божий. Пока он шел до братского корпуса, это явление повторилось. Приходит в храм и встречает там своего знакомого и выразил ему своё удивление. Он отвечает: мы все-таки на горе Афон находимся, такое место, выспимся дома в Москве.
Потом через какое-то время они разговорились, и выяснилось, что с его спутником случилось то же самое явление. Как к этому относиться? Первое – я хорошо знаю священника, этого человека. Понятно, что люди по своей психической структуре различны. Существуют люди очень эмоциональные, с очень богатым воображением – пойдет ночью на кладбище, там он обязательно что-нибудь увидит или услышит. Если такому человеку сказать, что ты едешь на святую гору Афон, а там случается много всяких искушений самого различного плана, то с этим человеком это произойдёт 99 %. Так вот, этот батюшка не относился к такой категории лиц, я готов засвидетельствовать. И его друг бизнесмен тоже не относился к такой категории. Это классический пример искушения в святых местах.
Когда Господь был на земле, это все было массовым явлением, эти явления всегда происходят близ святыни.
Внешне похожие явления встречается в психиатрической практике, когда больной рассказывает о том, что ощущает на себе воздействие, как темные силы чего-то нашептывают, как они вселяются в него, живут в нем, ворочаются, прыгают. Недавно был у меня больной, который испытывал всякие ощущения, говорил о том, что в нем сидит темная сила, которая «кулачком его постукивает, по печенке, иногда по спине». Когда он спускался в метро, эти силы из него выходили, и он видел, как что-то мелькало вокруг него. Мы этот случай разбирали на занятиях по пастырской психиатрии вместе со священниками и студентами ПСТГУ и пришли к выводу, что это состояние — проявление психической болезни, психотические переживания имеющие биологическую, а не духовную основу, которые имеют такую окраску.
Аватар
Наши больные в состоянии психоза воспринимают то, что их окружает, воспринимают то, что есть в окружающей среде. Недавно я консультировал больного, который считал себя Аватаром, персонажем одного из последних фильмов. Он считал, что он есть здесь, а кроме этого является Аватаром, соответственно, где-то у него есть инородное тело. Он посмотрел фильм, и когда у него развился психоз, то тематика бредовых расстройств оказалась заимствованной из фильма. На каком-то этапе он считал, что он полностью Аватар, потом считал, что он живет в двух мирах.
У меня был больной, который в одном приступе считал себя Чебурашкой и слышал голос крокодила Гены, а в следующем приступе уже был подвержен воздействию темных сил. Т.е. в одном случае тематика бредовых переживаний была связана с детским мультфильмом, в другом имела религиозную тематику. Недавно у меня был больной, который утверждал, что у него в крови циркулируют нанороботы.
О темных силах Господь сказал однозначно, что сей род изгоняется молитвой и постом. Когда мы говорим о душевных болезнях, то данные симптомы проходят на фоне фармокотерапии — в медицине есть такой метод диагностики по эффективности препаратов. Классический пример – стенокардия, различные боли за грудиной, которые проходят на фоне приема нитроглицерина. И когда мы говорим с вами о психических расстройствах, то если состояния проходят на фоне нашей терапии, то это объявляется одним из диагностических тестов.
В заключении, мне хочется кроме Дмитрия Евгеньевича Мелехова, вспомнить другого основоположника православной пастырской психиатрии – профессора Свято-Сергиевского православного института Парижа, архимандрита Киприана (Керна). В его работе по пастырскому богословию есть глава, которая называется «Пастырская психиатрия». Там у него есть такие замечательные слова, которые мне хочется процитировать. Эти слова закладывают основную нашу концепцию в отношении к нашим болезням духовным, душевным, соматическим.
