90-е и 10-е в цифрах статистики
В России есть несколько служб, которые занимаются изучением религиозности – «Левада-центр», который постоянно проводит разные опросы, служба «Среда». Данные периодически обновляются, опросы усложняются, материалы есть уже лет за двадцать – достаточно, чтобы поразмыслить.
В ноябре 2013 года 68% населения РФ считали себя православными. В начале 90-х православных было 17%, то есть общее число увеличилось в четыре раза. При этом мусульман в России 5–7%, атеистов – около двадцати процентов, а количество представителей остальных конфессий – около или менее одного процента каждой, то есть статистически незначимо.
Следующий этап. Как вычислить среди этих людей настоящих православных? Изобретаются разные методы, но чаще всего спрашивают про участие в таинстве Причастия.
Несколько раз в неделю причащается 1% православных, есть категория причащающихся раз в неделю и 2–3 раза в месяц. Итого можно сказать, что регулярно причащаются 7–9% считающих себя православными. Причём это число за прошедшие годы возросло незначительно.
Далее исследователи задают ещё комплекс догматических вопросов, и по ним получается, что из 68% российских православных в Воскресение Христово верит примерно половина. То есть что-то с нашей религиозностью явно не так.
К сожалению, мне неизвестны данные, которые проецировали бы статистику на молодёжь. Два года назад служба «Среда» проводила исследование, пытаясь нарисовать портрет представителя каждой конфессии. Получилось, что православный – это чаще женщина, чем мужчина, чаще в возрасте за пятьдесят и чаще со средним образованием, чем с высшим.
То есть, цифры тревожные. Тем более что сейчас на одного священника в России – примерно десять тысяч человек населения (А в конце Синодального периода было две с половиной, и это – уже крайне мало).
Молодёжная религиозность – лоскутное одеяло
Теперь хотелось бы посмотреть, как качественно изменились православные. К сожалению, только методами социологии этого не решишь. Правда, тем, у кого есть семья, достаточно посмотреть на собственных детей.
О количестве молодёжи в храмах я бы тоже судил осторожно — да, в моём храме, в Замоскворечье и в Москве в общем её стало больше, но в целом по стране мы не знаем. У нас перед глазами – только московская ситуация, и надо понимать, что она – гораздо благополучнее, чем в целом по стране.
Что же характерно для молодёжной религиозности? К сожалению, специальных опросов именно среди молодёжи у нас не проводится. Поэтому приходится предполагать по аналогии с западными данными. Что же наблюдают там?
1. Сингулярный разрыв. Между религиозностью отцов и религиозностью детей наметилась пропасть. Количество пожилых и молодых людей, входящих в церковь в Европе различается очень существенно. Например, в Испании разрыв достигает 18%. Это означает, что молодые уже не верят в то, во что верили их родители. У нас этот показатель 3-4%. Это основание для оптимизма.
Вторая страна — Польша. В конце 90-х количество поляков, посещавших воскресные мессы, достигало 90%. Сейчас – от силы 50-60%.
2. Для религиозности молодого человека очень важно, какую субкультуру он считает для себя значимой – музыкантов, байкеров. В Европе есть даже Христианский союз серфингистов.
3. «Пэчворк-религиозность» – когда предмет веры конструируется самим молодым человеком. Она проявляется в сочетании того, о чём я говорил. Как правило, вера молодых людей зависит не от религиозности семьи, но от субкультуры.
Несколько лет назад в Европе проводили опрос на тему, какие ассоциации вызывает слово «религия». Слово «Бог» заняло девятое место из четырнадцати. Зато на первых позициях были «эмоции», «карьера», «отношения с девушкой».
Как видим, ассоциативный ряд получается не совсем обычный, а в Писание молодые люди не заглядывают вовсе. Впрочем, то же, по опросам, характерно и для россиян, которые Ветхого Завета не знают совсем, а в Евангелие заглядывают эпизодически.
Молодёжная вера: Стивен Хокинг и «стишки-пирожки»
Мы живём в эпоху постмодернизма, для которой, среди прочего, характерно отрицание любых авторитетов. То есть, для наших детей не работают те аргументы в пользу веры, которые мы можем им предложить.
Например, один из моих сыновей сейчас собирается стать астрофизиком и увлекается творчеством Стивена Хокинга, человека очень интересного. Это основатель многих вещей в современной астрофизике, парализованный, он общается с миром через компьютер и при этом снял много фильмов. Но, к сожалению, он атеист. И однажды сын спросил меня, как принять этот факт и объяснения Хокинга по поводу возникновения материи. Может быть, вопрос ваших детей будет задан в другой форме, но избежать его нельзя.
