Книги

После того, как я простоял десять лет у Престола, мне понадобилось подвести некую черту, чтобы понять себя, свои действия, вспомнить людей, с которыми прожил эту жизнь. Всё-таки 50 лет – много, и сколько мне ещё осталось?

У выдающегося русского пастыря-исповедника, философа и богослова протоиерея Валентина Свенцицкого была удивительная и вместе с тем очень типичная судьба. Горение, неравнодушие, радение за правду — вот что характеризует его жизненный путь. Благодаря многочисленным переизданиям сочинения отца Валентина довольно хорошо известны читателям — как верующим, так и просто интересующимся Православием

Тогда весь мир услышал слова спокойного мужества российского офицера принявшего последнее командование этой некогда лучшей лодкой России и теми двадцатью тремя ребятами, уцелевшими в искореженных взрывом отсеках.

Ушедший книжный год (который как раз на излете, если привычно, по-книжному, начинать новый год с сентября) принес лично для меня сразу несколько книг-открытий, каждая из которых оставила неизгладимо-сильный след.

Что касается сроков реализации решений: пока эти сроки не установлены; скорее, в документах и официальных комментариях присутствует понимание того, что это не одномоментный процесс.

Сегодня тема цензуры -- одна из самых обсуждаемых в России. И одна из самых неплодотворных в смысле результатов. В русской истории это благородное по замыслу начинание проводилось в жизнь большей частью образованными и достойными людьми. Но некоторые цензоры дорабатывались практически до сумасшествия и начинали бояться собственной тени. Постепенно любые формы цензуры стали вызывать такое противодействие общества, что только возмущали против правительства