«…аскетика дает мудрые, от отцов и учителей Церкви унаследованные советы излечения грехов и пороков: гордости, уныния, сребролюбия, тщеславия, чревоугодия, блуда и т.п. Психиатрия ищет причины тех духовных состояний человека, которые коренятся в сокровенных тайниках души, в подсознании, в унаследованных или благоприобретенных противоречиях человеческого существа. Психиатрия обращает свое внимание на то, что аскетику в сущности не интересует: навязчивые идеи, фобии, неврастения, истерия и т.п.». Он считал, что «…существуют такие душевные состояния, которые не могут быть определяемы категориями нравственного богословия и которые не входят в понятие добра и зла, добродетели и грехам. Это все – те «глубины души», которые принадлежат к области психопатологической, а не аскетической». Далее он замечал, что «… области психиатрии и нравственного богословия не совпадают, так как для одной часто встают загадки души, там, где другая решает все простым определением «тяжкий грех». Отец Киприан считал, что пастырь должен сам прочитать одну-две книги с психопатологическими наблюдениями, «…чтобы огулом не осудить в человеке, как грех то, что само по себе есть только трагическое искривление душевной жизни, загадка, а не грех, таинственная глубина души, а не нравственная испорченность…»
Отец Киприан ставил и такой вопрос — есть ли болезнь зло? «В том, что она есть последствие первородного зла, в этом сомнений нет, но есть ли сама по себе болезнь зло, подлежащее только епитимиям. Нужно ли неврастению лечить только аскетическими средствами? Стоит ли эта неврастения или маниакальное состояние на той же линии, что и сребролюбии или гордость? …и случай чистой психопатологии, равно как и та или иная хворь или же грех осуждения близких – все вмести суть последствия первородного греха. Но нельзя все эти последствия подводить под одно понятие греха. Грехом является только третий из приведенных примеров». Однако отец Киприан советовал не психиатра приглашать к аналою, а самому священника изучить психопатологию психических болезней. В каждом конкретном случае, — отец Киприан призывал действовать «с оглядкой», с особою осторожностью и проникнувшись духом сострадания и жалости, внимания и внутреннего такта.
Вопросы:
Ректор православного гуманитарного института содействия при отделе религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви П.О.Кондратьев:
— Очень часто люди к нам звонят, которые хотят получить медицинскую помощь в нашем кабинете, и спрашивают: а у вас отчитывают? Народ, желающий получить психотерапевтическую помощь, настаивает заранее на отчитке.
Протоиерей Александр Ильяшенко:
— На одном из епархиальных собраний Святейший Патриарх Алексий, говоря об отчитке, сказал, что один батюшка очень увлекся отчиткой, так что дело дошло до того, что его самого пришлось как следует отчитать в моем служебном кабинете.
Василий Глебович Каледа:
— Официальная точка зрения на этот счет, как я уже говорил, изложена в Основах социальной концепции РПЦ: «Выделяя в человеческой структуре духовные, душевные и телесные уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся от естества, и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствием поработивших человека страстей. В соответствии с этим различение представляется одинаково неоправданным, как сведение всех психических заболеваний проявлением одержимости, что влечет за собой необоснованный чин изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств лечением клиническими методами».
Если у больного душевное заболевание, психическое заболевание, он едет на отчитку и ждет эффекта. Отчитка совершается. Ему на несколько дней может быть легче. Это психотерапевтический эффект. Проходит несколько дней – и все расстройства возвращаются. Есть больные, которые на отчитках были «энное» количество раз, но их болезнь имеет другую природу и необходимо другое воздействие.
В таких случаях существует дифференциальный диагноз. Я привел случай со священником на Афоне, который практически здоров, который лишен богатого воображения, фантазий и является человеком очень сосредоточенным и высокодуховным. Здесь вопросов нет. Психические заболевания имеют определенные закономерности течения, проявлений и сочетания различных симптомов, которые постепенно возникают и которые есть в структуре психоза. Больной говорит, что на него воздействуют различные темные силы. Но врач при беседе найдет ещё ряд разновидностей бреда и другие психопатологические расстройства. В каждом случае нужно разбираться индивидуально.
— Можно ли диагностировать одержимость?
— Был замечательный старец, архиепископ Тихвинский Мелитон (1897-1986). Однажды он, в конце 20-х годов прошлого столетия, шел ночью по Петербургу и нес завернутый портрет отца Иоанна Кронштадтского. Навстречу ему шел человек, который стал сквернословить, в том числе и в адрес отца Иоанна Кронштадтского. Здесь мы имеем дело с одержимостью, и таких примеров можно привести много.
Когда одержимый человек приходит в церковь, и выносят Чашу с Дарами, то он начинает кричать, вопить. Или когда на литургии происходит преосуществление Святых Даров, когда внешне ничего особого не происходит, — идет евхаристический канон, никаких торжественных моментов нет, есть только внутреннее содержание, а одержимый человек должен реагировать на проявление святыни. Был такой епископ Стефан Можайский (1895-1993). Он по образованию врач, и, находясь в заключении, носил Святые Дары, так как священников постоянно обыскивали. Однажды его вызвали, как врача к дочери начальника лагеря. Он заходит, и вдруг она начинает бесноваться – реакция на святыню. При бесоодержимости должна быть реакция на святыню. Отец Адриан из Псково-Печерского монастыря говорил, что главным признаком бесоодержимости является боязнь святыни.