И, возможно, не удовлетворившись вашими ответами, ваши дети начнут конструировать какую-то свою собственную религию. И может статься, что в ней легко будут сочетаться хождение в храм и участие в довольно тяжких грехах.
Есть такое явление сетевой жизни – «стишки-пирожки». Среди них есть часть стихов на религиозную тему. Там много кощунственных, а по оставшимся видно, что это — весьма своеобразное христианство – например, святые действуют там, как супергерои. Но при этом авторы этих сочинений считают себя христианами. И с ними непременно надо работать.
У современной миссии есть два выхода – удалиться и закопаться в землянки или попытаться что-то предложить этой аудитории.
Миссия среди молодёжи – как?
У нас в Москве есть несколько молодёжных объединений и лагерей, но иногда арсенал их работы невероятно скуден! Да, мы можем предложить молодым людям участие в литургии, крестный ход, но часто не умеем ответить на вопрос, какое отношение всё это имеет к их жизни, работе, семье.
Единственное, в эту аудиторию нельзя входить с видом взрослых, которые всё знают и сейчас за десять минут всё объяснят. Но при этом я очень сомневаюсь, что у нас есть опыт бесед, в которых молодёжь могла бы безбоязненно задавать вопросы. Часто ли вы с детьми обсуждали то, что для них самих значимо?
Помню, старший сын в двенадцать лет задал мне вопрос: «Почему Русская церковь так превозносит князя Владимира? Он ведь крестил всех насильно». И можно сказать: «ты, нечестивец!» – или «посмотри в учебник!» или «у меня нет времени». Всё это неверно. А можно попытаться объяснить, как в реальности крестил Русь Владимир, но я вас уверяю: просто не будет.
Или вот мы придумываем тему – а молодёжи на встрече нет. Или молодые люди получают тему — и идут обсуждать её со сверстниками, а не с нами.
– А мне кажется, что молодёжь боится, что их не поймут. У многих моих знакомых был опыт первой исповеди, после которой они выслушивали: «Ты вообще кто, как ты живёшь?» Естественно, что после этого они в храм не возвращались.
– Ну, я священник пятнадцать лет. На моём опыте приходит множество молодых пар, и, когда им объясняешь, что согрешающий против седьмой заповеди должен каяться, из десяти пар остаётся одна. Мой духовник мне сказал однажды, что у меня мало любви. Если бы любил, оставались бы три.
Может быть, есть ещё вопросы?
– А количество причастников точно не выросло? Я так понимаю, что количество причастников берётся от числа прихожан. То есть, оно тоже выросло в четыре раза?
– В целом, да, количество причастников выросло, но мы же берём не московскую ситуацию, а ту, которая в среднем по стране. Московская гораздо благополучнее.
– А по-моему, проблема нашего поколения – неверие. Мне вот сорок шесть лет, нас выучил, а потом развалился Советский Союз. И с моими прежними друзьями мне очень сложно общаться – они ничему не верят. Нас выучили на химиков-технологов, а теперь мы никому не нужны. Народ работает Бог знает где и считает, например, историю лженаукой. То есть: «Владимир крестил Русь насильно», и обратного ты не докажешь, потому что «врут все»… Простите, что я долго.
– Нет, вы всё правильно говорите.
– А может быть дело не в том, чтобы вести православную работу – человек с Божьей искрой дойдёт до веры сам. Вот Кинчев же дошёл…
– Про Кинчева я хорошо знаю – он входит в храм, где служат мои друзья. Поверьте, оставить человека без помощи – это как дать четырёхлетнему ребёнку свободно переходить Ленинградское шоссе.
Но проблема в том, что мы его перевели – жизнь ему спасли, а дальше он теряет к нам доверие. То есть, наша задача – стать ему друзьями, соблюсти баланс между его свободой и помощью.
А Кинчеву и другим музыкантам просто помогали – им очень вовремя встречались православные люди, не обязательно священники. Да, искра в человеке – это важно, но затушить её так просто.
Другие беседы в клубе «Донской»:
- Протоиерей Леонид Калинин: Модно ругать Россию, а Спасо-Андроников монастырь видели?
- Иеромонах Димитрий (Першин): «Мир лучше, чем нам кажется»
- Протоиерей Александр Борисов: «История христианства ещё только начинается» (+ВИДЕО)
- «Русский человек без веры – дрянь». Беседа иеросхимонаха Валентина (Гуревича)
