«Сначала
Как решиться взять приемных детей, почему важно соблюдать семейные традиции и можно ли воспитывать без кнута, но с пряниками – история Подкорытовых, ставших победителями на Всероссийском конкурсе «Семья года – 2019».

Семья Подкорытовых из Тюмени вошла в число победителей Всероссийского конкурса в номинации «Многодетная семья». Супруги Станислав и Надежда воспитывают пятерых детей. Троих кровных – 18-летнюю Ангелину, 15-летнего Алешу и 8-летнюю Марию, а также двоих приемных – 10-летнего Никиту и пятилетнего Антошку. Вместе они уже 24 года, а познакомились в югорском городе Лангепасе. 

– Бывает так, что два человека живут в разных сторонах света и встречаются в определенной точке – эта история про нас, – говорит Надежда. – Со Станиславом мы начали дружить еще в школе, хотя приехали в Лангепас из разных мест. Я родилась в Белоруссии в городе Бобруйске. Когда случилась Чернобыльская авария, отец на тот момент был в Лангепасе – строил город. И когда он узнал про Чернобыль, забрал нас к себе, так как мы жили на пограничной с Украиной территории. Так что с третьего класса я с родителями и старшим братом обосновалась на Севере. 

Семья Подкорытовых

Муж Надежды Станислав родился в Челябинской области, в селе Долгодеревенском. Он тоже со своими родителями приехал в детстве в Лангепас.

– Мы учились в экспериментальной школе №6, и на ее площадке реализовывались разные новинки в обучении, – вспоминает Надежда. – Однажды наши классы полетели в Пятигорск, и там, можно сказать, мы впервые со Станиславом и столкнулись лоб в лоб. 

Лучший друг Станислава купил гитару, начались посиделки, зазвучали песни. В один вечер Надя попросила у друга гитару себе в номер, стала что-то наигрывать. Станислав проходил мимо и услышал, ему понравилось. 

– А я на него обратила внимание, когда он меня спас в бассейне. У нас был шальной мальчишка Алексей, подплывал и топил девчонок в бассейне. Он меня хорошенько окунул, я закричала. А Станислав наблюдал, ну и обидчику моему отомстил – тоже его окунул. Я поняла, что парень галантный, защитник, посмотрела на него по-другому. 

Дружба у Станислава и Надежды началась уже после возвращения из Пятигорска. После школы был год разлуки – Станислав поступил учиться, а Надя не поступила с первого раза, осталась в городе. Чувства были проверены, а родители разорены на телефонных переговорах детей и, наконец, сказали: «Женитесь». В 18 с половиной лет Подкорытовы стали супругами. А через три года обвенчались.

«Детей у вас быть не может»

Молодожены Подкорытовы учились на юристов, работали, организовали свой бизнес, жизнь шла по накатанной колее, и будущее казалось благополучным. А вот детей не было.

– Профессор по результатам обследования заявила: «Извините, ребята, детей у вас быть не может. Такова жизнь», – говорит Надежда. – Несмотря на диагноз, дети появились. Я считаю, что мы их вымолили. Первый ребенок родился у нас спустя пять лет после свадьбы. Мы сохраняли беременность тщательно.

Не рисовали планов, что у нас будут еще дети, но всегда думали – если своих не родим, то есть и другие, без родителей.

Вопреки прогнозам врачей, в семье Подкорытовых появилось трое детей – Ангелина, Алексей и Мария. Для них это было естественно – Станислав и Надежда оба из многодетных семей, воспитывавших по трое детей. 

Мария и Ангелина

– Каких-то нерешаемых сложностей у нас не было, ну один ребенок, потом два, с рождением третьего уже накоплен большой опыт, наследство осталось от предыдущих детей, – рассказывает Надежда. – Конечно, актуален квартирный вопрос, но перед нами этой проблемы не стояло – в Лангепасе мы жили в четырехкомнатной квартире. Был свой бизнес, машина, ездили на море каждый год. 

Однажды Станиславу предложили работу помощником депутата в Тюмени. Так вопрос о месте жительства решился сам собой. Переезжать решили всем семейным кланом – бабушка с дедушкой, дети, внуки. Возникло решение искать кусок земли и строить свой дом, в котором бы поселилось сразу три семьи.  

– Бог помог, в последний день, когда руки уже опускались, цены росли, выстрелил вариант с деревней Плеханово, – вспоминает Надежда. – Нашли участок с ветхим домиком, обсудили все на семейном совете, взяли его и построили свой дом. Муж полностью контролировал стройку, все мы вложили немало сил. Даже Маша, которой тогда был годик, помогала – носила по кирпичику. Получилось родовое поместье, как всегда мечтала моя мама и меня этим заразила – сейчас в доме живем мы, мои родители, мой брат с племянником, до недавнего времени жила моя сестра с семьей. Места пока всем хватает.