— В православной среде существует большое количество специфических православных страхов – сначала десять лет все боялись ИНН, паспорта не хотели менять. В общем, можно собрать большую коллекцию специфических православных фобий. Скажите, пожалуйста, как вы можете прокомментировать их возникновение и приживаемость в православной среде. И является ли это вообще свойством людей верующих? Или просто у каждой группы населения свои страхи?
— Наверное, у различных групп населения есть свои страхи. Однако мы должны четко представлять то, что в нашей православной среде количество лиц с психическими расстройствами той или иной выраженности существенно больше, чем в среднем в популяции. Это факт, и в этом нет ничего оскорбительного для Церкви, наоборот.
С чем это связано? Куда современному человеку обратиться со своими душевными проблемами? Где он может найти поддержку, утешение, где он может найти самое главное – смысл жизни? Только в Церкви. Другого варианта у нас, по сути, нет. И поэтому в Церкви таких людей оказывается достаточно много.
В любом случае эти страхи, которые присутствуют – ИНН, ожидание конца света и прочее, возникают у людей с определенными личностными особенностями. Это тот страх, та фобия, которая возникает на определенной конституциональной почве, которая не соответствует понятию гармоничной или нормальной личности. В психиатрии существует такое понятие как сверхценные идеи – это не просто идеи, которые особо значимы для данного человека. Это идеи, которые занимают в сознании человека не соответствующее их значению доминирующее положение и вытесняют возможность целостного восприятия того или иного явления. Из-за этого ИНН некоторые уходили почти в раскол, нарушая евхаристическую связь с Церковью.
Что же касается ИНН и прочих «православных страхов» — есть священноначалие, есть официальная точка зрения Церкви по различным вопросам. Наверное, на это надо опираться – на церковные традиции, церковные предания, на церковное священноначалие. Только так, другого не дано.
Мне много раз приходилось слышать высказывание, что человек пришел в православие и заболел серьезным психическим заболеванием. Или, например, человек оказался в секте и психически заболел. Я возражаю: извините, не надо так говорить. Человек пришел в Церковь, но у него уже были серьезные психические проблемы, именно поэтому он может быть и заинтересовался религией.
Есть такой психиатрический термин — метафизическая интоксикация. Очень часто бывает так, что заболевания шизофрении наиболее часто диагностируют в юношеском возрасте. Этот возраст характеризуется исканиями. Человек в это время пытается ответить на вопросы: Кто я? Что меня ждет? Какой смысл в моей жизни? И у человека с психическим заболеванием все это происходит искаженно. Он идет в Православную Церковь, обращается в секту, в буддизм, индуизм, читает Маркса, Ленина и так далее. На каком-то этапе развивается психоз. У меня был целый ряд знакомых моего возраста, с которыми я общался в юности, и у которых их духовные искания полностью укладывались в этот синдром с последующими закономерностями. Здесь имело место эндогенное заболевание с разными последствиями.
— Мне бы хотелось знать ваше мнение по двум вопросам. Первое — является ли непонимание духовником Гоголя причиной его погибели? Второе — у Мелехова есть замечательная глава рекомендации пастырям, как пастырь должен контактировать с православным психотерапевтом. Считаете ли вы эти рекомендации актуальными?
— Я глубоко уважаю Дмитрия Евгеньевича Мелехова, и полностью согласен со всем, что написано в его книге.
Что касается Гоголя, то тот пример, который Д.Е. Мелехов приводит — достаточно поучительный. Гоголь страдал тяжелым эндогенным заболеванием, с бредом самообвинения. Он перенес несколько тяжелейших психотических депрессий. И задача пастыря в этом плане была его духовно поддерживать, говорить о милосердии Божьем, о доброте Божьей. А его духовник отец Матфей говорил наоборот, что его ждут адские мучения, говорил, что ему нужно каяться, каяться и каяться. Гоголь, как известно, прекратил прием пищи и умер. Понятно, что в то время психиатрия только-только зарождалась и еще не умела лечить такие состояния.