Подкорытовы

Психолог спросил в лоб: «Ну что, будете брать?»

Мысли о приемных детях в семье Подкорытовых накапливались постепенно. Когда случилось землетрясение в Армении, родители Надежды пытались усыновить одного ребенка, который остался сиротой, рассказывали детям, что, возможно, у них скоро появится братик или сестричка, но не получилось. 

– Мы с братом восприняли это как должное, новость о приемном ребенке для нас не стала потрясением – восприняли это как что-то естественное, еще в детстве я осознала, что детей без родителей быть не должно. 

Последней точкой в решении Подкорытовых взять приемного ребенка стал случай. Когда Надежда ехала рожать третью дочку Марию, то при оформлении узнала, что в этом роддоме оказался подкидыш, мальчик. 

Мария маленькая

– Муж оставил меня в роддоме, а я ему написала СМС: «А что, если мы не вдвоем, а втроем вернемся из роддома?» У меня была цель – взять подкидыша. Но, видимо, его быстро оформили, пока я рожала, и пристроили.

Станислав еще предлагал Надежде родить своих детей, пока не брать приемных – пугали наследственность, заболевания, ответственность. Но Надежда уже не могла по состоянию здоровья выносить своего малыша. Муж долго думал, все взвешивал и в один прекрасный день просто записал их на курсы в Школу приемных родителей Тюменского регионального социально-реабилитационного центра «Семья». 

– Я поняла, что муж принял волевое решение, и мы начали потихоньку готовиться, чтобы принять в семью ребенка. Это случилось четыре года назад накануне Нового года. Наша соседка, воспитывающая 12 приемных детей, поехала в детский дом за тринадцатым и попросила ее подвезти, а заодно и посмотреть, как происходит процесс оформления ребенка в семью, намекнула, что там есть трое детей, которые подошли бы нам. Я сначала воспротивилась – мы планировали одного взять, ну ладно двоих, если это брат с сестрой, а их было трое. 

Когда Надежда и Станислав познакомились с детьми, то узнали, что перед Новым годом они не пишут письма Деду Морозу, не заказывают подарки, ни о чем из детских радостей не мечтают. У Надежды на телефоне была фотография, где она стоит рядом с Дедом Морозом, который неожиданно приехал на «Буране» на АЗС, где работает Надежда, чтобы заправиться. Она показала снимок детям, сказала, что есть еще время, поэтому надо написать Деду Морозу, а она ему передаст. Никита нарисовал, что хочет вертолет, его сестра Лейла написала, что хочет набор для вышивания и спицы для вязания.

– Когда вышли от детей, нас психолог спросил в лоб: «Ну что, будете брать?» Мы не ожидали такого, думали, что будем выстраивать диалог постепенно, мы даже еще не закончили школу приемных родителей. Но Станислав неожиданно твердо сказал: «Да, берем».

На тот момент Никите было 6 лет, его сестре Лейле 8, а брату Антошке только исполнилось два годика, он находился в доме малютки. Подкорытовы поехали туда. 

– Был тихий час, нам его вынесли – малюсенький, худенький, спит на плече у воспитателя, поворачивается к нам – рыжий-рыжий, улыбается. Я говорю, что всю жизнь мечтала о рыжем ребенке. Так мы их втроем домой привезли, – говорит Надежда.

Надежда и Антошка

Старшая девочка не захотела с нами жить

– Я чувствовала ответственность и страх – получится ли, сможем ли, – вспоминает Надежда. – Поначалу все было идеально, как называют этот период психологи – медовый месяц. Три месяца я нарадоваться не могла – думала, что и еще троих возьму. Потом приемные дети стали показывать характер. Притирка оказалась сложной, иногда и сейчас возникают всплески, связанные с предыдущими моментами их жизни, ведь они воспитаны в совершенно другой среде. 

Антошка был с серьезным недобором веса, днем молчал и ночами не спал вообще. До четырех утра приходилось его баюкать, носить на руках. Как только мальчика клали в кроватку, он сразу зарывался под матрац либо искал самый темный угол – под кроватью, за дверью, в общем, стремился в какое-то замкнутое и безопасное пространство, будто прятался от кого-то. 

– Было очень страшно, но мне нравилось, как он в первое время ел – удивляло, что двухлетний ребенок держит ложку и прямым попаданием отправляет ее в рот, быстро-быстро, чтобы получить добавку. Потом дети стали рассказывать, что, оказывается, они вообще полгода сидели на смеси «Малютка». Маме ее выдавали бесплатно, а ничего другого из еды в доме не было. В поле зрения социальных органов они попали тогда, когда пришла медсестра и увидела, что дети истощены, чуть ли не в обморочном состоянии. Так что сначала их пришлось откармливать, вспоминаю их постоянно бегающие глаза – схватить хлеб и спрятать, – рассказывает Надежда. 