Дмитрий Евгеньевич говорил о том, что все люди разные, каждый должен найти себе священника, который подходит, чтобы его слушаться. Он приводил в пример остров Валаам, где было два старца, один жил на южной стороне острова, другой – на северной. Один был жизнерадостным и любвеобильным, пел благодарственные псалмы Господу Богу, всех встречал с радостью, всех угощал чаем. Второй был сумрачным, жил на северной части острова, говорил об аскезе, о том, что нужно каяться. Но в соборном сознании они были равнопочитаемы. То есть мы все люди разные, мы «слеплены из разной глины и закипаем при разной температуре» (Р.Эмерсон). Есть люди субдепрессивные, которые склонны себя во всем обвинять. Священник должен их поддерживать: христианство, православие – это радостная полнота жизни во Христе. Есть люди наоборот очень жизнерадостные, активные, иногда чуть легковесные. Таких батюшка должен «приземлять», призывать к покаянию.
— Может ли у практикующего православного христианина, еженедельно причащающегося, совершающего утреннее и вечернее правило измениться тяжелое течение заболевания вплоть до полной ремиссии?
— Я бы не разделял эти две вещи. В любом случае человек церковный должен вести духовную жизнь, как можно более активную. Но тем не менее, проявления тяжелого заболевания однозначно нуждаются в лечении. Как бы то ни было, шизофрения – это тяжелое психическое заболевание. Но есть разные формы течения. Есть такая форма, когда человек перенес острый психоз — наговорил все, что угодно, натворил все, что угодно, пообщался с космосом, а потом вышел из этого состояния и впоследствии защищает диссертации, получает всевозможные звания, женится, имеет детей. Эта болезнь — ни в коем случае не приговор, но требует к себе очень серьезного отношения и приема профилактической терапии.
Бывает тяжелая форма с нарастанием изменений личности. Дмитрий Евгеньевич Мелехов отмечал (у него был небольшой опыт ведения православных больных), что когда больной человек верующий, он сохраняет свою личность, он воспринимает тяжелую болезнь именно как крест. У этого человека есть самое главное – смысл в жизни. У ряда наших неверующих больных шизофренией на каком-то этапе встает вопрос – зачем жить, если не могу работать? Родители умирают, человек остается один, без помощи, и жизнь не имеет смысла. Больной начинает задумываться о самоубийстве.
В связи с этим возникает вопрос: может ли психически тяжелобольной человек с самыми страшными заболеваниями достичь святости? Если кто-то прочитает внимательно жития некоторых святых, то увидит и там классические симптомы некоторых заболеваний. Это ни в коем случае не уменьшает, например мое почитание данного святого, блаженного из-за того, что у него был крест психического заболевания.
В московской психиатрической больнице № 3, в бывшей Преображенской больнице находящейся на улице Матросская тишина, в конце 19 века жил известный человек — Иван Яковлевич Корейша. Тогда он был очень почитаем. У него была тяжелая форма психического заболевания: речь была несвязная, а в какие-то моменты у него был полное просветление, и к нему приходил московский люд, потому что у него был дар прозорливости. Когда он умер, за три дня было отслужено двести панихид. Он похоронен при храме, который находится в Черкизове. Многие почитают его память как блаженного, прозорливого. И при этом у него была тяжелая форма психического заболевания.
Каковы все же причины шизофрении? Я недавно прочитал высказывания великого русского философа Владимира Соловьева, что «…он глубоко убежден и скоро в этом убедятся все, что все психические заболевания не имеют под собой никакой биологической основы». Это он говорил в 19 веке. Возьмем век двадцатый и основоположников современной психиатрии – они относили шизофрению к группе функциональных заболеваний – не орган нарушен, а нарушена его функция. И шизофрения относилась к таким заболеваниям.
Но уже в конце 20 века появилась совершенно новая техника, новые возможности, и, естественно, наш взгляд на природу шизофрении кардинально изменился. Было установлено, что при шизофрении имеет место изменение структуры вещества мозга, имеет место уменьшение объема некоторых его отделов. В основе шизофрении лежат серьезные биологические изменения – в первую очередь нарушение обмена дофамина, а также ряда других нейромедиаторов. Это ведущая точка зрения, она была сформулирована в начале шестидесятых годов прошлого века шведским ученым Арвидом Карлсоном, который получил за её разработку Нобелевскую премию в 2000 году. Все современные антипсихотические препараты созданы основе этой концепции.
— Как лечили эндогенные психозы до появления фармокотерапии?
— В больницах были смирительные рубашки в большом количестве, широко использовались ремни для фиксации возбужденных больных. Бывают больные, которые настолько возбуждены, что их удерживать очень трудно. В Европе использовались так называемые механистические способы лечения. Были различные качели, когда человека раскручивали, и из-за прилива крови к голове у него возникает тошнота, рвота, и больной успокаивается. Использовались различные ванны, когда больного обливали ледяной водой, чтобы он успокоился. Эти методы были не очень гуманны, и в России они не использовались.