Ангелина и Антошка

Это теперь с улыбкой вспоминает сам Никита, как варенье в банке под подушку нес и как в подвале, где хранится консервация, ел его тайком. Были моменты, когда Надежда находила под подушкой у детей и хлеб, и яблоки.

А через два года семью Подкорытовых настигло серьезное испытание – самая старшая приемная девочка Лейла не захотела с ними жить.

– Два года мы пытались ее адаптировать, но ей, видимо, как самой старшей, больше досталось от старой жизни, в результате мы не могли найти с ней взаимопонимания. Нас учили в школе приемных родителей, что мы не имеем права прерывать родственную связь ребенка с его близкими, мы это приняли как аксиому. Но сердце подсказывало – а надо ли это общение допускать? После того, как Лейле разрешили общаться с родной мамой, у нее возникла неприязнь к нам, а мама еще и пообещала, что заберет дочь на день рождения, но потом не пришла.

Девочка бунтовала, не приходила домой, ее искали всей школой. В результате она оказалась в реабилитационном центре после того, как начала отказываться от еды – ела пластилин, бумагу, но не нормальную пищу. Потом, когда встал вопрос, будет ли она возвращаться в семью, девочка сказала, что будет ждать маму в реабилитационном центре.

Уже год, как родная мама не желает с ней видеться, а ребенок продолжает ее ждать, трижды побывав в наркологическом отделении и даже в федеральном розыске.

– Когда судья задал мне вопрос: «Как вы думаете, почему она не хочет вернуться, может, ей было плохо?», я ответила, что она просто знает – я ей не позволю не ночевать дома, курить, жить по законам кочевой жизни, усвоенным в прошлом. К сожалению, мы не смогли ее остановить, просили: «Лейла, опомнись». Но она категорично заявила, что будет ждать маму в реабилитационном центре. До сих пор это не отпускает, я сердцем с ней связана, особенно чувствую, когда с ней происходит беда, – говорит Надежда.

Все это время Подкорытовы стараются поддерживать с девочкой связь – покупают вещи, дарят подарки, навещают по мере возможности. 

– Лейла все равно осталась членом нашей семьи, она в нашем родовом древе. Это очень талантливая девочка, любит рисовать, поэтому и стараюсь ей дарить картины с холстом и красками, – рассказывает Надежда. – Несмотря на то, что так печально все случилось, Лейла чувствует мою поддержку. Уже неоднократно, когда у нее случаются очередные передряги, она мне снится, я чувствую ее беды, и она звонит. Я знаю, что она хочет вернуться в семью, глаза ее это кричат каждый раз при встрече, но язык упрямо говорит: «Мне тут хорошо».

Большая семья

У нас нет кнута, только пряники

– Я сразу же предоставила приемным детям выбор – звать меня либо тетя Надя, либо Надежда Николаевна, либо мама Надя. И если с Антоном все было легко с первого дня – мы стали мамой и папой, старшие дети неделю меня никак не называли, не могли определиться. Я побежала к психологу: «Они меня никак не называют!» Он сказал – вы им такой выбор предоставили большой, они не могут определиться, вы им конкретно скажите. Я пришла домой и сказала: «С сегодняшнего дня мы для вас тетя Надя и дядя Стас». Они три года называли нас так.

Год назад Подкорытовы съездили в отпуск в Крым, в Судаке покрестили Никиту и Антошку. Надели им крестики, и Надежда сказала: «Все, с этого момента я уже вам не тетя Надя, а мама Надя, а дядя Стас – папа Стас, потому что я ваша крестная, перед Богом мы несем ответственность за вас, мы ваши родители приемные и перед Богом». 

Все дети Подкорытовых – и кровные, и приемные – очень разные.

Ангелина, родная дочка, активная, общительная и инициативная, лидер по натуре, участвует во всех конкурсах, во всех олимпиадах. Как-то в школе ее попросили написать сочинение о родственниках, которые были на войне. Надежда рассказала ей про свою бабушку, которая пережила плен. Ангелину это впечатлило, она стала посещать музей «Память сердца» в своем лицее, а потом выезжать на Вахты памяти, искать останки бойцов, пропавших в годы Великой Отечественной войны. 

Надежда, Мария, Ангелина

– Мы боялись ее отпускать, – говорит Надежда. – За два года до этого Ангелине становилось плохо при виде разделанной рыбы. Но все-таки отпустили. Дочка в первую свою Вахту вместе с мальчиком нашла медальон и уже сама – крестик. Когда она привезла их родственникам бойцов, то осознала, какую великую миссию они выполняют – возвращают забытые имена. 

Ангелина стала «Юным поисковиком года» в 2018 году. И затянула в военно-патриотическое направление брата. Алексею 15 лет, уже дважды он ездил на Вахту памяти и ждет новую экспедицию с нетерпением. Конструирует, играет в футбол, увлекается баскетболом. Отдохнув у бабушки и дедушки в Челябинской области, приехал и удивил родителей кулинарными изысками. По совету родителей остаток лета решил посвятить курсам пекаря, чтобы повысить свой навык в этом деле. Алексей сам осваивает игру на гитаре, а мама обучает азам игры на фортепиано его и младших детей.

Маша любит школу, вместе с приемным братом Никитой танцует и завоевывает награды, занимается ментальной математикой, скорочтением и поет. С Никитой очень дружат, хотя бывает, что и ссорятся в пух и прах, как все братья и сестры. Про него Надежда говорит, что мальчик очень спокойный и скромный, а еще скрупулезный и педантичный: «Показала ему, как правильно зубы чистить – две минуты, не меньше. Смотрю – чистит, такое впечатление, что считает про себя 120 секунд». Увлекается тхэквондо, очень любит читать. 

Мария

– А Антошка – это наше рыжее солнышко, – говорит Надежда. – Когда он дома, у него улыбка всегда до ушей, хочешь не хочешь, начинаешь улыбаться вместе с ним. Говорливый, веселый, подвижный. Конечно, хочется, чтобы все дети были счастливыми, не знали, что такое война и голод. А еще хочется, чтобы они были честными, для меня это очень важно. И еще хочу, чтобы они были добрыми, сострадательными к чужой беде. Стараемся всех детей приучить к домашнему труду, но не заставляем, а мотивируем и показываем на собственном примере. У нас нет кнута, только пряники и словесное поучение. 

Сил на все хватает

У семьи Подкорытовых множество традиций: крещенские обливания из ведер на улице, Пасха. Отмечают начало весны и посевной. Кроме того, Подкорытовы увлекаются плетением из лозы, это умение передается из поколения в поколение. 

– Мы очень активная семья, принимаем участие в мероприятиях, в деревне мы культмассовый сектор. Возможно, что приемным детям это сначала казалось диким. Но они присматривались к нам, радует, что они принимают такую жизнь, не отвергают ее, узнают этот новый мир, щупают его, – рассказывает Надежда. 

Одна из важнейших традиций семьи Подкорытовых – восстановление своей родословной. 

– Как-то в командировке я увидела книгу в магазине – в целлофане, с золотым тиснением. Купила, чтобы в поезде читать. Открываю, а там пустые страницы. Потом поняла, что это родовая книга, ее должен каждый человек для себя и потомков написать. Я решила, что должна подарить ее маме, она начнет, а мы подхватим. Мама стала писать туда свои воспоминания, мы все собирали фотографии предков. А когда в Лангепасе предложили поучаствовать в семейном конкурсе, то мамина родовая книга заняла там первое место. После этого осознала, что мне тоже нужно начинать писать книгу уже своей семьи, – говорит Надежда. 

Когда был объявлен очередной семейный конкурс, Надежда со Станиславом тоже захотели в нем поучаствовать. Вместе с детьми они сделали свое древо в виде ковра, который валяли своими руками. Теперь он украшает родовое поместье, гордость семьи Подкорытовых.

На стене — дерево в виде ковра

– Нам посчастливилось собрать информацию о своей семье по хронологической цепочке. Бог помогал писать и слова в текст складывать. Интересно, когда человек задумывается об этом – кажется сложно, но когда начинает предпринимать первые шаги – все легко получается. Теперь планируем копнуть еще глубже, но для этого надо ехать в Беларусь, чтобы в архивах найти все о своих предках. Хотелось бы еще линию мужа восстановить более подробно. 

Еще одна традиция Подкорытовых – семейный ансамбль «Спадчына», которому исполнилось уже 15 лет. В переводе с белорусского его название означает «наследие». 

«Спадчына»

– Творческое наследие передается из поколения в поколение – мы поем белорусские песни, русские и украинские, – говорит Надежда. – Наш ансамбль родился в Лангепасе, начался с дуэта моих папы и мамы, которые спели на концерте в белорусской диаспоре. Сейчас в «Спадчыне» выступают три поколения нашей семьи. 

Подкорытовы не успокаиваются даже на отдыхе – любят проводить его активно. Постоянно путешествуют на машине с прицепом, живут в палатке, варят кашу на костре.

– Сил пока на все хватает – Бог помогает. А вот времени – не всегда. Иногда поздно ложусь, бывают и бессонные ночи. Хочется больше успевать, больше уделять времени рисованию, вышивке, вязанию, – рассказывает Надежда. 

Фото из архива семьи Подкорытовых

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Материалы по теме
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.