Кроме того, использовалась маляриотерапия (1918), инсулинокоматозная терапия (1935) электросудорожная терапия (1938). Существовала фототерапия, депривация сна, психохирургия. Из указанных немедикаментозных методов лечения сейчас широко используется во всем мире только электросудорожная терапия.
— Поддается ли лечению паранойя? Как вести себя членам семьи заболевшего?
— В той или иной степени поддается. Вести надо себя очень аккуратно и помнить о том, что паранойя – это бредовое расстройство. Это ложное умозаключение, которое не соответствует окружающей действительности, не вытекает из имеющегося опыта больного и не поддается коррекции. Что-то ему доказывать, конечно, пустое занятие, но с другой стороны подыгрывать, поддерживать его бредовую фабулу тоже нельзя. Главное – сглаживать острые углы, избегать конфликтов. Есть специальная литература по тому вопросу, как вести себя с психически больными людьми.
— Можно ли психически больному человеку участвовать в таинствах венчания, крещения?
— Это всегда очень тонко, и в каждом конкретном случае очень индивидуально. Есть церковные правила, канонические, о том, что людей психически нездоровых венчать не положено. Но степень выраженности всех психических расстройств очень разная. Например, человек перенёс тяжелое заболевание, вышел из него и находится в состоянии ремиссии. Заболевания наследуются не в ста процентах случаев. Когда оба родителя болеют тяжелой формой, то риск появления заболевания у их детей — 50 процентов. Здесь больной решает это сам.
Мы всегда настаиваем на том, чтобы «вторая половинка» знала о том, что человек когда-то болел, лежал в психиатрической больнице. Это должен быть осознанный выбор того человека. Для наших больных всегда важна поддержка ближайшего окружения, семьи.
Что касается крещения — крестить все равно надо, даже если у человека очень сильно искажен образ Божий. Тем более если есть желание стать членом Церкви. Также нужно причащать. Но здесь тоже могут быть разные случаи: у меня в отделении лежит больной, который считает себя Аватаром. В этом случае, если он пойдет на исповедь и причастие и скажет, что он Аватар, то участвовать в этих таинствах он не может. Нужно дождаться, когда он назовет свое настоящее имя. Понятно, что все мы должны молиться об этом человеке. Над ним можно совершить таинство елеосвящения.
— Расскажите, как бороться с неврозами? Почему их относят к психиатрии, а не к психологии? С чего начинать?
— Психология занимается психологическими проблема, которые возникают у психически здоровых людей, — проблемы взаимоотношения с членами семьи, женой, с сотрудниками по работе. Жена считает, что детей нужно воспитывать так, а не иначе, муж считает по-другому. Вот такие проблемы решает психология — проблемы здоровых людей. Психолог говорит, что теща – замечательный человек, ее нужно беречь, уважать, как нужно избегать острых углов.
В нашей церковной среде функции психолога, тем более, семейного психолога, в идеале выполняет священник. И кроме него никто эту функцию лучше выполнить не сможет, тем более, если человек ходит на исповедь и жена его тоже. И одна сторона что-то расскажет батюшке, и другая. Батюшка найдет нужные слова, и это уже будет как послушание. А когда у человека есть расстройство, патология, даже если она слабо выражена, то здесь необходима помощь психотерапевта, который знает, как общаться с такими лицами. Соответственно он назначает лекарства, иногда в очень маленькой дозе. С чего начинать? Для начала было бы хорошо обратиться к батюшке, послушать, что он скажет и посоветует. Когда мы обращаемся к психологам, то очень важно знать, к кому мы обращаемся, потому что иногда даются такие советы, которые для православного человека просто недопустимы.
— Является ли алкоголизм самостоятельным психическим заболеванием или его что-то предваряет?
— Бывают разные сочетания. Бывает, что это самостоятельное заболевание, к которому существует генетическая предрасположенность, а есть и вторичный алкоголизм на фоне какого-то психического расстройства. Когда человек, например, находится в эндогенной депрессии и заливает свое состояние алкоголем и наркотиками. Но есть бытовой алкоголизм, когда человек начинает пить от хорошей жизни хорошие напитки. Это духовная распущенность.
— Василий Глебович, благодарим Вас. Мы очень благодарны, что Вы нашли время и дали нам столько интересной информации. Мы узнали, насколько эта наука живая и как решаются подобные проблемы. Это для всех нас материал для размышления. Большое спасибо.
Текст подготовили О.Уткина, А.Данилова
Читайте также:
